- Ни одного, Алексеич,- Палыч виновато развел руками,- немастевая ночь.

  - Что ты врешь? Если сейчас вам карманы вывернуть, вот весело будет!

  Кривошапко промолчал, а Царь продолжил:

  - Ладно, у Гращенко бухих нет. А ты попробуй восемь дорожек оформить. У тебя мозги закипят!

  Гращенко понимающе и важно закивал головой.

  - А вы? - царский взгляд уперся в Алмазова.

  Тот, чувствуя себя спокойно, все равно вздрогнул.

  - А мы оформили, - сказал он.

  - И все? Одного за ночь и все?!

  - Буйный попался, пришлось в райотдел сдавать.

  - И что, пока ездили по городу, ни один пешеход дорогу не перебежал?

  У Алмазова удивленно округлились глаза. Яреев хмыкнул задушенным смехом.

  - Алексеич, какие пешеходы в три ночи? - удивился Алмазов.

  - Хочешь сказать, нету их? Вранье! Я тоже по ночам езжу по городу. Вечно какие-нибудь пьяные хмыри под колеса вываливаются!

  - Так когда же их ловить? Мы сначала у доктора были, потом в райотделе...

  - Мне тебя учить надо? Какого черта, блин, вы вдвоем в райотделе делали? Онанизмом занимались? Привезли задержанного, закрыли в клетку и все! Один остался бумаги писать, а второй - вышел на улицу, и выявляй себе пешеходов пачками!

  Неожиданно Палыч издал хрюкающий звук и, без разрешения выскочив из строя, скрылся за углом ротной канцелярии. Следом за ним, булькая горлом, унесся Кипятков.

  - Куда?!- крикнул Царь.

  Яреев услужливо сообщил:

  - Наверное, сожрали что-нибудь несвежее. Обдристались!

  Командир роты подумал немного и опять уставился на Алмазова, который никак не мог прийти в себя и, вытаращив глаза, усиленно моргал.

  - Или я неправильно говорю?- продолжил Царь.

  - Все правильно, Алексеич,- сказал Яреев,- виноваты. Будем исправляться.

  Алмазов продолжал пребывать в ступоре. Из-за угла дома доносились самые разнообразные звуки: ржание, взвизгиванья, топот ног и прочие веселушки.

  - Кому это там неймется, мля? - Царь строго посмотрел в ту сторону и начал по-новой:

  - Вот я сейчас пойду с этими результатами к подполковнику Хмаре, и что я ему скажу? На три экипажа - один бухой. Вы знаете, как он нас, командиров, дрючит? Как помойных котов! У меня каждый день задница красная! А все из-за вас. Зачем мне это? А как попросишь денег сдать, так вам это не надо. Нету их, видите ли!

  Из-за угла вышли Кривошапко с Кипятковым. Лица их были уставшими и блестели влажными глазами.

  - Разрешите встать в строй,- хрипло попросил Палыч.

  Царь махнул рукой:

  - Разрешаю. Что - жаба давит? Денег накрали полные карманы, а жрете всякую дешевую муйню. Экономите? Вот за жадность вас боженька и наказал. Теперь задницами в сортирах расплачиваетесь.

  Уловив взглядом движение в районе курилки, командир роты крикнул:

  - Кто там прячется? Выходи!

  Появился Ваня Дрозд, занимавший должность помощника командира роты по технической части. Был он капитаном и представлял собой личность, сходную по своему назначению с гофрированным шлангом высочайшего качества.

  - Ага, ну-ка, иди сюда, работяга чертов, - Царь поманил пальцем.

  Ваня подошел.

  - Значит так. Гращенко и Пахомов идут домой, потому что они всю ночь трудились и устали. А вот эти четверо бездельников в твоем распоряжении. Ровно час занимаешься с ними строевой подготовкой. А то на последнем смотре генерал сказал, что наш полк ходит хуже пожарников. Потом мне доложишь, и я проверю, как ты их натренировал.

  Царь развернулся и скрылся внутри здания. Дрозд потер ладони и весело спросил:

  - Ну что, сынки, потренируемся?

  Яреев ответил:

  - Сейчас мы тебя отведем за курилку и там заставим одного ходить в колонне по четыре.

  - Напра-во,- скомандовал Ваня, - за угол шагом марш.

  Яреев дал пинок Алмазову, который как бы прилип к асфальту, и строй, состоявший из четверых злостных неплательщиков, протопал за угол строения.

  Там дружно достали сигареты и закурили. Некурящий Алмазов наконец-то пришел в себя и сказал:

  - Надо же, какая скотина! И ведь все это, весь этот концерт только из-за денег!

  Яреев хмыкнул:

  - А то ты его не знаешь.

  - Но он таким раньше не был.

  - Это когда не был, когда ты ему при получении звания капитана восемь звезд из чистого золота подарил? - поинтересовался Палыч.

  - Так это мы с напарником подарили, потому что он человеком тогда был, - ответил Алмазов.

  - Ну да, ну да, - сказал Яреев,- я помню это время. Вы тогда после такого подарка месяца три в шоколаде ходили и ни черта не делали. Зато всех остальных он драл и в хвост и в гриву. Человека нашел! Да никогда он человеком не был, и никогда уже не станет. Аппетит приходит во время еды. Сначала ты с золотишком, потом еще кто-нибудь с подобным, и получайте, что заслужили.