Я же молчал, с удивлением прислушиваясь к самому себе. Поначалу меня тоже колотило, но одновременно с этим где-то внутри начало расти щемящее чувство, которое грубо вытеснило, казалось бы, навечно там поселившуюся тоску и уныние. Подобное случалось со мной всё реже, чаще всего на трассе при дикой скорости, когда адреналин буквально кипит в крови.

Наверное, я больной на голову.

Ведь ничего хорошего нас точно здесь не ждёт. Я не настолько наивен. Это не кино со счастливым концом, а мы – не профессиональные покорители космоса. У нас нет ни припасов, которые остались в машине, ни навыков для элементарного выживания. Даже нашего опытного проводника вряд ли готовили к условиям чужой планеты.

Для истерики имелись все поводы, но я не ощущал в себе ни единого позыва побиться головой о ржавые стены, как ни странно. Наоборот, думалось как никогда чётко. А вот Машины горестные завывания всё больше раздражали.

– Саш, у тебя там нашатыря, случайно, не найдётся? – поинтересовался я, кивнув на его волшебную разгрузку, валяющуюся у входа.

– А? Чего?

Сотрудник заповедника непонимающе уставился на меня, прервав очередную гневную тираду на полуслове. Но уже в следующую секунду он выстроил нужную логическую цепочку и отрицательно покачал головой:

– Есть, но лучше не надо.

И действительно, Маша вскоре чуть поуспокоилась и лишь давилась тихими всхлипами. Брат неловко гладил её по голове, продолжая что-то приговаривать вполголоса. Ей бы поспать немного, да вот беда – тут нет кроватей. И много чего ещё.

Пандус опоясывал сооружение по всему периметру, поэтому у нас имелся шикарный обзор. Со всех сторон платформу окружала вода, но, к нашему громадному облегчению, неподалёку отчётливо темнел берег. Весь из себя загадочный – без единого огонька и прочих намёков на цивилизацию. Спасибо ярким местным лунам, рассеивающим ночную тьму, иначе разглядеть его не получилось бы при всём желании.

После этого открытия стало уже не так тоскливо. По крайней мере, мы не торчали одиноким буйком где-то посреди моря.

Раньше платформ здесь однозначно стояло куда больше, но остальные пережили отсутствие техподдержки ещё хуже, чем наша. На это намекали выглядывающие из-под воды колонны, точно такие же, как те, что подпирали наш сарайчик. На некоторых виднелись остатки креплений и даже стен, а вот всё остальное отправилось прямиком на дно. И вовсе не факт, что вскоре подобная участь не ждёт нас самих. Листы обшивки жалобно скрипели от каждого движения, так что впредь следовало двигаться вдвойне осторожней и лишний раз не испытывать конструкцию на прочность.

Тем временем Маша окончательно успокоилась, уставившись невидящим взором в перемигивающиеся звезды. Я ни разу не астроном, но далёкие светила выглядели не вполне привычно. И дело даже не в отсутствии Млечного Пути или пресловутого созвездия Большой Медведицы. Звезд было заметно меньше, чем на Земле, зато некоторые по яркости запросто уделывали тот же Сириус, отчего казались бортовыми огнями лайнеров. А однажды небосклон стремительно прочертила ярко-оранжевая точка, стремительно уйдя за горизонт.

– Метеор? – предположил вслух Константин, проводив её взглядом.

– Не о том думаешь, – укорил я его. – Хотелось бы услышать экспертное мнение, как мы тут очутились.

Парень в ответ лишь обречённо махнул рукой:

– Да какой из меня эксперт!

– Поверь, нам сейчас даже зародыш академика сгодится. Излагай, не стесняйся.

– Ну… Скорее всего, мы активировали древнюю технологию типа телепорта, – осторожно начал Костик. – Звучит невероятно, но ты сам видишь, что это уже не Земля, а совершенно другая планета. Скорее даже спутник, а сама планета – вон там, над нами. Я видел снимки с Луны, и тамошний пейзаж уж очень похож… Только здесь есть атмосфера, причём годная для дыхания. Мы не умерли от асфиксии, нам не разорвало сосуды от перепада давления – всё это говорит о том, что раньше таким образом перемещались именно люди. Такие же, как и мы.

– Космические путешественники, мать их за ногу… – недобро пробормотал Саша.

– На барельефах были не только человеческие фигурки, – припомнил я. – Хотя это неважно. Нам нужно поскорее вернуться, пока этот ржавый памятник коммунизму не развалился окончательно.

– Алекс, ты говорил, что нашёл здесь точно такой же алтарь?

– Почти, только без диска.

– Это плохо. Думаю, он является активатором. Пещеру посетило множество людей, но почему-то перенесло именно нас.

– А может, здесь есть другой диск? – с надеждой предположила Маша. – Для обратной дороги?

– Нужно проверить.

– Возвращаемся все, – решительно приказал Саша. – Мало ли как тут всё работает.

– Только дверь не закрывайте! – спохватилась девушка, резко затормозив.

– Переход сработал в открытой пещере, – заметил Костик, увлекая её за собой. – Так что она вряд ли на что-то будет влиять.

Мы осторожно покинули скрипучий пандус и через приоткрытую створку протиснулись обратно. Шлифованный булыжник никуда не делся, приковав к себе внимание всей нашей группы. Каждый по очереди прикоснулся к тёплому камню, но никакого эффекта это не дало. Костик сравнил орнамент со снимками в телефоне сестры и пришёл к выводу, что они очень схожи, хотя есть ряд небольших отличий в переплетении выступов и бороздочек.

Принесло ли это какую-то существенную пользу? Отнюдь. Как и двухчасовые поиски по всему помещению. Мы проверили каждый квадратный сантиметр, заглянули во все углы и даже вовнутрь рассыпавшихся приборов. Тщетно. Единственным намёком на существование диска оставалось кольцевое углубление на втором алтаре. Так и хотелось добавить «Чтоб он провалился!», но сейчас с такими словами лучше даже не шутить.

Жаль, что здесь нельзя позвонить и заказать этот самый диск с доставкой. Никаких бы денег не пожалел…

Телефоны пришлось выключить, чтобы сберечь заряды батарей, а вот китайских диодных фонариков должно было хватить на несколько дней. Только вот продержимся ли мы сами столько? Меня на этот счёт терзали сомнения.

Из съедобного у нас имелось несколько шоколадных батончиков и пригоршня таблеток, что периодически должен был глотать Костик. С водой обстояло ещё хуже: её попросту не было, все бутылки остались в машине. Да, фактически нас окружало море, но даже на Земле подавляющее большинство акваторий категорически не годится для питья. Солёные разводы были прекрасно видны на тёмном металле, так что сильно на этот счёт обольщаться не стоило.

Хреновые из нас, одним словом, получились космические Робинзоны.

Рассвет мы встретили в расстроенных чувствах – грязные, уставшие и подавленные. Саша жёстко распределил мизерные запасы еды, поэтому завтрака так и не случилось. Проводнику всё больше нравилось примерять на себя роль лидера, но пока призрачная аура социального статуса ещё продолжала действовать. Когда она окончательно истончится и лопнет, мы из дорогих нанимателей моментально превратимся в простую обузу. Лишние рты, от которых лучше избавиться.

Пусть мой жизненный опыт был довольно скромным, я прекрасно знал, как быстро с людей слетает налёт цивилизации, когда дело принимает скверный оборот. Убить ближнего своего, чтобы выжить? Да запросто!

На поясе у работника болтался внушительный нож, так что спорить с ним особо не хотелось. В заповеднике он наверняка не раз применял его по назначению, а вот мы с Костиком могли разве что с успехом порезать только самих себя. Видал я однажды, как егеря свежуют застреленного на охоте оленя. Зрелище неприятное, но очень поучительное в плане сноровки. Сам я особого смысла в отстреле диких животных не видел, но дружки периодически таскали меня на всяческие сафари. Так что вполне представлял, что нас может ожидать.

Из нашей тройки неумех единственный человек, который имеет шанс не пойти под нож, – это Мария, которую теперь всё сильней хотелось называть Машей. И то её выживание под большим вопросом. Всё будет зависеть от того, как быстро мы сможем найти нормальную воду, а в идеале еду. Если и того, и другого будет предостаточно, то и мы с Костиком можем какое-то время чувствовать себя в безопасности.