Кстати, о годах. Возле «плазмы» я подобрал валяющийся на полу смартфон и убедился, что сегодня именно девятнадцатое июля. Вот и день рождения подкрался незаметно за «хлопотами и заботами». Решил от них отдохнуть по-человечески и самую малость переборщил…
Бывает. Я человек увлекающийся.
После переохлаждённого номера на улице было поначалу душновато, но потом в лицо пахнул свежий бриз, и стало чуть полегче. Волны неподалёку шумно накатывали на тёмную полосу берега. Балкон у меня, естественно, был с видом на море, однако здесь грамотная ночная подсветка отсутствовала в принципе, не считая редких фонарей на широкой набережной. И это они называют курортом мирового уровня? Кринж да и только!
Не будь в городе новенького автодрома, где проводились гонки той самой «Формулы-1» и чего попроще, меня сюда не заманили бы ни под каким предлогом. Спасибо и на том, что я здесь третью неделю уже торчу. С каждым годом желания появляться в России-матушке возникает всё меньше. Слишком много не самых приятных воспоминаний с ней связано.
Заскочить ненадолго, погонять на спорткарах – максимум, на что меня нынче хватает.
Только разбившийся накануне Жорик Силаев заставил застрять здесь куда дольше положенного. И если его коллекционную «Ламбу» ещё хоть немного жаль, то ждать, пока этого придурка выпишут из госпиталя, оказалось попросту невыносимо. Вот уже и кошмары снятся на нервной почве.
Жуткий сон постепенно выветривался из головы, оставляя наедине с тоскливыми мыслями, которые в последнее время возникали всё чаще.
Вот мне и стукнуло двадцать пять…
Гипотетическая треть отпущенного мне срока уже позади, но кого я обманываю? Хорошо, если половина. При моём образе жизни я сгорю гораздо быстрее, и с этим ничего не поделаешь. Да и делать, если честно, не очень-то и хотелось. Смерть особо не пугает. Её боятся лишь те, кто что-то не успел или кому есть что терять. Я же ни к чему не привязываюсь и ничем не дорожу. У меня есть всё и одновременно ничего. Ни одного человека я не могу назвать по-настоящему близким…
Даже если сейчас перевешусь через балкон и отправлюсь в полёт с девятнадцатого этажа, ни одна душа в целом мире не испытает ни малейшего сожаления. Ну разбился богатенький дурачок по пьяни, бывает. К сожалению, единственный человек, кто питал ко мне искренние чувства, уже давно не со мной.
Эх, мам, ну почему ты ушла так рано?!
Все эти чёртовы деньги так и не смогли тебя спасти, будто где-то наверху нашей семье решили вдруг напомнить, что мы такие же смертные, как и все остальные. Отец после этого окончательно закрылся, а у меня осталась лишь привитая тобой страсть к чтению. И проблем от неё гораздо больше, чем можно себе представить. Возможно, будь я таким же тупорылым прожигателем жизни, как все остальные, гораздо легче получалось бы справляться со всем этим дерьмом.
У подавляющего большинства людей моего круга подобных трудностей нет. Как и мозгов. Но это даже к лучшему. Они не задают вопросов, не пытаются разобраться в себе, а просто… существуют. Да, как тупые гусеницы, жрущие листья с утра до вечера, но не в этом ли счастье? Бабочками нам всё равно уже не стать.
Мы постоянно в поиске новых ощущений, которые неизбежно сводят в могилу. Кто-то врезается на дикой скорости в стену, которой по хрен, сколько у тебя нулей на счету, кто-то угасает от наркотиков и прочей дряни. А кто-то, как я, постепенно сходит с ума от осознания собственной никчёмности.
Нет, раньше всё же было как-то проще. Мир воспринимался более позитивно – он ведь лежал у моих ног. Весь!
В двадцать лет меня до глубины души потрясали сообщения, что кто-то из наших решил лишить себя жизни. Сейчас я начал их постепенно понимать. Возможно, в тридцать мне уже не останется ничего другого, как…
Неожиданно смартфон в кармане халата ожил, коротко запиликав модной песенкой. Такой же бессмысленной, как и предыдущие. Все мотивы на один лад, а слова… Нет, в них лучше не вслушиваться во избежание лишних вопросов к человеческой эволюции. Ещё один минус чтения – это моё проклятое критическое мышление, которое не даёт тупо наслаждаться жизнью.
И тут до меня вдруг дошло, что я давненько уже сижу на резных перилах, болтая босыми ногами в воздухе. Достаточно одного неловкого движения, и обо мне точно напишут в утренних постах по всей блогосфере. Однако слезать оттуда на безопасную поверхность балкона отчего-то не хотелось.
Вместо этого я просто достал смарт, который уже успел заткнуться, но всё ещё светился. Понятно, это сообщение пришло. Посмотрим, кто посмел меня побеспокоить в такой час. Неужели кто-то ещё помнит про мой день рождения?
Как оказалось, нет.
Отписался мой доверенный человек, которому я поручил отыскать одну редкую вещицу. Ему это удалось, но продавцы заломили цену в триста кусков. Понятное дело, что совсем не рублей. Для большинства жителей страны, да и соседних тоже, это неподъёмная сумма, но мне такие расходы вполне себе по плечу. Сколько бы я ни тратил, меньше денег всё равно не становится, уж папа об этом заботится денно и нощно. Ему давно хватило бы и на праправнуков, имейся у него таковые, но останавливаться он не собирался и продолжал жадно драться за кормушку с многочисленными конкурентами. Видимо, страсть к зарабатыванию – это единственное, что приносит ему в жизни хоть какое-то удовольствие.
Тоже своеобразный наркотик, как ни крути.
Подтвердив транзакцию, я невольно усмехнулся. Пусть это будет мой вклад в монгольскую науку, наверняка весь её бюджет намного меньше. А мне уже сегодня должны доставить долгожданную покупку. И не какую-нибудь очередную безделушку, а настоящую археологическую ценность. Нефритовый диск, размером около тридцати сантиметров, с круглой дырой ровно посередине. Такие штуки до сих пор находят в Китае и сопредельных странах, на старых захоронениях знати. Датируются они приблизительно третьим-пятым тысячелетием до нашей эры, что само по себе впечатляет. Ровесники пирамид, получается.
Если честно, до недавнего времени я даже не подозревал о существовании этих занятных штуковин. И вряд ли бы когда узнал, не появись на горизонте Мария Ксандинова. Потомственная гречанка, проживающая в Красной Поляне, за несколько лет превратившейся из богом забытой глуши в настоящий горнолыжный курорт. Не самый респектабельный, но всё же.
Лично меня катание на «досках» не привлекало, и я до этого бывал там лишь однажды, вместе с шумной компашкой. Теперь же нужно регулярно туда наведываться, как на пресловутую работу. Даже смешно.
Казалось бы, какая связь между девятнадцатилетней девушкой и древними артефактами прошлого? Да самая прямая!
Дело в том, что Общество Застрявших, как мы сами себя окрестили, отчаянно нуждалось хоть в каком-то развлечении, чтобы не поехать крышей от вынужденного безделья. Гоночный трек после инцидента с Жориком временно закрыли, а носиться по здешним улицам даже в ночную пору грозило попаданием в госпиталь куда дольше, чем на пару недель. И если с местными полисменами ещё можно было уладить вопросы, то многочисленные грузовики, колесящие по городу исключительно в ночную пору, никакому контролю не поддавались. Гоняли они тоже будь здоров и активно вытесняли стритрейсеров на легальные площадки. Настолько активно, что некоторые уже не могли добраться туда своим ходом. Счёт погибших ставил новый рекорд от сезона к сезону.
Бардак? Ну конечно! Только он тут везде.
Видя, как долго и упорно врачи собирали Жорика, я напрочь утратил всякое желание играть в пятнашки с грузовыми фурами. Таким образом, мы вернулись к своей излюбленной забаве под кодовым названием «Раздави вишенку».
Задумка далеко не нова, и подобным гусарством вовсю баловались ещё в царские времена. Выбиралась девица благочестивого нрава, обязательно невинная, а участники пари по одному к ней подкатывали. Кому удавалось соблазнить объект охоты, тот и выходил победителем. В нашем случае он загадывал, куда мы рванём после опостылевшего во всех смыслах Сочи. Ни о каких денежных призах речи быть не могло – на одни только наши карманные расходы можно прикупить небольшую страну в Африке.
