Если АКД подготовило ловушку, то жители небольшого города неподалеку почувствуют всю мощь силы Агаты. Анираму Мортису было плевать на жизни людей, а вот агентам АКД – нет.

Водитель резко вырулил на гравий, чуть не проехав поворот. На экране был выстроен маршрут. Он показывал, что до места встречи осталось несколько минут. Мортис кинул взгляд в зеркало заднего вида и напряженно посмотрел на три следовавшие за ними машины.

Недовольно прокрутив запястья в наручниках, он вцепился взглядом в несколько фигур вдалеке. Мортис прищурился, и разочарованно скривился: после пыток агентами АКД его зрение заметно упало. “Дилетанты”, – подумал он, вспоминая один из азов Мастеров боли: “Контролируй давление и работу органов”.

Обреченно вздохнув, он дождался, пока машина остановится. Агенты, схватив его за ворот комбинезона, грубо вытащили из машины.

Холод сразу же забрался под хлопковую ткань комбинезона и сковал тело.

Ботинки утонули в пушистом сугробе.

Мортис брезгливо поморщился и, звеня цепями, сделал несколько шагов вперед.

Филипп стоял чуть впереди, держа наготове два пистолета. Алые кудри Агаты ярким пятном окрашивали этот черно-белый пейзаж.

Мортис ухмыльнулся. Любил он рыжих. Он перевел взгляд на Розу, золотые волосы которой были собраны в косу.

Роза сделала шаг, но Агата выставила руку вперед, останавливая ее. За ними стояли снегоходы. А чуть дальше в лесной чаще их должен был ждать вертолет, прикрытый камуфляжем.

Мортис покосился на агентов.

– Хотел бы сказать, что наше общение было приятным, но нет… Вы освободите меня от оков?

– Сам освободишься, – пренебрежительно махнул раздражающий Мортиса агент АКД. Владыка смерти криво улыбнулся и, повернувшись к своим людям, направился вперед. Надо сказать, не без труда. Ноги утопали в сугробах.

Роза все же оттолкнула руку Агаты и побежала к Анираму навстречу и первым делом уничтожила прикосновением ошейник и кандалы.

Анирам радостно вздохнул и потер шею, на которой остался красный след.

– Все идет по плану? – спросил он, не сбавляя темп.

– Да, – приглушенно произнесла она и махнула остальным, чтобы заводили снегоходы. – По периметру, как и ожидалось, стоит оцепление. Три снайпера следят за нами. Наши люди наготове.

Мортис кивнул и поздоровался с остальными. Распределившись на двух снегоходах, они развернули их и направились в чащу леса.

Четыре машины АКД так и стояли где остановились.

– Подожди, – крикнул Мортис Агате. Она притормозила чуть впереди.

– Избавься от первой машины.

Агата перевела взгляд на машину, из которой вышел Мортис.

– Разве это входит в план?

– Это приказ, – раздраженно бросил Мортис и кивнул Филиппу, чтобы ехал дальше. Агата нахмурилась, выставила руку вперед – ей было так легче сконцентрировать силу, – щелкнула пальцами и сразу же надавила педаль газа.

Взрыв не заставил себя жать. Мортис улыбнулся: он всегда исполнял свои обещания.

Глаза открылись и вновь закрылись. Окруженная ароматами сирени Марина чувствовала себя невероятно отдохнувшей, счастливой и ей так хотелось продлить это мгновение, ведь она не знала был ли вчерашний день сном или явью.

Пелена перед глазами развеивалась, но Марина вновь смежила веки, пытаясь продлить блаженные мгновения. Она перевернулась, обхватила мягкую подушку руками и чуть не застонала от удовольствия: кровать, на которой она лежала, была огромна и мягка, словно облако. Свежее постельное белье пахло морозом и сиренью.

Девушка откинулась на спину и посмотрела на потолок, все еще не веря в свое счастье. Она не в камере тюрьмы.

Спальня была огромна. С двух сторон её венчали панорамные окна на огни ночного города.

Девушка поискала глазами часы: 4 утра, а Димы не было в кровати.

Она села. Требующие расчески волосы раскидались по голым плечам и спине. Марина сладко зевнула, потянулась.

Ноги утонули в пушистом ковре. Девушка встала, прошла к ванной и залезла в душ. Горячая вода била по коже, заливала рот, а Марина стояла и ловила каждое мгновение. Она так замерзла в тюрьме. Холодная камера, холодная вода в камере, холодная еда. Ей казалось, что она никогда не сможет согреться.

Медленно, наслаждаясь, что её никто не подгоняет, она в очередной раз взбила пену и терла себя, стараясь смыть тюремный дух, что впитался в кожу.

Она ступила на теплый кафель и выхватила с полки полотенце.

Слегка запотевшее зеркало напротив отразило девушку, в которой Марина с трудом узнала себя: с пожелтевших осветленных волос облепивших лицо осыпались капли. Она словно стала старше: щеки заострились, а глаза потемнели и смотрели насуплено, агрессивно. Марина вскинула руку и дотронулась до еще красного шрама от пулевого ранения в плече. Ей все еще было неприятно поднимать руку.

“Филипп”.

Марина вспомнила его вьющиеся как у неё волосы, его янтарные глаза в которых не возможно было прочитать мысли, и закусила губу.

“Сын Евы и Мортиса. Такой же как я. Мой брат”.

Марина понимала, что именно он застрелил Ла Дэвлесс Дома Белой розы. Где же он сейчас? Скорее всего, с Мортисом. Марина понимала, что могла стать такой же как Филипп. Но у неё был Дженкинс, который заботился о ней, а у Филиппа не было никого кроме жестокого Владыки.

Мороз пробежался по коже от понимания того, как Владыка его воспитывал и тренировал.

Девушка закуталась в пушистый халат.

Тут все пахло Димой.

Высушив волосы, она нашла в шкафчике расческу и, наконец, не без труда вычесала волосы. Посмотрев на расческу, наполненную осветленными ломкими волосами, Марина скривилась.

Тапок нигде не было, поэтому она босяком вышла в гостиную.

Огромное помещение вмещало в себя большой обеденный стол, над которым висела огромная люстра со второго света. Не менее внушительный диван с креслами и кухня, которой могла бы позавидовать любая хозяйка, но, конечно, не Марина.

Украшенная к Рождеству и Новому году ель переливалась огнями.

Марина запрокинула голову на второй этаж и увидела через стеклянную стену кабинет Димы. Он сидел за столом и, зажав плечом телефон, с кем-то разговаривал. Вдруг он вскочил и, швырнув телефон о стеллаж с книгами, шумно выдохнул. Девушка ошарашено остановилась. Дима сжал и разжал кулаки.

Марина сглотнула. Она никогда не видела Диму таким… – она все не могла подобрать слово – несдержанным.

Дима повернулся, словно почувствовав на себе взгляд, и встретился глазами с Мариной. Девушка смущенно взмахнула рукой.

Взгляд Димы потеплел. Он что-то сказал, но за стеклянной стеной ничего не было слышно.

Марина поднялась к нему в кабинет.

– Дима… – прошептала она. – Четыре утра… Что случилось?

– У меня была бессонница… – хмуро ответил он и, схватив Марину за руку, притянул к себе. Пояс на халате ослаб. Она улыбнулась, и тут взгляд зацепился за знакомое лицо на экране ноутбука Димы. Все внутри Марины подпрыгнуло.

– Дженкинс…? – выдохнула она резко. – Там сказано, что с ним?

Дима пожевал губу. Он знал, что к Дженкинсу Марина испытывала симпатию.

– На допросах ты говорила, что он был для тебя словно отец.

Марина кивнула. Упоминание допросов больно кольнуло ее. Она догадывалась, что Дима был за зеркалом, но его слова дали понять, что он хладнокровно смотрел, как Марину пытали.

И обида проклюнулась в ее душе. Она прищурилась, пытаясь отогнать это чувство.

– Дженкинс не плохой, – произнесла она осторожно. – Я ни разу не видела, чтобы он пользовался силой. Мне кажется, он пустой, но он заботился обо мне. В принципе, я толком ничего не знаю о нем. Когда я проваливала задания, Дженкинса тоже наказывали. Он меня выгораживал перед Мортисом. Я уверена, именно он настоял на том, чтобы я была отстранена от основных дел “Dominus Mortis”. Мне кажется, он был таким же заложником ситуации как и я. Он бы хотел уйти, но не мог…, сам знаешь, из “Dominus Mortis” можно уйти только вперед ногами. Я боялась, что после моего предательства Мортис просто убил его.