Способность людей науки к художественному творчеству давно известна: история мировой культуры знает имена писателей и поэтов, художников и композиторов, которые одновременно были талантливыми учеными. Одной из причин их художественных интенций вероятно является неудовлетворенность ищущего интеллекта каким-либо одним видом творческой деятельности (например, научной). К тому же деятельностный потенциал ученых нередко требует сублимации не в пассивном развлекательном отдыхе, но в перемене объекта своего приложения, которым вполне может быть мир художественных образов, где поиск, решение сложных задач столь же обыкновенны, как и в науке. В этом смысле обращение ученого Николая Владимировича Ловелиуса к поэзии неудивительно. Интересно другое: он смог передать строгие факты рифмами и создал поэтический дневник своей жизни на Таймыре, хронику трудовых будней, общественной деятельности, любви. Эта оригинальная стихотворная лирико-эпическая летопись трудов и дней Ловелиуса содержит точные географические привязки, почти протокольное изложение событий, реально существующие имена. Большинство персонажей, упомянутых в тексте представлены на фотографиях, которые автор неустанно делал на своих дорогах. Эти фотографии прекрасно иллюстрируют описанные события. Вообще точность – непременное качество ученого-исследователя – характерная черта этого поэтического дневника. В центре произведения – традиционный для мировой художественной литературы лирический женский образ (прототип его реально существует), который объединяет все повествовательные коллизии. Собственно, без него рифмованные строки дневника вряд ли состоялись бы… В результате преломления прозы будней через магический кристалл поэзии и сплавились воедино в поэтическом дневнике Н.В. Ловелиуса «стихи и проза, лед и пламень». Произведение столь необычного жанра предлагается вниманию читателя.

Для научного и художественно-поэтического творчества Николая Владимировича Ловелиуса характерны общие черты, хотя, казалось бы, «нельзя запрячь в возу едином коня и трепетную лань». Черты эти таковы: точность, ясность и скрупулезность научного стиля Ловелиус переносит в тексты своих рифмованных строк, составляющих множество бытовых коллизий его своеобразного поэтического дневника, который Николай Владимирович упорно ведет уже многие годы. Его дневник – это целая страна, вернее, страны, населенные многочисленными, самыми разнообразными людьми, встреченными Н.В. Ловелиусом в его многотрудных путях-дорогах: от студентов-первокурсников – до министров, а научные маршруты его простираются от Балтики через сибирскую тайгу вплоть до Тихого и Северного Ледовитого океанов, от заполярной тундры до гор и степей далекой Монголии. И всякий читающий дневник понимает, что его автор не искал в жизни легких путей, но быть может именно по этой причине достиг немалых высот в спорте, в науке, но главное – он в совершенстве овладел высоким искусством человечности, выраженной в верной и бескорыстной дружбе с теми, кто вошел в широкий круг общения Ловелиуса – ученого, путешественника, творца художественных образов.

Здесь необходимо отметить еще одну особенность его дневникового творчества: предельную порой откровенность в изложении событий личной жизни, на что способен далеко не каждый автор. Этот достаточно рискованный, в общем-то, прием, не является чем-то специальным: искренность, откровенность в отношениях с людьми Николай Владимирович естественно выражает в строках своего дневника и тем самым поверяет (даже 110 доверяет) свою жизнь другим. Вообще такая открытость, как можно понять из дневника, является основным условием, кредо жизни автора, жизни, посвященной благородной цели: служению науке, спорту, людям, Родине.

В предложенном вниманию читателей сборнике «Путевые миниатюры» на фоне событий в Ленинградской области, Хакасии, Бурятии и на Соловецких островах Н.В. Ловелиус размышляет о, вероятно, самом нелегком из его маршрутов – о пути собственной жизни, где он, поднимаясь «со дна» послевоенной «ремеслухи», встречает человека, ставшего его жизненным идеалом – тренера по боксу Р.В. Костылева, которому и посвящает свой труд и немалое количество проникновенных теплых строк.

Можно бы, в заключении, написать о том, что Николай Владимирович – человек, который «сделал сам себя», но это было бы неправильно: в формировании незаурядной личности Н.В. Ловелиуса (и автор этого не скрывает) приняли участие и Костылев, и те люди, которых автор книги любит, благодарит в своем поэтическом мире и, в конечном итоге, живет и работает для счастья их, на благо родного Отечества.

Если из всех маршрутов Николая Владимировича Ловелиуса создать один, то измеряться он будет не одной сотней тысяч километров. За всю свою чрезвычайно плодотворную в творческом плане жизнь Николай Владимирович вдоль и поперек исколесил, излетал, исплавал, а нередко и исходил собственными ногами весь Советский Союз (потом – Россию), бывал он и за пределами страны. Но это все маршруты материальные. Дороги же другого рода, осуществленные и осуществляемые Н.В. Ловелиусом, не поддаются обычным измерениям: это маршруты научные и литературные. О последних хотелось бы сказать подробнее, поскольку как его редактор и коллега я имею неплохое представление о литературных опытах ученого.

В дневниковых записях читатель почувствует биение Жизни – человека, ученого, товарища, учителя, спортсмена. Часто Ловелиус делает записи в стихотворной форме. Эти строки в полном смысле стихами я бы назвать не рискнул, – собственно говоря, это ритмизированнные и зарифмованные дневники исследователя. Но к поэзии они все-таки имеют самое непосредственное отношение: Николай Владимирович синтезировал науку, житейские впечатления и возможности стихосложения, создав тем самым неповторимый, ни у кого из современных авторов не встречаемый поэтический колорит собственной трудной красивой и благородной судьбы. В данном случае из всех маршрутов своей жизни Николай Владимирович выбрал один, возможно, самый нелегкий и важный из всех – «Таймырский маршрут», начавшийся более сорока лет назад. На Таймыр путь Николая Владимировича Ловелиуса лежит и сегодня. Я искренне желаю ему новых научных, творческих и личностных открытий, а читателям этой книги – счастливого пути по страницам «Таймырского маршрута» вместе с автором и его героями.

Есть в литературной критике понятие «исповедальная проза». Все мы очень ясно представляем себе, что такое дневник, в смысле «запись повседневных событий в жизни пишущего и, возможно, анализ их». И,наконец, мы хорошо знакомы с жанром поэтической лирики, по крайне мере, все знают, что такое рифмованный текст. Николай Владимирович Ловелиус не только хорошо представляет себе все это, но и практически демонстрирует некий творческий синтез всех вышеперечисленных жанров, актуализируя исповедальный рифмованный дневник, который он пишет в любых, казалось бы самых неподходящих условиях – зимой, в таймырской тундре, и летом, на пляже в Греции. Хотя надо сказать, что он ведет еще и традиционный, прозаический дневник ученого, к слову, весьма интересный. Что побуждает Ловелиуса к столь необычному занятию? Я спросил его об этом. – Вероятно, так угодно Богу, – ответил Николай Владимирович, полушутя полусерьезно. Действительно, какая причина, скажем, лежит в основе занятий одних ученых – дендрологией, других – озероведением, третьих – ихтиологией и т. д.? Природные склонности. Специфика образования. Жизненные обстоятельства. Все вместе взятое. Вот последнее и попадает под сентенцию «так угодно Богу». Так или иначе, перед нами очередной сборник дневниковых строк, открывающих занавес перед сценой плодотворной, трудной, яркой жизни талантливого ученого, известного спортивного деятеля, путешественника и замечательного человека – Николая Владимировича Ловелиуса. Как говорится, дай ему Боже, всяческого добра!