Си стоял на улице, невидимый для нее, и смотрел на ее лицо, на ее беспокойство, после того как она его толкнула, и на облегчение после того, как он кинул ей ручку. Покачав головой, он пошел по улице.

День 3

Наутро Эмма спустилась вниз уже вся готовая. Отец и брат сидели за столом, а мать намазывала только что поджаренный тост арахисовым маслом. Кошки нигде не было. Налив себе кофе, Эмма взяла протянутый матерью тост и, не садясь, откусила его.

– Ты куда-то спешишь?

– Ага, сейчас приедет Кристи.

– Когда вернешься?

– Не знаю. После уроков мы с Кристи идем по магазинам.

– А ты купишь мне Супермена? – встрял в разговор Мэтт.

Эмма взъерошила его волосы и, улыбнувшись, сказала:

– Нет.

– Ты что, оставишь родного брата без подарка? – спросил он.

– Ага.

– Злюка, – приуныл Мэтт.

Эмма хотела было сказать еще что-то, но с крыльца ей просигналили. Взяв свою сумку, она вышла из дома и оторопела.

У подъездной дорожки стоял не Мини Купер Кристи, а оранжевый Макларен с затонированными окнами. Соседи, вышедшие за газетой или на утреннюю пробежку, во все глаза уставились на машину: не каждый день на их улицу заезжает дорогущий суперкар.

Эмма медленно приблизилась к машине. Соседи, до этого жадно смотревшие на машину, теперь уставились на нее.

Дверь машины открылась.

– Запрыгивай, – улыбнувшись, сказал Си.

– Что ты здесь делаешь?

– Заехал за тобой. А что, не видно?

– Зачем? Не обязательно ехать в универ вместе.

– А кто тебе сказал, что мы едем в универ.

– А куда?

– Может, сядешь, и мы поговорим по дороге, а то на нас уже вовсю пялятся.

– Не любишь, когда пялятся, – не нужно было покупать бросающуюся в глаза машину. И вообще, я еду в универ с Кристи.

Рядом с ними, даже не остановившись, помахав рукой, проехала Кристи.

– Мне кажется, – начал Си, – что с Кристи ты сегодня никуда не едешь. Садись уже.

С недовольным лицом Эмма села и закрыла дверь. Нажав на газ, Си резко сорвался с места.

– И куда же ты меня везешь?

– Я же вчера уже говорил. Мы едем покупать тебе одежду.

– Но у меня сегодня уроки.

– Один день уроки подождут.

– Но… Ну ладно, мне тебя все равно ведь не переубедить?

– Вот именно, – сказал Си и повернул руль влево.

– Ты повернул не туда, на Ньюбери-стрит вправо.

– А мы туда и не едем.

– Мне не нравится Натик, там всегда слишком людно, не тащи меня туда.

– Не беспокойся, мы едем в другое место.

– Ну и куда же мы едем?

– На Таймс-сквер.

– Ну, тогда ладно… Что? Таймс-сквер? Нью-Йорк?

– А ты знаешь Таймс-сквер еще где-то?

– Вот именно, что нет. Если не забыл, мы сейчас в Бостоне, зачем нам в Нью-Йорк?

– Спасибо, что напомнила, а то я не знал, где мы, – сказал Си. – А в Нью-Йорк мы едем, потому что надо.

– Но ведь туда ехать 200 миль.

– Чуть больше, если быть точнее.

– Но почему?

– Потому что Нью-Йорк – лучшее место для шоппинга на восточном побережье.

– Бостон тоже не маленький город, здесь тоже есть хорошие магазины.

– Нам нужны лучшие магазины, так что не спорь, все равно не сможешь переубедить.

Возникла пауза.

– Ты была в Нью-Йорке? – нарушил тишину Си.

– Да, когда была ребенком. На рождество родители отвезли меня посмотреть на шар и фейерверки.

– Только раз?

– Да, а что?

– Да так. Один раз, да в Рождество. Ты не видела Нью-Йорк, я его тебе покажу.

– Ты что живешь в Нью-Йорке?

– Не просто живу, я там родился.

– То есть?

– Что непонятного я сказал?

– Я подумала, что ты под этим подразумевал становление купидоном?

– Нет. Купидоном я стал в другом месте.

– Где?

– Не хочу об этом говорить.

– Ты хочешь знать обо мне все, а мне о тебе нельзя?

– Нет, нельзя.

Эмма надулась.

– Мне о тебе надо знать, чтобы помочь. Тебе обо мне знать необязательно, только зря нагружу тебя грустной историей. Тебе это ни к чему.

– Позволь мне самой решать, что мне нужно, а что нет. Ты хочешь, чтобы я тебе доверилась, но и ты должен хоть немного мне довериться.

– Ты мне доверяешь? – спросил Си.

– В определенной степени. Я же еду с тобой в Нью-Йорк.

– Это да.

– Так как?

– Что как?

– Ты расскажешь?

– Может быть. Смотря, как ты будешь себя вести во время шоппинга. Если будешь слушаться, то я отвечу на два вопроса.

– Пять.

– Что пять?

– Пять вопросов.

– Нет, два.

– Четыре.

– Два.

– Шесть.

– Это нечестно, ты не должна повышать цифру.

– А кто сказал, что я буду честной. Так что, семь.

– Эмма.

– Что?

– Ты меня уже не слушаешься.

– А кто тебе сказал, что я буду тебя слушаться во всем?

– Ты знаешь, что ты невыносима?

– Ты тоже.

– Ну ладно. Я отвечу на три вопроса, не больше.

– Ладно, – сказала Эмма, улыбнувшись.

– И не надо лыбиться. Ты с самого начала именно так и задумывала, да?

Эмма не ответила.

* * *

– Слушай, Си, меня уже задолбала твоя музыка, – сказал Эмма спустя час. – Можно включить свою?

– Давай.

Эмма вынула из сумки свой айпод и подключила его к системе. Из динамиков полились агрессивные звуки электрогитары.

– И это ты называешь музыкой? – спросил Си.

– Да. Это самая крутая группа в мире – “Летающие ноты”.

– И что в этом крутого?

– Все. Крутая музыка, классные слова и супертаинственный солист.

– Обычный текст, незапоминающаяся музыка, и что в солисте таинственного?

– А то, что его никто не видел. В клипах он не снимался, концертов они не давали, и даже фото, только одно, и на нем не видно его лица. Поговаривают, что он вампир.

– Вампиров не существует.

– Купидонов тоже.

– Ну, я яркое доказательство того, что купидоны все-таки существуют.

– А вдруг и вампиры тоже. Или ты можешь объяснить, почему он нигде не появляется?

– С вампирами уже явный перебор, их не существует – и все тут. А почему он нигде не появляется, даже не знаю. Может, он урод.

– Нет, – с уверенностью сказала Эмма. – Не может человек с таким голосом быть уродом.

– А что, если это не его голос. Может, он настолько бездарен, что боится петь вживую.

– Тогда он бы появлялся хотя бы в клипах, но и там его нет. Твоя теория неверна.

– Остается один вариант.

– Какой?

– Это простой пиар. Он создает вокруг себя ореол таинственности, чтобы продавались альбомы, ведь в музыке нет ничего сверхгениального.

– Здесь я с тобой не согласна. У них очень хорошая музыка.

– Не буду спорить, с фанатами это бесполезно.

– Вот именно.

Некоторое время они молча слушали песню.

– Эй, Си, – неуверенно начала Эмма.

– Да?

– А это, часом, не ты?

– Кто?

– Солист “Летающих нот”, Крис Бэлл. Это не ты?

– Как такое тебе в голову могло прийти?

– Имя Крис начинается с буквы Си.

– Как и тысяча других.

– У вас у обоих длинные, завязанные в хвост волосы.

– Как и у миллионов других.

– И вы оба очень таинственны.

– Совпадение. Если бы ты слышала, как я пою, то ни за что бы не допустила такую абсурдную мысль.

– Может быть, но ведь я не слышала, как ты поешь.

– Тебе повезло.

– Спой что-нибудь.

– Нет.

– Спой.

– Не хочу.

– Если не споешь, буду думать, что это ты Крис.

– Думай на здоровье, но от этого я им не стану.

– Ничего. Я кину твою фотку в твиттер с хэштэгом #крисбэллнайден. Тебя будут преследовать, снимать, и ты не сможешь уже отвертеться, пока не найдется настоящий Крис Бэлл.

– У тебя нет моего фото.

Эмма вынула мобильник и сфоткала его.

– Теперь есть. Пой или я его запощу.

– До чего же ты коварна.