— Бёрк. — Недовольно произнесла свое новое имя девочка и протянула руку.

Орк довольно хмыкнул и вручил её картошку.

— Бёрк. — Он погладил её по голове и улыбнулся, улыбка больше походила на оскал, но ребенок привык, и зеленая морда орка казалась ей теперь родной и очень милой.

Сфенос постоянно размышлял над их будущим, складывал его как мозаику и так, и этак, и оно никак не вязалось с Белым берегом. Мир людей, больно пнув Бёрк под зад, вытолкнул её в холодное «никуда», захлопнув за ней двери. Дорога теперь им оставалась только одна, на ту сторону Багровой реки. Там в «проклятую» никто камней кидать не станет, разве что оборотень встретится…

Вот если бы кожа у неё была зеленой, то тогда она с легкостью сошла за орченка. Раздумывая в очередной раз над этой задачей, орк перебирал лежавшие в сундуке мешочки. Развязав ярко зеленый узелок, он увидел насыпанный в него порошок, понюхав и лизнув Сфен, опознал Изумрудную водоросль. Её собирали, сушили и потом растирали в порошок. Если ткань или какую-нибудь готовую вещь проваривали в её горячем отваре, то она приобретала приятный травянистый цвет, а если им испачкалась кожа, то оттереть её буде большой проблемой. Сфенос потер между пальцев щепотку порошка, пальцы и без того зеленые потемнели сильней. Он подошел к девочке, игравшей возле печки в найденные где-то лоскутки, и провел пальцами по её лбу, кожа стала зеленой. Тогда, не обращая внимания на удивленный протест ребенка, он натер порошком все её лицо. Зелень смягчила яркие крапины шрамов на лице и сделала человечку (на взгляд орка) очень милой. С того дня он стал проводить над ней эксперименты.

Краска с кожи человечки, хотя не сразу, но смывалась, а девчонка к тому, же еще и любила мыться, и Сфенос пробовал красить её разными способами. Он заваривал водоросль в кипятке и заставлял Бёрк умываться этим отваром, еще натирал сухим порошком и пробовал другие способы, каждый раз считая дни, за сколько очищалась кожа. Самым лучшим оказалась масляная болтушка, он смешал порошок с нагретым подсолнечным маслом, оно загустело и приобрело консистенцию густой сметаны, на ощупь смесь была приятной и шелковистой. Она мягко ложилась на кожу и, хорошо впитываясь, не смываясь больше недели. Девочка восприняла все эти манипуляции как игру, попутно Сфенос учил её и вести себя как орк.

— Сфенос. — Резко кричал он и ударял себя в грудь кулаком.

Потом он коротко рычал, показывая клыки: обычное приветствие среди орков. Бёрк (она стала спокойно откликаться на новое имя), в точности повторяла его действия и получала одобрительный кивок великана.

Каждое утро человечка расчесывала свои длинные, светлые волосы, она важно доставала из кармана красивый гребешок с искусно вырезанным на нем узором и рассказывала про свою сестренку, которой он принадлежал. Одевая вязанные, теплые носки, она вспоминала маму, которая сплела их ей, еще был яркий поясок, Бёрк объяснила Сфеносу, что собиралась подарить его своему маленькому братику, когда тот вырастит. Однажды утром гребешок пропал, девочка старательно обыскала всю постель, потом весь небольшой дом, но потеря не обнаружилась.

— Крысы. — Покачал головой Сфен.

В доме под полом, действительно водились крысы, которые часто шуршали по ночам. Малышка горевала о потере несколько дней, а потом забыла. Без вещи- напоминании из памяти маленького ребенка быстро стерся образ сестры. Потом пропали носки, затем поясок и постепенно из дома исчезли все вещи девочки, которые были одеты на ней, когда её нашел орк. Они заменяли пропажи другими найденными в доме, все конечно было большое, приходилось что-то подшивать, что-то подворачивать, но к счастью малышка умела отлично шить. Последним Сфенос бросил в огонь маленький деревянный кулон, который Бёрк носила на шее. Он осторожно, чтобы не разбудить девочку, разрезал крепкий шнурок, на котором висела с любовью выструганная вещица и, потянув за край, аккуратно вытащил её из-за пазухи спящего ребенка. Он был вырезан её отцом в качестве оберега, перед сном она видимо молилась своим богам, сжимая в кулаке овальный образок,

— Ты больше не человек… — Тихо прошептал Сфенос, погладив по сбившимся в колтуны волосам.

Наутро он уговорил её подстричься. Бёрк даже всплакнула по горящим в печке косам, а дом наполнился неприятным запахом паленой курицы. Девочка провела по непривычно голой голове руками, ощупывая новую прическу, теперь на голове красовался короткий неровный ирокез старательно выстриженный Сфеносом. Он подал ей зеркало: зеленая кожа и ежик темных от краски волос.

— Настоящий орк! — Гордо заявил Сфен и стукнул себя в грудь кулаком.

— Орк! — Повторила девочка и тоже ударила себя в грудь, эта игра ей определенно нравилась.

Они покинули свой хутор после того как весь снег растаял, а дни стали теплыми. Не дожидаясь, когда все продукты, которые они тщательно экономили, закончатся, они собрали кое-какие пожитки и отправились в путь. За плечами орк нес увесистую котомку, а за пазухой, как и раньше, сидела Бёрк. Она высунулась и, глядя на приютивший их на спокойных три месяца домик, помахала ему рукой.

— До свиданья. — Прокричала она.

— Прощай. — Поправил её орк, быстро глянув за плечо, и пошагал в сторону реки.

Север Широких земель, сейчас был пустынным и опасным местом, где вольготно разгулялись горные гоблины, их небольшие шайки постоянно бродили здесь в поисках пищи. Кроме них по бескрайним степям отваживались кочевать только большие караваны орков, а чтобы встретить постоянное поселение, от Темных гор нужно было идти неделями.

Багровую реку Сфенос и Бёрк перешли вброд, через два дня своего путешествия. От хутора они все время шли вдоль её русла в поисках моста, но так и не нашли. В одном месте речки была широкая промоина, здесь уровень воды был такой низкий, что прекрасно было видно гальку, устилавшую в этом месте речное дно. Через неё вела старая, редко используемая дорога, по ней продолжили путь орк и девочка.

Вскоре они встретили большой орочий табор. Эти орки как большинство их собратьев постоянно кочевали по свободным пастбищам Широких земель, они жили выращиванием белых буйволов, которые давали им еду и заработок. Это были огромные животные с гладкой, короткой шерстью, молочного цвета. Их голову украшали мощные рога, росшие в стороны, но, несмотря на грозный вид, они обладали очень спокойным характером. Мычание быков и звуки кочевья пробудили в Сфеносе ностальгию, такая жизнь была ему знакома, он сам много лет бродил по этим пастбищам. Орк решил присоединиться к собратьям и следовать за караваном этого племени.

Но счастливого возвращения в родную стихию у Сфена не получилось, для этого он был слишком слаб физически и сломлен морально, а сила у орков считалась главным достоинством. По меркам племени Сфен был уже очень старым, а больная нога делала его медлительным, орк не смог пасти животных как все здешние мужчины. Единственную работу, которую он смог получить, это дойка буйволиц, сила в руках у него еще осталась, это занятие в таборе считалось женским и платили ему совсем немного. Над Сфеносом сразу стали потешатся, мужчины — орки чурались его и не воспринимали как равного, к тому же Сфен всегда был угрюм и не общителен, да еще Бёрк… Орки вообще мало уделяли внимание своим детям, а Сфенос постоянно нянчился со своей «дочерью».

Малышка с орчатами тоже не сдружилась, они считали её ущербным уродцем и жестоко обижали, тумаки сопровождали её в новой жизни. Сверстников она стала избегать, Бёрк научилась скрываться и прятаться от них, а постоянный голод заставил её освоить новое ремесло, она стала воровать. Девочка была маленькая и пролезала в самые узкие отверстия, куда орки не могли даже руку просунуть. Она брала только продукты, никогда не взяла деньги или какую-нибудь вещь, ей нужна была только еда. Воровала она совсем понемногу, чтобы не было заметно пропажу, и только когда видела что берет у тех, кому не грозит голод.