Кошмар наяву. Не раз и не два Типату казалось, будто торговая экспедиция принесёт ему одни убытки. К счастью, обошлось: витус Ансив скупил все товары подчистую. Последними ушли стеклянные бусы, только далеко не в ту очередь и не за ту цену, на которую рассчитывал Типат. Витус Ансив, как и повелитель дикарей, тоже не впал в телячий восторг при виде звенящих шариков на прочной нитке. Рано утром на третий день торговый струг отвалил от берега.

Домой. Наконец-то домой, Типат самозабвенно улыбнулся. Туда, где Гепола поливает землю зноем круглый год, а небо над головой синее днём и чёрное с россыпью ярких звёзд ночью. Попутный ветерок нехотя наполнил парус. На середине реки струг подхватило неторопливое течение. Ещё немного и чудная крепость дикарей скроется за поворотом.

В глубокой задумчивости Типат стоит на корме струга. Простолюдин возле рулевого весла благочестиво молчит. Великий Столб, крепость дикарей и одинокая сторожевая башня на границе песка и зелёного луга уплывают всё дальше и дальше.

Радоваться бы надо, прибыль считать. Витус Ансив ещё тот скряга, но нужно признать, дал за товары хорошую цену. Грех жаловаться. Но-о-о… Невесёлые думы об увиденном, услышанном и узнанном словно стая стервятников кружатся над головой. Есть над чем подумать.

Приятно, конечно: далёкая экспедиция на север в земли дикарей на поверку оказалась не столь рискованной. Типат покосился на рулевого. Знал бы что ждут, не стал бы так откармливать простолюдинов. Разжирели, сволочи, на обильных харчах. Его, ну пусть не совсем его, ждали. Смешно и грустно вспоминать, как едва не наложил в штаны, пока стоял навытяжку возле сторожевой башни и трясся от страха. Дикари боятся своего повелителя, ни один из воинов в той башне не стал бы стрелять в незваного гостя с далёкого юга.

Выгода от торговли? Конечно, будет, и даже неплохая. Все купленные у дикарей товары не поместились под палубным настилом. Пришлось на скорую руку соорудить небольшой плот, который теперь тащится позади струга на толстой верёвке. На едва обшарпанных от коры стволах, под прочной серой парусиной, громоздится куча менее ценных товаров: пара мешков с каповыми наростами (очень ценная древесина для изготовления дорогой мебели), бочонок сушёной клюквы и большой тюк медвежьих и лисьих шкур не самого высокого качества. Золото, самое ценное приобретение, висит на шее. Типат машинально пощупал маленький мешочек на груди.

Этой осенью нужно будет обязательно вернуться к чудному городу дикарей, но уже гораздо лучше подготовленным к обмену. Стеклянные бусы и маленькие зеркала на самом деле оказались не самым дорогим и востребованным товаром. Лучше привезти как можно больше вина и соли.

А вот что печалит и даже немного пугает, так это невероятные достижения людей. Не такими, отнюдь не такими рисуют далёких северных дикарей рассказы стариков и тех, кому довелось побывать в этих местах. Кто бы мог подумать? Дикари пашут землю, сажают рожь и картошку. На лугу возле крепости сам видел великолепное стадо дойных коров. Там же паслись овцы, с которых осенью можно будет состричь отличную шерсть. А та мастерская недалеко от ворот. Дикари умеют делать из меди ножи, топоры и наконечники для стрел. Типат грустно улыбнулся, ему так и не довелось увидеть ни одного воина с дубиной или хотя бы с каменным топором. Медь, медь и только медь. А если они ещё и олово найдут?

Утренняя свежесть заползает за шиворот холодным влажным ручейком, Типат невольно поёжился. Эпоха безнаказанных походов за рабами ушла навсегда. Эта новость очень не понравится благородным. Теперь с дикарями придётся либо воевать самым настоящим образом, либо торговать. Былой охоты на людей, словно на диких волков, больше не будет.

– Витус Саян, витус Ансив, витус Ягис, – негромко произнёс Типат, словно попробовал на вкус хорошо знакомые имена.

Простолюдин возле рулевого весла дёрнулся. Струг выдал на речной глади маленький зигзаг. Впрочем, простолюдин вновь замер на месте. Сообразил, сволочь, что его никто ни о чём не спрашивает.

Шальная мысль огненной молнией вдруг поразили голову. А ведь здесь, далеко на севере, появилось первое самое настоящее государство людей. Пусть оно ещё маленькое, карликовое даже, и выглядит смешно, но уже очень и даже очень напоминает родной Миренаар: один полновластный правитель, самая настоящая армия и своя вера, которая точно так же обожествляет витуса Саяна. У них даже тюрьма есть, правда пустая.

В недалёком будущем Тивница непременно разрастётся и поглотит все прочие племена дикарей. И куда тогда двинется вся эта орда? Ладно, если на север, покорять упрямых дикарей, чтоб они перегрызли друг друга. А если, не приведи господь, дикари двинутся на юг? Тогда Миренаар и Тивница вцепятся друг другу в глотки, как пара тощих псов, которые не поделили обглоданную кость. И будет кровь, много, много крови.

Кроваво-красная крепость дикарей скрылась за поворотом. Простор речной глади вновь сжался до ширины Апеса. Вдоль берегов вновь потянулся густой нетронутый лес, пышные кусты и заросли камышей. Только вершина Великого Столба по-прежнему выглядывает из-за кромки леса. Впрочем, вскоре скрылась и она.

Спустя неделю после отплытия менга Ансив пригласил друзей на званый обед в узком кругу. Передавая Саяну официальное приглашение на тонкой дощечке, Ансив таинственно улыбнулся и пообещал преподнести некий сюрприз.

Шестой день мая выдался необычайно жарким. Над головой чистое бездонное небо и прекрасная Гепола. Кажется, будто зной проливается на землю, словно из раскалённого ведра. На деревьях не шелохнётся ни один лист, и даже мухи предпочли забиться в тень. Но в просторной квадратной беседке в маленьком саду Ансива относительно прохладно. Тень от густых и высоких кустов черноплодной рябины отлично защищает бессмертных друзей от зноя.

Возле своего дома вместо хлева для коров или загона для кур Ансив предпочёл разбить небольшой парк. Выкопал бы и пруд, но долбить каменную основу Утёса слишком долго и накладно.

Званые обеды у Ансива отличаются изысканностью и кокетством. Квадратный столик внутри беседки накрыт светло-серой скатертью и отлично сервирован. В центре под выпуклой крышкой стоит овальная супница с маленькими ручками. Рядом круглая кастрюля для вторых блюд. На низенькой тарелочке аккуратными ломтиками разложен хлеб. Высокий кувшин с изящно загнутым носиком наполнен прохладным квасом. Довершают сервиз три комплекта тарелок с золотыми ложками и вилками.

Этот сервиз рассчитан всего лишь на три персоны. Ещё в шкафу у Ансива хранятся сервизы на десять и двадцать человек. Но этот, самый дорогой и самый красивый, предназначен только для самых близких друзей. Одно плохо: материал, из которого сделан этот сервиз, подкачал.

Ох, как бы пошёл званым обедам у Ансива белый аристократический фарфор со светло-голубыми цветами на блестящих боках чайников и чашек. Но, увы, фарфор ещё не изобрели даже менги. И овальная супница, и круглая кастрюля для вторых блюд, и все прочие тарелки и чашки вылеплены из самой обычной тёмно-красной глины. Из той же самой глины, из которой крестьяне лепят свои незамысловатые горки и кирпичи.

Над тягой Ансива к роскоши можно посмеиваться. Тот же сервиз из глины выглядит весьма и весьма комичным. Зато единственный во всей Тивнице гурман частенько поражает друзей изысканностью и необычайным вкусом, казалось бы, простых и привычных блюд. Если баранина, то обязательно пожаренная с душистыми травами и хитро порезанная на тонкие ломтики. Если суп, то обязательно с фантастическим букетом вкусов и запахов. Даже самые обычные каши и пельмени Ансив умудряется готовить как-то по-особенному, с шиком, с блеском.

Обещанного сюрприза ещё нет, в ожидании Саян вовсю орудует золотой ложкой. Суп с фрикадельками и свежей зеленью давно съеден. Печёное мясо молодого барашка с ломтиками жареной картошки убыло более чем наполовину.

– Суп и барашек великолепны, – Ягис поставил на стол кружку с квасом, – но обещанный сюрприз? Где?