С другой стороны, будучи членом команды Шепард ожидать неожиданное — это фактически наш долг и обязанность.

Само пьянство не является караемым нарушением, никого не волнует, чем вы занимаетесь на суше, до тех пор, пока вы в состоянии вернуться на борт к срочному отлёту. Протрезветь во время путешествия можно раз десять.

А вот пьянство до полного отупения — это другое дело.

-Джокер, будь любезен, свяжись с Эш или Кайденом. Надо хоть одному из них сообщить, что мы запоздаем. А ещё я бы и сам не отказался от помощи, такое чувство, что этот паренёк становится тяжелее и тяжелее, причём с завидной скоростью.

-Но проблемо, Рейвен.

-Ещё если ты не перестанешь… — начал я, но натужно и с раздражением фыркнул, словно вьючный мул, когда мой «пациент» начал брыкаться. — … Напевать «Что бы нам сделать с пьяным матросом?» [2], я повешу тебя на твоих же кишках.

***

Ситуация быстро пошла под ещё больший откос. Рядовой Мартинез был настолько близок к коллапсу, что даже мой образ злого немца не мог поддерживать его в состоянии бодрости.

Должно быть со стороны мы смотрелись потешно: один человек практически на себе тащит другого, пока третий на костылях нерасторопно шагает рядом. Опять же, везёт, что мы сейчас не при исполнении, в повседневной одежде, не позорим Альянс… больше обычного. Джокер даже попридержал шуточки, самую малость пропитавшись к мне состраданием.

-Я тысячекратно верну должок, приятель. — подумал я, пытаясь не сбавлять темпа ходьбы. – Как бы то ни было трудно, когда на борту появится СУЗИ.

К счастью, Аленко и вправду послал нам подмогу. Это был не тот, кого я ожидал, но в моей ситуации от помощи не отказываются, да и рад я был его видеть.

-Hallo, Schraubenverdreher! [3]

Мой земляк, Михаэлис из инженерного, поприветствовал меня улыбнувшись и помахав рукой, после того как отдал честь Джокеру и томно посмотрел на скрюченного дурачка. Зная меня и, скорее всего, решив подтрунить над Джокером, он бросил английский.

-Wir sollten uns in Bewegung setzen. Konteradmiral Mikhailovich ist zur Inspektion da. Und wie’s aussieht, ist er nicht gerade glücklich darüber, dass wir uns das Schiff mit Aliens teilen

-Na großartig — обречённо протянул я. Этот фрукт точно перенял отрицательные привычки своего игрового персонажа. — Fass mal mit an hier.

Михаэлис в точности исполнил мою просьбу, и объединив усилия, мы уже гораздо быстрее и плавнее повели недобросовестного товарища в дом, милый дом.

-Komm. So wie ich die Lage einschätze, ist der Alte längst auf hundertachtzig.

-Кхм, кто-нибудь хочет описать мне разговор в двух английских словах?

Я милостиво сделал прошенное, и мы молча продолжили идти на борт.

***

До точки назначения мы добрались за пять минут до истечения выделенного времени. Потрясающий результат, если учесть, что многие мои мускулы требовали отдыха, а жажда по чему-нибудь холодненькому сводила с ума. Впрочем, все эти неприятности покинули мой разум, когда я увидел трёх людей, выходящих из Нормандии. В реальной жизни распознать одного из них было весьма проблематично, чай не компьютерная графика, но форма старшего офицера Альянса и три золотые полоски на погонах ярко выделяли контр-адмирала.

В чём загвоздка — он уже выходил, а я был с грузом. И прятаться уже было поздно.

Михайлович, мужчина лет пятидесяти пяти с трёхдневной щетиной, в которой уже проглядывается седина, посмотрел на нас, новоприбывших. Очевидно встревоженный Михаэлис немедленно отдал честь старшему по званию, и даже вечно анархичный Джокер сделал то же самое, насколько ему позволили костыли.

Девяносто килограмм на правом плече слегка связывали мне руки, если можно так выразиться.

-Сэр.

О, я ему точно не угодил, но контр-адмирал лишь хмуро промолчал. Поодаль от него я заметил Шепард, наблюдающую за сценой с любопытством… и беспокойством.

Как всегда, я говорю быстрее, чем думаю… просто ремарка, не повторяйте дома.

-Эмм… пожалуйста, сэр, поймите, что образцово отдать честь мне сейчас не представляется возможным. Прошу прощения, но я немного скован… медицинским чрезвычайным случаем.

-Что вы себе позволяете? — ответил не контр-адмирал, но его адъютант, мужчина слегка постарше меня, в должности командира штаба, со вспыльчивым характером. И палкой в заднице, да такой, которой позавидовал бы турианский офицер.

-Назовитесь!

Я выпрямился в меру возможности. Никто ещё так со мной не разговаривал.

-Рядовой Джесс Рейвен, отряд девять ноль пять, прикреплён к фрегату Нормандия под управлением коммандер-лейтенанта Шепард, сэр! Что касается моих действий, я несу своего раненого товарища с боевых полей чести в руки медиков, которые позаботятся о нём, сэр!

Перформанс оставил их без слов, но я только разогрелся.

-Этот муж сражался отважно и храбро, сэр, и не сдался даже перед ошеломляющим превосходящим числом… рюмок. Но это тоже достижение. Сэр!

Адъютант был готов взорваться на месте, но был, что неожиданно, остановлен одним взглядом своего начальника.

-Рядовой Рейвен, я спрошу один раз, ни больше, ни меньше. — обратился ко мне Михайлович. Его гулкий монотонный голос начал возвращать меня к реальности, и я потихоньку чувствовал предвосхищение беды.

-Враг, против которого боролся ваш товарищ… считаете ли вы это достойной битвой, рядовой?

Похер, я уже слишком глубоко себя закопал.

-Такточносэр! Учитывая сколько сил потребовалось чтобы довести его сюда и сколько сил требуется чтобы он, буквально говоря, не упал на колени перед вами, сэр, его героический подвиг не подлежит сомнению.

Обуреваемый лихорадочным сарказмом, я не заметил как все вокруг стихли и как накалилась атмосфера. Михайлович, правда, больше не смог сдерживаться и скривил губы, чуть не выпустив наружу улыбку.

-Скажите, рядовой, — продолжил он. — Можете ли вы представить информацию, где находятся эти «боевые поля чести»?

-Улица Дублин 4, сэр. — плоско ответил я. — Разведданные говорят, что сейчас там действует скидка на спиртное. Смею предположить, что на водку, сэр, судя по смраду, несущемуся от моего товарища, если позволите так выразиться, сэр.

Он кивнул, прежде чем снова молниеносно впал в былую серьёзность.

-Если я посещу это место, рядовой… увижу ли что-либо, что может нанести серьёзный ущерб репутации космопехов Альянса?

Я сглотнул, но определился с тем, что, строго говоря, это уже не мои проблемы.

-Не могу знать, контр-адмирал, я прибыл вовремя только чтобы оказать поддержку. Я лишь могу сообщить, что все мы в гражданской одежде, а значит тщательно скрывали свою принадлежность к космопехам Альянса на пути сюда. Разрешение говорить свободно, сэр?

-Чем вы занимались последние несколько минут, рядовой? — риторически спросил Михайлович, настороженно охватывая меня взглядом перед кротким кивком. — Разрешение предоставлено.

-Я думаю, что мы вели себя довольно прилично по сравнению с турианскими коллегами, находившимися рядом, сэр.

После попытки сыграть на ксенофобии контр-адмирала, моя обойма опустела. Я за словом в карман не полезу, но каждый человек должен знать пределы.

-Вот оно как… — протянул седеющий мужчина. Затем он кивнул. — Хорошо. Я сделаю вид, что никогда не видел ваших товарищей в таком… неподобающем положении, рядовой Рейвен, но впредь чтобы такого не было.

Часть меня хотела пояснить, что я Мартинезу не сиделка, но противопоставленная часть меня была не в меру рада, что я смог выкрутиться из передряги с минимальным ущербом.

-Конечно, сэр. Благодарю вас за ваше понимание.

-Ваш командующий офицер разрешит этот казус по всей справедливости, я уверен. Вольно.

Контр-адмирал Михайлович в последний раз кивнул, подозвал жестом адъютанта и отправился по своим, контр-адмираловским делам. Перед уходом командир штаба одарил меня самым ядовитым взглядом на моей памяти.

Я пришёл на Нормандию не чтобы быть лизоблюдом, я пришёл выиграть войну, и пусть это прозвучит притязательно, но моя роль в этом большом спектакле куда важнее, чем его, второстепенного перекладывателя бумажек, скорее всего не видевшего ни одной перестрелки даже мельком.