Главная Саранча (тихо). Еще про ветеранов и все, закругляйся.

Долгоносик. Следует не терять контакта с ветеранам, оказывать им всецело моральную и социальную поддержку. Ведь они пережили тяжелые годы и еще продолжают жить! Но высокие цели и задачи мы можем осуществить только с оптимизацией всей деятельности Хомопарка. И пока мы решаем здесь, скажем так, кадровые задачи, в самом Хомопарке уже произошли краеугольные изменения.

Главная Саранча (тихо). Это уже не твоя забота …

Долгоносик (не может остановиться). Не скрою, некоторым они покажутся непривычными, даже, может быть, враждебными. Ну что же, тогда нам не по пути. Но сейчас не об этом. Чтобы никто ничего не думал, и чтобы никто не мог обвинить нас в кумовстве, мы вручаем всем (!) уведомления о сокращении необычным способом.

Сверху летят короткие белые, а иногда красные бумажки.

Эти бумажки и есть уведомления. Но среди них попадаются красные. Тот счастливец, у кого красная бумажка, остается работать и проходит в левую сторону. А тем, кому она не досталась, – в правую. Так складывается судьба. Формальности увольнения – завтра в отделе кадров.

Главная Саранча. И побыстрее покидаем помещение. У нас еще банкет сотрудников. (Долгоносику.) А ты, оказывается, азартен … Ладно, на первый раз прощаю. Больше никакой самодеятельности, дорогой, хорошо?

Долгоносик. Нет, я что, это не я. Оранга сказала, записали. Она еще сказала… (Неожиданно.) А можно оставить Русалку, мне и засушенная подойдет.

Среди сотрудников в сутолоке возникают скандалы, драки. Ползая по земле, они кусают друг друга, царапают.

Все ищут красные бумажки. Кто нашел, убегает вправо. Долгоносик и Главная Саранча отходят в сторону.

Так я возьму ее? Я знаю, куда ее поместили.

Главная Саранча. Можно, Долгоносик! Можно! Радуйся, радуйся каждому часу, ведь он может оказаться последним. Но сегодня ты на высоте. (Помощникам.) Мальчики! Фильтруйте этот базар и освобождайте помещение. Хочется уже банкета! Но Оранга хороша! А пойдем, ты мне все расскажешь. О чем она еще говорила, ты ведь не всё сказал? Пойдем, милый.

Долгоносик и Главная Саранча уходят. Помощники «очищают» шатер от бывших сотрудников. Снова звучит музыка, но это уже где-то там, на банкете.

Все тот же холл большого административного здания, его запасной выход. Появляется Барсук. Он нервничает. Ходит из конца в конец. Неожиданно поскальзывается и падает.

Барсук. Вот черт! Но ведь это же не банан! Это просто пол не высох. Я сейчас им устрою здесь!

Появляется Оранга.

Оранга. А никто тебе не обещал, что всегда будет банан. Здесь просто немного масла или, лучше сказать, дезодорированный рыбий жир. Я пью его по утрам.

Оранга достает бутылочку, отпивает, а потом чуть проливает на пол. Затем привычно натягивает свой гамак.

Барсук. Я спрашиваю, что означает отставка?

Оранга. Отставка означает отставку. Это просто такая игра.

Барсук. Я ничего не успел.

Оранга. Это не беда. Дальше все пойдет без тебя.

Барсу. А я???

Оранга. А ты? Не знаю… Может, тебе тоже в лес? Шучу. Точно не знаю, извини.

Открывается дверь лифта, и из лифта выходит совсем молодой Кузнечик.

Барсук. Он куда?

Оранга (тихо). Здравоохранение. Ну, ты мне мешаешь, чао!

Барсук уходит, все время оборачиваясь, – поскользнется ли Кузнечик? Но тот, подойдя к скользкому месту, достает платок и тщательно вытирает разлитый рыбий жир.

Вы более чем осторожны, браво!

У нас все получится.

Занавес

2016 г.

Действующие лица:

Мама-Улитка.

Папа-Улитка.

Дед-Улитка.

Сын-Улитка.

Невеста (Невестка) – Улитка.

Белый Таракан.

Внуки улитки.

Blatta orientalis – черные тараканы.

Большой лист лопуха. Настолько большой, что на нем умещаются домики трех улиток. Мама-Улитка на крыльце своего дома, уютно разместившись, вяжет на спицах. Папа-Улитка, попыхивая трубкой, ловит живность на удочку, опущенную в дыру листа лопуха. Дед-Улитка сосредоточенно прикручивает балясину к крыльцу своего дома. Все в нервном ожидании.

В центре листа лопуха праздничный стол, а над ним горящая люстра, которая крепится к другому листу лопуха, к его внутренней стороне. Такая просторная квартира – зависть других обитателей лопуха, которых, впрочем, мы не видим, но постоянно ощущаем. Это соседи.

Мама-Улитка. Я не могу понять, почему так рано?

Папа-Улитка. А ты хочешь, как мы? С таким трудом мы втаскивали нажитое нами добро, каждый в отдельности, вот на этот лист, где уже жили твои родственники.

Мама-Улитка. Замечу, что я уже здесь жила…

Папа-Улитка. И если бы не я, то и жила бы ты здесь только со своими родственниками.

Мама-Улитка. Не заводись. Ты сам рвался в высшее общество.

Папа-Улитка. И дорвался.

Мама-Улитка. А что не так? Что не так? Теперь у тебя все есть и даже с удочкой ты каждый день, не выходя из дома. Кстати, посмотри, тебе виднее, не светится ли белый дом?

Папа-Улитка. Не светится, ты и сама видишь.

Мама-Улитка. Вот это меня и пугает. Кажется, пришло время перемен… (Шепотом.) Папа совсем старенький, его ведь могут и не захотеть. Они из этого белого дома приходят и забирают нас к себе. Говорят, выкладывают на серебряное блюдо и потом никто их не видит.

Папа-Улитка (иронично). Они испаряются.

Мама-Улитка. Не говори чепухи. (Деду.) Папа, а сколько было маме, когда она отправилась в белый дом?

Дед-Улитка не отвечает.

(Шепотом.) С тех пор он и молчит.

Папа-Улитка. Ты об этом рассказываешь, как будто меня не было здесь. Мы потеснили их и заняли наши нынешние места. Такова жизнь… Но он замешкался, и эти из белого дома взяли только твою мать. Только замешкался…Значит, скоро придут за ним.

Мама-Улитка. Не придут.

Папа-Улитка. Почему?

Мама-Улитка. Там перемены. Я это чувствую. А вот какие?

Папа-Улитка. Значит, пока не о чем волноваться. Что-то хочется уже есть, честное слово.

Мама-Улитка. Но, я надеюсь, мы дождемся нашего сына. Ведь сегодня особенный день.

Папа-Улитка. Подумаешь, приведет девку!

Мама-Улитка. Вот именно, девку! Я же слышу, как он мчится каждый вечер вниз. А ему надо искать суженую наверху. У наших соседей сверху, а может, и еще выше. Хотя самых верхних уже давно нет и их место не занимают. Ведь белую кость забирают первыми.

Папа-Улитка. Так что лучше пусть ищет внизу.

Мама-Улитка. Понятно… гены. Ты сам пришел из низов. А вашего брата берут гроздьями, не разбирая. Ну, и на серебряном блюде что-то вас никто не видел.

Папа-Улитка. Зато нашего брата берут на ферму.

Мама-Улитка. И?..

Папа-Улитка. Ты хочешь, чтобы я все по полочкам разложил? Нас выращивают и кладут на то же самое блюдо, на которое и вас. Только мы знаем, зачем нас берут гроздьями, а вы делаете вид, что ваша участь изысканней и благородней.

Мама-Улитка. Зачем ты так?

Папа-Улитка. Ты сама хотела.

Мама-Улитка. Мы ведь еще поживем?

Папа-Улитка. Поживем.