Это была связь на ментальном уровне, как он и думал. Только легче от этого не стало.

Слизеринец мог физически ощущать её присутствие, настолько его чувства к ней были сильны и от того пугающие. В книге говорилось, что такое возможно, и ничего сверхъестественного в этом нет. Но сама мысль, что из-за своих чувств он не сможет отпустить Гермиону даже ради её безопасности, не была прекрасной.

Ещё у таких пар часто патронусы были либо одинаковыми, либо одного вида. Драко знал, что у Грейнджер выдра, и у него вполне могла быть такая же. Или мужского пола. Но проверять было страшно. Пожиратели не могут вызывать патронус. А он им был.

Но не это было самым отталкивающим: ему было страшно получить подтверждение своей причастности к убийцам. Так же, как и подтверждение того, что отпустить гриффиндорку почти невозможно.

Кто-то назовет это красивым и романтичным. Драко скажет, что это омерзительно и ужасно, — обрекать дорогого тебе человека на смерть.

Поняв, что подсознательно он ищет возможность посмотреть, поговорить или встретиться с ней, он решил заниматься самостоятельно. Брал книги из библиотеки. Прочитывал их от корки до корки, чтобы хоть что-то новое узнать и наконец скрыть девушку в своей голове.

Стало получаться, но результаты были не такими выдающимися на данным момент. Ещё и это поганое задание. Кто в здравом уме поверит, что шестнадцатилетний парень в состоянии убить старика, которому хрен знает сколько лет?

Но Волдеморту было насрать на это. Наказание он получил и должен был играть по правилам. Исход всем известен. И все знали, что бывает, когда идешь против Него.

Сейчас он поднялся к себе в комнату и упал на кровать. Усталость стала его постоянной подружкой так же, как и истощение. За лето Малфой много сбросил в весе, при этом не худея специально. Это был стресс, который сжирал все его внутренности, не оставляя ничего. Драко находясь в Хогвартсе, пытался наесть то, что потерял, но получалось с трудом. Нервы умирали и забирали всё подчистую.

Тренировки, которые он сам себе устраивал, немного помогали не превратиться в скелет окончательно — мышцы ещё сохранились. Но это дело времени, до Рождества Драко точно догонит призраков по бледности и прозрачности и будет бесплатно пугать детишек.

Валяясь на кровати, Малфой думал о том, что сделает, если выживет и весь этот кошмар закончится. Такое помогало и одновременно уничтожало, но без этих мыслей существовать было невозможно. Одиночество и страх настолько его поглощали, что просто открыть глаза стало подвигом.

Наверное, его бы судили, может, блондин даже оказался бы в Азкабане. А может, всё бы обошлось, и Драко смог стать свободным человек, рядом с которым оказались здоровая и счастливая мать и Грейнджер. Рядом с ним, навсегда.

Малфой клялся себе, что если они и будут вместе, то по максимуму. Его никто не остановит, тем более отец.

Внезапно дверь отворилась, и вошла Дафна.

— Привет, — она стояла на пороге и переминалась с ноги на ногу, явно нервничая.

— Ну, привет, — Драко поднял туловище с матраца и развернулся к ней корпусом, приподняв бровь.

— Я хотела поговорить. Знаешь, я должна была это сделать ещё в том году, но мне не хватало смелости, а сейчас ты такой грустный, и я подумала, что это из-за меня, из-за того, что я натворила и… — она тараторила, как заведённая, и Малфой, не выдержав, остановил её.

— Дафна, успокойся, с чего ты решила, что ты что-то сделала? — он старался говорить с ней спокойнее и не раздражаться по поводу и без.

— Я говорила с Блейзом, и он сказал, что из-за меня у тебя были проблемы с девушкой, — она так быстро это произнесла, что Драко не сразу понял, о чём речь.

— Понятно, — до него наконец дошло, и ему захотелось оторвать голову Забини, потому что он трепло. — Ну, ты не переживай, всё нормально.

— Я просто… прости, пожалуйста. За ту мою выходку. Мы с Блейзом поссорились, очень сильно, я даже не помню из-за чего, настолько была зла, а потом эта вечеринка. И я знала, что ты не нравишься Блейзу, и решила отомстить, не знаю зачем. Лишь утром я поняла, что натворила. Было ужасно стыдно. Злость и алкоголь нельзя смешивать.

— Поверь, я понимаю, о чём ты говоришь, — Малфой посмотрел на прикроватную тумбу, где хранил дневник под кучей заклинаний и вспомнил о гриффиндорке. Так всегда происходило, непроизвольно.

— Блейз тогда долго со мной не разговаривал, но он смог понять меня, и я ему за это благодарна. Знаешь, это такой стереотип, что только парни изменяют. Такая глупость, вот правда. Я, наверное, в ту ночь могла и не такое сделать, — Гринграсс опустила глаза в пол и пыталась сдержать слёзы.

Драко не хотел видеть плачущую девчонку. На это всегда невыносимо смотреть, да и ассоциации у него были с одной шатенкой с кучерявыми волосами.

— Знаю, Даф. Я сам в ту ночь натворил глупость, о которой не перестану жалеть, — девушка подняла на него слезящиеся глаза и посмотрела в упор.

— Пэнси, верно? — слизеринец кивнул, и она продолжила. — Значит, вы тогда правда переспали?

— Нет, слава Мерлину! Я смог остановиться. Но моя… та девушка, я рассказал ей из-за слухов о нас с тобой, и какое-то время мы были в подвешенном состоянии.

Гринграсс задумчиво кивнула и через пару минут снова заговорила:

— Вы из-за этого расстались?

— Нет, мы помирились после, но сейчас не вместе.

Дафна внимательно смотрела на него и будто пыталась залезть к нему в душу. Но ей бы это не удалось, только карие глаза могли это сделать, голубым такое не удавалось.

— Когда всё это произошло, и Блейз потом смог простить меня, я поняла, что это человек, которого я никогда больше не предам, и что я всегда могу на него положиться. Я думаю, та девушка сделала то же самое с тобой, думаю, ты можешь на неё положиться в любом случае.

- Думаю, ты права, - Малфой ухмыльнулся и увидев, что девушка собирается уходить, задал ещё один вопрос. – Не могла бы ты поговорить с Паркинсон? Пускай она отпустит меня.

- Драко, дело не в ней, а в тебе. Ты её не отпускаешь и держишь возле себя.

- Это бред! Я всегда говорил, что между нами ничего не будет, а она…

- Но ты не говорил почему. И не объяснял ничего, ей казалось, что ты так проявляешь свою симпатию, или что ты ещё не готов к отношениям, – Дафна пожала плечами и внимательно посмотрела на него. – Ты оставлял ей надежду, вот она и надеялась. Пэнси не плохая, она просто хочет любви. Твоя ошибка в том, что ты не отпустил её вовремя. Поговори с ней, уверена, тебе самому станет легче.

Гринграсс развернулась к выходу и ушла. А Малфой переваривал то, что услышал и не был в восторге от этого. Вот почему всё так сложно в этой жизни?

***

Ужас стал его постоянной опорой. Было ощущение, что без него и не существовало Малфоя. Грустно было от того, что это чувство вызывал его дом, когда-то самое родное место на свете. Сейчас он напоминал склеп, который время от времени пополнялся новыми трупами. Или место экзекуции с разновидными методами пыток. Каждый мог принять участие в этом конкурсе, самые жестокие идеи были популярнее всего.

Войдя в большую столовую, Драко занял свое место за огромным, когда-то семейным, столом в самом конце. Там обычно сидели не самые важные фигуры и Малфой-младший был одной из них. Рядом с Лордом всегда сидела Беллатриса и, конечно, Снейп. Эти два человека пользовались большим почтением, если можно употребить такое слово в данном контексте, среди Пожирателей. Правда, умалчивалось, что почти каждый хотел занять их места.

Такие собрания, как правило, были очень скучными и напряженными, никто не знал, выйдет ли он отсюда живым. Для Драко это собрание было вторым. И как бы выразиться, чтобы описать, что он чувствовал. Наверное, хорошо подойдет, «обделаться от ужаса». Что было для него сейчас нормальным состоянием.

Его настолько бесило и расстраивало одновременно, что некогда величественное поместье Малфоев стало таким предвестником страха. Сплошной тьмой. Цветы Нарциссы, что она до последнего пыталась спасти, не успевали распускаться и сразу вяли. Животные тоже погибали от такого сгустка и концентрации тёмной магии.