Гермиона не хотела плакать, но сейчас много чего навалилось, и она стала немного эмоциональней, чем обычно, и слёзы уже начали наворачиваться на глаза.

— Я хочу, чтобы ты знала: ты самая потрясающая девушка на этой дерьмовой планете. Ты замечательная и удивительная, умная, даже слишком, нежная, красивая, — она покраснела и пыталась спрятать слёзы и румянец волосами, но Драко не дал ей этого сделать, приподняв её подбородок. — Такой как ты больше нет, и ты не должна думать, что тебя можно заменить, понимаешь?! Ты лучшая и идеальная для меня.

Вот откуда у него была такая способность отправлять Грейнджер в нокаут? Это просто незаконный приём.

— Драко?

— Да?

— Я… мы можем попробовать, только никакой лжи. Нам нужно учиться доверять друг другу, иначе ничего не получится. Ты меня слышишь?

Малфой выводил узоры на её челюсти с закрытыми глазами. Гермиона подумала, что ему плохо, когда услышала:

— Я люблю тебя.

Наверное, в этот момент она умерла, потому что ничего после этой фразы не слышала и не видела. Сердце начало стучать, как сумасшедшее, и тело стало невесомым.

Девушка уже не сдерживала слёзы и боялась пошевелиться. Драко притянул её к себе за талию и обнял до хруста костей. Она положила руки на его плечи и прижалась ближе.

Так прекрасно было стоять и забыть про всё на свете.

***

Малфой был напуган до смерти.

Неудача отца в Министерстве была для него как смертный приговор. Нарцисса прислала ему письмо, в котором просила быть осторожным, сама бумага была залита высохшими слезами.

В его голове было слишком много неправильных мыслей. До этого ему везло, и Драко не представлял никакой ценности, что позволяло жить свободней. Но не сейчас. Его не оставят в покое, не исключено, что Малфой-младший займет место отца. Или их с матерью убьют, хотя это было бы расточительством со стороны Темного Лорда, но он не всегда отличался разумными действиями.

Его разум должен быть защищен, не только ради себя или своей семьи, но и Грейнджер. Если Он узнает, что она значит для Драко, то это будет конец.

Лучше сразу смерть.

Лорд любил шантажировать жертв дорогими им людьми, обещал, что не тронет тех, если выполнишь его условия, но всё всегда заканчивалось одинаково. Всех убивали. Правда, ты ещё и смотрел на мучения своей семьи. И это хуже всего. Драко не был готов к этому и не хотел даже подготавливаться.

Сейчас у него был только один выход.

Снейп.

Только он был таким же могущественным легилиментом наравне с Тёмным Лордом и его тётушкой. Но она отпадала сразу. Грейнджер умрет даже раньше, чем он об этом узнает.

Подойдя к кабинету профессора зельеварения, Драко нервничал. Если быть точнее, был в ужасе.

— Мистер Малфой, вы собираетесь заходить? Мне не очень приятно слушать ваше копошение за дверью, — Снейп всегда говорил прямо и жёстко и сейчас не делал исключения для своего любимого ученика, если так можно сказать.

— Здравствуйте, профессор, — Драко вошел в затхлое и тёмное помещение и подошёл к учительскому столу, за которым и находился Снейп.

— Вряд ли вы пришли сюда по поводу учебы, верно, мистер Малфой? — Драко всегда казалось, что он видел учеников насквозь, может, потому что копался у них в головах.

— Верно, сэр. Мне нужна ваша помощь в окклюменции, — блондин сглотнул и постарался не показывать своего слишком нервного состояния.

— И зачем она вам понадобилась, позвольте спросить? — тон снисходительный, и он ничего хорошего за собой обычно не нёс.

— Я хочу быть готовым ко всему, чтобы в случае чего я смог закрыть свой разум от ненужного вмешательства. Например, Ордена, — ответы заранее отрепетированы, но даже они вызывали подозрения.

Выбора, к сожалению, у Драко не было. Только наступить себе на глотку и просить помощь.

То, что он почувствовал, сложно было описать конкретно. Подходило лишь одно слово.

Боль.

Снейп проник к нему в голову весьма агрессивно и сейчас там развлекался. Он видел всё. Он видел её. Драко вспоминал все эти мгновения, и его чувства лежали на поверхности. Там всё было очевидно. Он попытался закрыть свой разум, поставить блок, но не вышло. Раньше Малфой такого не делал. От боли он упал на колени и схватился за голову. Внезапно всё прекратилось.

— Ты совсем идиот, Драко?! — Снейп смотрел на него, как на таракана, и обогнув стол, встал рядом с ним, помогая подняться.

Блондин качнулся и опёрся о парту, что стояла сбоку от него.

— Мне нужна помощь, — слизеринец тяжело дышал, всё ещё ощущая боль в черепе, — мне больше не к кому пойти. Её убьют. Всех.

Северус смотрел на крестника не мигая. Что творилось у него голове? Наверное, сам Мерлин не знал. Малфою было страшно. Снейп мог всё рассказать и подставить его. Но Драко всегда доверял ему больше, чем отцу и даже матери, была какая-то уверенность в профессоре зельеварения, которую слизеринец сам не мог объяснить.

Главное, чтобы эта уверенность вкупе с надеждой не сыграли злую шутку.

— Хорошо. Начнём сегодня вечером, приходите после восьми, я выпишу вам пропуск, — Снейп вернулся к столу, заваленному пергаментами, и принялся писать разрешение на посещение его кабинета после отбоя. Только Малфой обрадовался такому развитию событий, как его опустили с небес на землю. — Вам лучше перестать видеться с ней. Так будет легче концентрироваться.

— Но…

— Вы хотите защитить мисс Грейнджер? — крестный пристально вглядывался в него и, добившись кивка, продолжил. — Значит, будете делать всё, что я скажу. Это необходимо. Держите.

Снейп подал ему разрешение и показал рукой на дверь:

— Идите.

Больше он не обращал никакого внимания на крестника и снова что-то писал. Драко, находясь в прострации, вышёл из помещения. У него с Грейнджер сегодня встреча, и она закончится не так, как он планировал.

***

Гермиона сидела в заброшенном классе и ждала Драко. После того, что произошло в Министерстве, они ещё не виделись, и она надеялась, что Малфой не будет на неё зол.

Слухи расходились быстро, и уже все знали, что Золотое трио натворило в очередной раз. И что теперь камеры Азкабана пополнились парочкой Пожирателей во главе с отцом Драко. Из-за этого все на него смотрели с ненавистью и страхом, даже некоторые слизеринцы, что было не очень понятно. Они, что так переживали неудачу своего Лорда, что ненавидели всех, кто его подвёл?

Двери открылись, и вошёл источник её переживаний.

— Привет, — Гермиона слезла с подоконника, на котором читала, и подошла к Малфою.

Она хотела поцеловать его, но он увернулся. Выглядел он странно, болезненно.

— Драко, что такое? — он отошёл от неё вглубь класса и прислонился к парте, всё также не смотря на неё.

— Отец в Азкабане, и он облажался со своим заданием, — начало Грейнджер уже не нравилось, — я могу занять его место.

— Что?! Нет! Тебе ещё шестнадцать не исполнилось, ты школьник, это невозможно!

— Думаешь, Его это волнует? — голос слишком тихий и поломанный.

— Мы можем что-нибудь придумать! Пойдем к Дамблдору — ты всё объяснишь, или в Орден — тебя примут, и всё будет хорошо!

— Ты такая наивная. Думаешь, Дамблдору есть до меня дело? Я не Поттер. Или Орден, нужен им сын Пожирателя смерти? — Драко вздохнул и впервые за это время посмотрел на неё. — Нет, Грейнджер. Я ничего не стану менять, пока моя мать не будет в безопасности. У меня таких гарантий нет. Значит, придётся…

— Драко, чем я могу помочь? — Гермиона говорила очень тихо.

— Постарайся забыть всё это.

— Что?!

— Я ходил к Снейпу, я ему доверяю. Он будет меня тренировать в окклюменции, и нельзя порождать новые воспоминания, которые я хочу спрятать. У меня ещё нет в этом опыта, думаю, всё связано с этим. И чтобы ты была в безопасности.

— Драко, не пытайся спасти всех, я могу сама за себя постоять, — Грейнджер не хотела ничего прекращать, но понимала, что, возможно, это необходимо.

— Не всех. Только тебя и маму. До остальных мне дела нет, я же не Поттер, — блондин скривился на фамилии её лучшего друга и подошел к ней вплотную.