Гадина.

Вся такая солнечная, сияющая, красивая. Мерлин, он её ненавидел и обожал одновременно. Это ненормально.

Он не спускал с неё глаз, когда она говорила с Поттером и Уизли. И ему не нравилось, что он видел. Рыжий говорил что-то обидное, определённо. Грейнджер была в шоке и, казалось, могла заплакать. Драко захотелось расквасить тому морду. Уёбок, недостойный её внимания.

Гермиона встала и развернулась от них в сторону стола с напитками. И Малфоя. И посмотрела прямо на него. Драко знал, что великолепно выглядел в смокинге, но увидев, как Грейнджер оглядела его, поднял свою самооценку ещё на уровень выше.

Подойдя к нему, она поздоровалась:

— Привет, Малфой.

— Грейнджер, — Драко растянул её фамилию так, как делал всегда.

Она слегка покраснела.

— Эм, как вечер? — вы посмотрите, сама любезность, как мило.

— Ну явно получше, чем у тебя. Не меня же собираются нагнуть сегодня вечером, — Драко не смог остановить свой яд, ему было необходимо выплеснуть его. И пускай, что на неё. Она заслужила.

— Что ты имеешь ввиду? — Гермиона была озадачена и не понимала, почему ей сегодня весь вечер говорят гадости.

Сначала Рон, теперь Драко.

— А то, что малыш Крам сегодня натянет малышку Грейнджер где-нибудь за углом, — Малфой противно ухмыльнулся, и его слегка качнуло.

Гриффиндорка в шоке смотрела на него и едва сдерживала обиду. Она старалась говорить спокойно, но не получилось, слёзы чувствовались в её голосе:

— Во-первых, ты не имеешь права говорить мне такие слова, а во-вторых, Малфой, ты пьян.

— Во-первых, Грейнджер, да. А во-вторых, не пойти бы тебе нахуй, — Драко ещё никогда не разговаривал с ней так грубо и таким злобным голосом.

На секунду он пожалел, что сказал ей такое, и хотел уже начать извиняться, но это желание быстро прошло, когда к ним подошёл Крам и увел расстроенную Гермиону.

Малфой медленно закрыл глаза и захотел забыть весь этот поганый вечер.

Следующее, что он увидел, — это Уизел и Грейнджер, которые громко выясняли отношения. Они неслись к выходу из Большого зала, и из-за шума в ушах он плохо слышал, о чём они говорили.

Вернее, орали друг другу.

Решив выяснить, что происходит, он пошёл за ними. И замер.

Грейнджер плакала. Впервые он увидел её слёзы. И довел её этот рыжий недоносок. Почувствовав разливающуюся в груди ярость, Драко постарался успокоиться, он и так наговорил сегодня многого.

Гермиона встала со ступеней, на которых сидела и бросилась непонятно куда. Малфой побежал за ней, сам не зная почему.

Девчонка встала посреди коридора и как-то странно замерла, а в следующую секунду зарыдала навзрыд. Драко не мог спокойно это слушать и решил подойти к ней, и успокоить. Правда, как он собирался это делать — сам не представлял.

— Грейнджер, эй, успокойся, слышишь, — Малфой старался говорить спокойно и мягко.

— Уйди, — Гермиона с трудом выдавила это слово, захлёбываясь в рыданиях.

— Грейнджер, он того не стоит, прекрати рыдать, — сама мысль, что она так убивается из-за Уизела, бесила невероятно.

— Ты ничем не лучше, — гриффиндорка вытерла слёзы тыльной стороной ладони, — ты тоже сказал мне много чего интересного, забыл?!

Последнее слово она выкрикнула.

Драко не мог смотреть на плачущих девчонок, наверное, как и большинство парней. Но одно дело просто смотреть, и совсем другое, когда ты сам облажался.

— Прости.

— Да пошел ты! — Малфой определённо не такой реакции ожидал на своё извинение, уже возникла мысль послать её куда подальше, как Гермиона продолжила. — Ты козёл! Я ненавижу тебя, понял, Малфой?! Ненавижу!

Драко понял, что у неё начинается истерика, и взяв её плечи, хорошенько встряхнул:

— А ну успокойся, блять, — юноша пытался поймать взгляд её опухших глаз, но она упорно его отводила. – Грейнджер! Хватит реветь, успокойся!

— Ненавижу тебя, ненавижу, ненавижу, отстань! Ненавижу, ненавиж…

Драко резко наклонился и поцеловал эту истеричку. Прижавшись к её губам, он отключился. Такого Малфой ещё не испытывал. Гермиона замерла в его руках и больше не вырывалась.

Мерлин, да.

Опустив руки с её плеч на талию, Драко углубил поцелуй. Она не отвечала и не двигалась. Возможно, была в шоке.

Скользнув языком по её верхнему ряду ровных, благодаря ему, зубов, Малфой сильнее прижал её тело к своему. Грейнджер выдохнула ему в рот и расслабилась в его руках.

Драко с трудом оторвался от её губ, которые не были испорчены помадой.

Они оба тяжело дышали. Будто пробежали километры. Слизеринец прижался ко лбу гриффиндорки и мечтал, чтобы этот момент длился вечно.

========== Боль ==========

Драко боялся открыть глаза, ему казалось, если сделать это, то всё , что он держал в руках, исчезнет. В данном случае, Грейнджер.

Салазар, она дрожала.

Отстранившись от неё на минимальное расстояние, он стянул с себя пиджак и накинул ей на плечи, оставляя там руки.

— Всё хорошо? — Драко не узнал свой голос. Слишком нежный и обеспокоенный.

Гермиона кивнула и посмотрела ему в глаза. Её веки всё ещё были опухшими от недавних слёз, но она успокоилась. Он был рад тому, что ему удалось это сделать.

Они пристально смотрели друг на друга и не шевелились. Драко намотал на палец её кудряшку, которая выпала из прически. Мерлин, он обожал волосы Грейнджер. Таких больше ни у кого не было. Мягкие и шелковистые, пахнущие карамелью, но не приторно. А так, что голова отключалась.

Оставив волосы Гермионы в покое, он положил свою руку ей на скулу, очертив её большим пальцем. Грейнджер всё так же смотрела на него не отрываясь, но после его движения закрыла глаза и прислонилась щекой к его руке.

Как там магглы говорят, ах, да…

Боже.

Как ей это удавалось, он не понимал. Одним движением заставив замереть сердце. Одним взглядом лишить его всего лексикона. Она точно ведьма.

— Я…прости, — Драко прочистил горло. Всё-таки извинялся он только во второй раз, — я не должен был такое говорить.

Гермиона открыла глаза и, не отрываясь, спросила:

— Почему ты это сказал? — её голос был тихим и робким. Будто боялась, что он сбежит. Но это было глупостью — никуда он не уйдет, только если она этого захочет.

Хотя, нет. Пусть даже не надеется.

Малфой выбрал только одно слово, чтобы объяснить причину:

— Крам.

Грейнджер удивилась и честности его ответа, и его содержанию.

— Ты ревновал?

— Грейнджер, не беси. Ничего подобного, понятно? — Драко старался вложить всё своё безразличие в эти слова, но провалился, что подтверждали карие глаза и легкая улыбка на губах гриффиндорки. — Меня просто он начал раздражать, ты здесь ни при чём.

Только сказав, Малфой понял, что это за бред. Он даже захотел на секунду сбежать, чтобы избавиться от такого позора. Хотя было поздно.

Сбоку раздался смешок и начала просыпаться злость на Гермиону, но она сразу затухла, как только та произнесла удивительные слова:

— Я тоже… — видимо, смущение сейчас преобладало. Драко знал, что это был её первый поцелуй, и она покраснела под его взглядом. — Ну, ты понял. К Пэнси.

Теперь пришла очередь Малфоя усмехаться. Как можно было подумать о том, что между ним и Паркинсон что-то есть. Скорее, только в её влажных фантазиях.

— Она сама ко мне липнет. Намеков и прямых слов не понимает, что мне на неё плевать. Но не на тебя.

Малфой понял, что сделал правильный выбор, сказав правду. Грейнджер улыбнулась и ещё больше покраснела, если такое возможно. Мерлин, он чувствовал себя просто Богом. Или властителем мира. Что всё-таки может сделать девчонка с парнем, отвечая взаимностью.

Проведя ладонями по её спине, Драко подумал, что её необходимо проводить до гостиной. Больше никаких мыслей не было. Больше ничего не имело значение. Ни то, что она пришла на бал с Крамом, а он с Пэнси. Ни то, что её друзьями были Поттер и Уизли, которых он терпеть не мог. Ни то, что его отец был Пожирателем смерти, который убивал таких, как она. Ни то, что она была грязнокровкой. Больше нет.