Практически все в один голос тихо сказали одно слово:

— Конечно да!

«Аня начинай, а я подправлю и дополню.»

И Аня рассказала всё что ей было известно от меня. И события в Афгане и мои способности к многим языкам и мои способности читать мысли и предсказывать будущее. Рассказ много времени не занял, а потом меня как прорвало и я решил открыться хотя бы частично и начал свой рассказ из того, что мне уже за 65 лет и как я оказался в своём теле мальчика с переносом на десятки лет.

После этих слов все мягко говоря охренели. И Аня тоже.

— Да, Аня! Именно так, пришло то время, когда я должен Вам всё рассказать. Мне по меркам будущего чуть больше 65 лет. Я знаю, что будет в далёком будущем и что будет в ближайшем будущем. Как — нибудь я Вам покажу доказательства, они у меня есть и много, но вот одно доказательство могу показать прямо сейчас и я достал из тайника смартфон и включил его и открыл файл с видеозаписью штурма Белого дома в Москве, войны в Чечне и на Донбассе, майдан в Киеве, видеоинформации о развале СССР. Все были в, ауте. И не могли ничего произнести. И я сказал:

— Больше надеюсь Вам доказывать ничего не надо. Да и не безопасно это. Если это кино станет известно кому либо ещё, то за наши жизни не дадут и ломанного гроша. Теперь всё понятно? Теперь при Вас я уничтожаю из памяти этого устройства, так называемого телефона — смартфона все записи этого кино. Даже если кто и захочет просмотреть, то нынешние технологии не позволят их воспроизвести.

Встал тесть и сказал:

— Спасибо дорогой мой сынок. Я очень рад судьбе что моя дочь — твоя вторая дорогая половинка, а с учётом будущих внуков ты и, Аня для нас самые дорогие. Я понял задачу минимум и задачу максимум. Если понадобится то я готов с твоей и моей семьёй переехать куда скажешь. Будем готовиться к худшему. Время ещё есть. Всех прошу соблюдать спокойствие и меры безопасности, а пока живём, работаем, как будто ничего не знаем.

И разговор даже между собой в кровати на эту тему не вести. Случайное слово для нас может быть смертельным приговором, а пока давайте хряпнем по соточке. Дамы принесите закуски.

Вот так прошёл у нас вечерний семейный отдых.

За прошедшие три дня каждый из нашей семьи усердно думал и переваривал выданную мной информацию. Даже, Аня мало разговаривала со мной. Ходила по дому задумчивая, а вечером ложилась рядом на кровать на моё плечо и молчала. На третий день её прорвало. И не только её. Вся родня, в смысле три наши семьи снова собрались вместе. Я их понимаю. Трудно всё держать в себе. Я это пережил с момента попадания в своё тело и как сжился и привык. Хотя первоначально я скучал по моему прошлому — будущему. Ведь там тоже остались близкие люди. Хотя в последние годы мы мало общались, но я привык, а вот моим сегодняшним родным тяжело. За три дня не переваришь и не привыкнешь. Разговор начал тесть:

— Ты не хочешь попытаться попробовать что — либо изменить в судьбе великой страны?

— Нет, не хочу. У меня нет тех сил и средств, чтобы противостоять устоявшейся государственной машине и политической элите, партии. Меня в считанные дни, а то и часы размажут, а вместе со мной и Вас, а этого я не могу позволить. Я могу только защитить свои семьи, обезопасить их и обеспечить будущее нам и нашим детям. С Вашей помощью мы это сделаем. Вот теперь Вам надо выбрать где нам всё — таки выбрать место, страну где мы сможем спокойно выжить и жить дальше. Я, например, патриот. И не хочу драпать за рубеж. Хотя и там наверное мы смогли бы прижиться, но забыть всё прошлое мы не сможем и будет тяга на родину, к своим. Где бы мы потом не жили в республиках бывшего СССР, мы всегда будем иметь возможность приехать например сюда. Поэтому это самый первый вопрос— Куда?

Наступила тишина. И первой её нарушила Аня:

— Сань, я как ты. Ты больше знаешь. Мне с тобой везде будет хорошо, а нашим деткам мы сможем обеспечить нормальную жизнь. Как решат родители, я не знаю, но хотелось, чтобы мы были вместе или хотя бы поблизости.

— Я думаю, что надо начинать с получения нормальных мест службы и работы для всех без исключения. Здесь я могу поспособствовать, включая мои связи, знакомства и возможности и даже финансовые. Перспектива ближайшая для меня — узнать где есть например в Краснодарском крае вакантные должности по прокурорской линии и перевестись туда и там уже послужив постараться или укрепиться в военной прокуратуре на нормальной должности или попытаться занять должность в судьи военного трибунала. Для Вас папа— обратился я к тестю— постараться получить назначение или перевод в милицию Краснодарского края. Полковники милиции там на дорогах не валяются. Я наверное тоже смогу в этом посодействовать. Моим родителям вообще нет проблем куда либо уехать на новое место работы и место жительства. Потом мы сможем перетянуть и других членов семьи— брата, сестру и их семьи, если они захотят, но им карты открывать нельзя. Будет утечка информации. Поверьте мне. Перевод, переезд можно обставить ухудшимся здоровьем и рекомендациями врачей сменить климат. В этом я тоже могу помочь. Что скажете?

Мои родители промолчали практически, промолвив что полностью полагаются на меня.

Так что рулить мы будем с тестем в заданном нами же направлении.

В один день я пришёл на службу и зашёл к прокурору на приём и сказал:

— Надо поговорить по личному вопросу.

— Присаживайся, Александр, что стоишь как не свой, что за вопрос?

— Да это не вопрос, а вопросище. И Вам он, наверное, не понравится, но я обеспокоен здоровьем жены, а её здоровье может сказаться на её беременности и в конечном итоге на ребёнке. Дело в том, что врачи сказали жене немедленно менять климат и уезжать или в горы или в южную часть Чёрного моря или хотя бы в Краснодарский край где ни будь на побережье, а это значит мне и ей придётся менять место службы. Что посоветуете?

— Да! Задал ты мне не весёлую задачку. С одной стороны я тебя понимаю, а с другой стороны не хочется Вас терять как отличных работников. Я тут жене уже приказ готовлю на очередное ей звание, но дело ведь не в званиях. Ты спрашиваешь совета или содействия?

— Хотелось бы и того и другого.

— Ну если дело обстоит так, то Вам действительно надо перебираться на юг. У меня есть круг знакомств, в том числе и в Краснодарском крае. Ты мне дай пару дней. Я созвонюсь, переговорю, узнаю. Хорошо?

— Хорошо. Я сильно — то и не тороплю. Если что — то жену туда просто пока к знакомым отправлю, но не хотелось бы терять место службы. Уволиться всегда успеем.

— Ладно. Давай иди, я тебе сообщу на днях.

И я ушёл. И поехал к тестю на службу. Вызвал его и сказал:

— Я начал работу в заданном направлении. Если всё получится, то нужно решать вопрос с продажей домов. Хотя бы моего жилого дома, а со зданием мельницы как получится. Хотя жалко терять, но если на мне будет числиться как моё имущество, то не пропадёт, т. к. находится под защитой военной прокуратуры, но время у нас ещё много. Как только у меня что получится, то и Вам так через полгодика можно искать место и переводится.

— Ну что ж давай посмотрим что получится. И надо искать потом покупателей на дом.

Через три дня, меня в кабинет позвал прокурор и сказал:

— Я провентилировал наличие вакантных мест в военной прокуратуре по Краснодарскому краю. Есть два места — одно место зама военного прокурора по Новороссийскому военному гарнизону и место начальника следственного отдела в Ростовском военном гарнизоне. Я думаю что Новороссийск то что тебе нужно. Ростов не море и намного севернее. Да и должность высокая. Ты её потянешь и к тому же у тебя послужной список то что надо. Для собеседования тебе надо сначала съездить в Новороссийск к военному прокурору, а если там всё будет нормально то тогда чисто формальное посещение кадров военной прокуратуры Союза в Москве. Я с военным прокурором Новороссийска шапочно знаком, но он откликнулся положительно на мою просьбу. Так что после завтра он тебя ждёт. Завтра выезжай, а по поводу жены, это ты уже сам там как устроишься решишь. Там для сведения ещё есть отдел военной прокуратуры по морскому флоту, но он небольшой и подчиняется военному прокурору Новороссийска. В кадрах возьми копию послужного списка и дипломы. Награды одень, хотя бы Звезду Героя и орденские планки. Сам знаешь — встречают по одёжке……