Раскопки. Помпеи. Спальня Холмы — Библейская работа. Красиво стелется туман. Из спальни виды на безбрежность, Что хочется воскликнуть: – Ах! Все восклицанья – неизбежность: Из той мечты увидел луг, Из той картины вышла фея И выгоняет коз пастись. Ладонь касается подруги И просыпаются глаза, Они ужалили меня: Глаза подружки-хохотушки, Плеснувшей взглядом на меня. 3.02.1989 г. «Я крестьянского рода…» Я крестьянского рода: Род наш – целый музей. Никодим Никодимыч — Это прадеда дед, Ерофей Никодимыч — Это значит отец, Я – Василий Демьяныч… 4.02.1989 г. «Мне бы лучшее на лучшее…» Мне бы лучшее на лучшее, Мне бы долю на судьбу, Позолоченного пристава в раззолоченном саду. Мне бы вишенку за вишенкой, Ему денежку в мошну, И живем мы оба с присказкой: Он живет Как я жую. 6.02.1989 г. Эксгумация Как по косточкам неизбежного Ходят прошлого сапоги — И скрипят, И скрипят, А прошлое Как рытье могил. Хруст, Хруст, Попадаются оконечности, Эксгумируем, Узнаем: Он убит по навету Ни за что. 10.02.1989 г. Мошка А по букварному лицу бежала мошка, От буквы А до буквы Я бежала мошка И, изучив черты лица, С обложки взмыла, Не дожидаясь от лица воздействий силы. Она вскружила над лицом И снова села, Как будто поедом его все съесть хотела. Так повторялось много раз — Кто ей прикажет, Но искажаться то лицо от мошки стало. Финал букварный предсказать совсем несложно, Поскольку эта вещь осталась без присмотра. 21.02.1989 г. Отрава От далекого далека до неблизкого Кто-то горы своротил — Нет виновных. Горе озером не залить, С горя той воды не испить: Вся отрава. 23.02.1989 г. Политический портрет времени
С оригинала счерчен образ, Портрет кричит со всех витрин, Он всех сзывает под девиз: – На небеси! Глаза белками из орбит, Они в экстазе, А взгляд замешан на крови И жалит. Важна идея торжества — Взгляд торжествует, Внизу беснуется толпа: Они штурмуют, Их транспаранты в тон кричат: «Вся власть советам!», А дальше только горизонт, Как в бездну. 23.02.1989 г. На границе За рубеж как за границу, На границе сам рубеж, А в лесах там тоже волки, На границе те же толки, Что в лесу. На границе, На границе С толком молятся И только, Пронесет — Так значит толк, А попался — Будут толки, Что скрывать. 27.02.1989 г. Товарищу Сталину – Товарищ Сталин! крови свежей Вы не желаете отведать? – Подайте крови! Чем наделен работный люд? Наверно, верой Без остатка, И в хлеб, Присущий для бродяги, Так верят, Что за это мрут… Рабочий люд, Крестьянский люд. Критерий красного порядка — Он торжество над торжеством. Играют в петлю головой И верят: Только так играют Во имя лучшего. Есть продолжатели и дело, Большое дело Для ума, За что и гибнут миллионы, А не какой-то миллион. Во имя светлого Из рая, Во имя лучшего потом Их кости выбросят собакам, Чтоб в правом деле вышел толк. И гимн рабов споют рабы Во всеуслышанье и громко, И будут верить: То – свобода, Они – сыны. И снизойдут они до гроба Счастливые до немоты. Под зовы красного террора. А вы купайтесь в их крови. 27.02.1989 г. Чесночный джем Чесночный джем — Он славный и без привкуса, Он – нежный аромат, Чесночный дым, Вкусил немножечко — Застыл от изумления И наслаждаешься. – А ну дыхни, – сказали мне товарищи. Я как дыхнул — Попадали они. 28.02.1989 г. |
