– Это я и так знаю, он здесь ни при чем.
– То есть вы пришли к выводу, что кражу совершил кто-то из постоянных обитателей этого дома?
– Да. И даже попытался установить, кто именно, но все бесполезно. Никто ничего не видел, улик никаких. Никогда не думал, что придется уйти в отставку с таким позором.
– Все настолько серьезно, господин барон?
– Даже серьезнее, чем вы можете себе представить.
– Так, может, все-таки попробовать разоблачить злоумышленника и попытаться вернуть бумаги?
– Как? Я даже не могу официально обратиться к жандармам. Впрочем, если хотите поиграть в сыщика, капитан, то я не возражаю, мне уже все равно. Часа три-четыре у вас еще есть.
Из этих слов министра Алекс сделал вывод, что необходимые полномочия им получены. Первой его мыслью было сразу обыскать особняк, но от нее пришлось отказаться. Мало времени, еще меньше сил для обыска, да и запаниковавший похититель мог просто уничтожить документы, что было равносильно поражению. Нет, сначала следовало изобличить злоумышленника, а уж он-то точно знает, где спрятаны бумаги. Но как его изобличить?
– Господин барон, кто имеет доступ в ваш кабинет?
– Кто угодно. Кабинет не запирается, в двери замка нет, только внутренняя задвижка. Родственники, прислуга, даже садовник. Круг подозреваемых слишком велик.
Алекс подошел к стоявшей на столе шкатулке красного дерева.
– Разрешите?
Барон кивнул. Капитан взял шкатулку в руки. Тяжелая. Попробовал открыть крышку – заперто.
– Можно открыть?
Барон протянул ключ. В шкатулке было пусто.
– Прошу прощения, господин барон, пропало все содержимое шкатулки?
– Нет, – проскрипел министр, – только одна папка. Остальное я приказал секретарю увезти во дворец и спрятать в сейфе.
Похоже, банальные вопросы самозваного сыщика начали надоедать старику, но остановиться Алекс уже не мог, он почуял след.
– То есть ваш секретарь покинул пределы особняка после кражи? Это весьма опрометчиво, он мог вывезти украденное с собой.
– Я доверяю ему абсолютно. Он проверенный человек. К тому же ночью его не было в доме, у него своя квартира.
– Вот такие, самые верные и проверенные обычно и предают, – изрек философское рассуждение Алекс. – А утром он шкатулку открывал в одиночестве?
– Да, – подтвердил министр, – он был один.
– Вот видите!
Алекс почувствовал себя охотничьей собакой, вставшей на свежий след. Но тут его осенила еще одна мысль.
– Постойте! Для того чтобы открыть шкатулку, злоумышленник должен был иметь доступ к ключу от нее, а это очень уменьшает круг подозреваемых!
– Оставьте, капитан. Этот замок даже ребенок дамской булавкой откроет.
Алекс еще раз внимательно рассмотрел замок и ключ к нему.
– Не скажите, господин барон. Замочек, конечно, простенький, но на раз с ним без навыка, да без отмычки не справиться. Разрешите вашу лупу.
Осмотрев замок вооруженным глазом, капитан уверенно заявил:
– Нет, я решительно не вижу никаких следов взлома. Тот, кто украл документы, имел ключ или хотя бы его дубликат! А сколько всего ключей от шкатулки?
– Один. И его я постоянно ношу при себе.
– Но вы же не спите с ним ночью! Вы передавали его секретарю! Подумайте, кто еще мог его взять.
– Нечего тут думать, – вздохнул министр, – всего трое. Секретарь, мой личный камердинер и госпожа баронесса. Но как вы думаете найти среди них похитителя? Не пытать же их всех, в конце концов!
– Знаете, господин барон, – оживился Алекс, – а это хорошая мысль. Я тут с собой одного отставного унтера прихватил – большой специалист по развязыванию языков! Он сейчас внизу в гостиной дожидается, пошлите за ним кого-нибудь.
От изумления брови министра полезли на лоб.
– Вы всерьез собрались их пытать?
– А что? Не очень эстетично, конечно, зато чудо как действенно и быстро! Начнем, пожалуй, с камердинера. Если он не признается, то следующим будет секретарь. Ну а госпожу баронессу оставим, так сказать, на сладкое, – плотоядно ухмыльнулся Алекс. – Зовите его, господин барон, зовите, если не хотите в позорную отставку.
Министр дотянулся до стоявшего на столе колокольчика. На звон явился мужик в ливрее, барон приказал привести Фелонова. Когда они опять остались вдвоем, сидевший за столом старик взглянул прямо в глаза Алексу.
– Но вы же не думаете, что Биргет могла…
– Нет, конечно. В случае вашей отставки она теряет едва ли не больше всех. Сейчас она жена всесильного министра Двора его императорского величества, ей все двери открыты, каждый лизнуть норовит. А после вашей отставки ее даже на порог самого захудалого светского салона не пустят. С ее-то репутацией…
Сообразив, что наговорил лишнего, Алекс поспешно прикусил язык.
– Не скажу, что мне приятно слышать такое, – проскрипел министр, – но, по сути, вы правы. Тот, кто взял эти документы, целился именно в меня и отлично знал, что именно он берет.
– Именно поэтому я в первую голову подозреваю вашего секретаря. Вспоминайте, господин барон, чем вы так ему насолили, что он на такое дело пошел. Или он у вас на большие суммы в карты играет?
– Нет, он не картежник.
– Может, водку неумеренно пьет или опиум курит?
– Ни в коем случае! Это надежный, проверенный человек, без каких-либо пороков!
– А ваш камердинер?
Этот вопрос выпустил наружу все раздражение, скопившееся в господине бароне.
– Его предки служили еще моему прадеду! Я его знаю буквально с пеленок, он у меня на глазах вырос! Как он мог предать меня?! Как?! Да и в дворцовых интригах он никоим образом не замешан.
– Но он мог послужить инструментом в чьих-то руках, – возразил капитан. – Кстати, он никаких денежных затруднений не испытывал?
Барон только рукой махнул.
– Да какие у него могут быть затруднения! Хотя, подождите… В прошлом месяце он просил меня о прибавке жалованья.
– И вы ему отказали, – предположил Алекс.
– Ну почему же? Поднял, как он и просил. Да и просил он немного.
– А зачем ему эта прибавка понадобилась?
Министр только плечами пожал. Хоть это и его личный камердинер, у дворцового чиновника такого ранга других забот хватает. За каждым из прислуги не уследить.
– С него, пожалуй, и начнем, – принял окончательное решение капитан Магу. – Кстати, где он сейчас?
– Должен быть у себя. Я распорядился, во избежание огласки, никого из особняка не выпускать.
Алекс хотел было отметить разумность данной меры, но в это время ливрейный лакей доложил о доставлении отставного унтер-офицера Фелонова. Отослав обратно слугу, Люменкрофт внимательно рассмотрел возникшую в дверях внушительную фигуру.
– Это и есть ваш специалист, капитан?
– Он самый, господин барон.
– Да тут, похоже, и пытать никого не придется. Я бы от одного только его вида в чем угодно признался.
– Господин министр шутит. Значит так, – начал инструктировать подчиненного Алекс, – сейчас господин барон вызовет сюда своего камердинера. Надо узнать у него, не он ли украл важные документы.
– Всего-то? Узнаем, господин барон, не извольте сомневаться.
– Отставить! – вмешался капитан. – Для начала только припугнем.
– А ну, как он не признается?
– Тогда хватаешь его и тащишь в подвал. У вас есть в доме подвал?
– Есть, – кивнул барон.
– Тащишь в подвал, – продолжил инструктаж Алекс, – там продолжим допрос, только аккуратно и без членовредительства. Понял?
– Так точно, господин капитан.
Капитан Магу повернулся к министру.
– Зовите подозреваемого, господин барон. Мы готовы.
– Ладно, делайте что хотите.
Барон позвонил в колокольчик. На звонок явился ливрейный.
– Позови Маруса ко мне, – приказал Люменкрофт.
В ожидании подозреваемого Фелонов встал около двери так, чтобы оказаться за спиной у вошедшего. Алекс занял позицию перед столом, дабы тот не стеснял его маневра, и он мог быстро прийти на помощь унтеру.
В кабинет вошел средних лет мужчина, даже увидев в кабинете хозяина незнакомого офицера, остался абсолютно спокойным, ни один мускул на лице не дрогнул.
