– Магда позаботится о вас, – сказал он, уступая место молоденькой горничной.

Когда за хозяином закрылась дверь комнаты, девушка принялась споро меня раздевать. Я бы и хотела ей помочь, но окоченевшие пальцы не слушались. Кто бы мог подумать, что можно до такой степени замерзнуть теплым весенним утром! Нет, я к этому озеру теперь даже близко не подойду, до конца жизни хватило водных процедур.

Через час я, закутанная в огромный махровый халат и абсолютно счастливая, сидела у горящего камина с огромной дымящейся кружкой кофе и пыталась просушить волосы. Вот когда в полной мере ценишь такие маленькие радости, как горячая ванна или тепло очага. Кажется, это и есть самое важное в жизни, ничего больше и не надо.

Раздался тихий стук в дверь, в комнату зашел Рейнальдо Борделон. Он тоже переоделся, согрелся и выглядел так, словно это утро вовсе не является одним из самых отвратительных в его жизни.

– Как вы себя чувствуете?

– Спасибо, хорошо, – мягко улыбнулась я.– Магда чудесно обо мне позаботилась. Она настоящая волшебница. И кофе готовит божественный, – я поставила на столик пустую чашку.

– Согрелись? – он присел на стул напротив меня.

– Да, осталось только высушить волосы.

– Позволите? – Борделон протянул руку и провел ладонью над моей головой.

По коже пробежался легкий теплый ветерок.

– Что? – я запустила пальцы в совершенно сухие волосы. – Как вы это сделали?

– Немного магии, ничего сложного.

– Тогда почему вы не высушили нас у озера?

– Увы, я не в ладах с водной стихией. Когда требуется малое ее применение, кое-что могу сделать. Например, сейчас, я использовал смесь огненной и воздушной стихий. Но когда приходится иметь дело с большим количеством воды, тут я бессилен.

– Простите, – я опустила глаза. – Мне казалось, у знаменитого Рейнальдо Борделона нет слабых сторон.

– Они есть у всех, – маг наклонился ближе и взял мои ладони в свои. – У вас ледяные пальцы!

– Это нормально для меня. Я мерзлячка от природы.

Мои ладони буквально утонули в его больших горячих руках, и от этого жаркого прикосновения по коже разливалось упоительное тепло.

– Там у озера я наговорила лишнего, – проговорила, сгорая от стыда. – Это от испуга. На самом деле я вам бесконечно благодарна. Вы спасли меня.

Рейнальдо улыбнулся, не глядя на меня. Потом поднял взгляд на мое лицо.

– Мы оба знаем, что вы специально спровоцировали падение, – мягко сказал он. – Вам так нужно это интервью?

Стоило бы обидеться. Или хотя бы возмутиться. Вырвать ладони из его рук, разыграть оскорбленную невинность. Но мне было так уютно, спокойно и совершенно не обидно от слов Борделона, что я просто ответила:

– Жизненно необходимо. Оно позволит мне и дальше заниматься делом, которое очень много значит для меня. Если я не докажу, что чего-то стою, придется оставить журналистику и выйти замуж.

– Вы из эмансипированных девиц, что желают работать наравне с мужчинами? – изогнул бровь Борделон. – Слышал, сейчас это очень модно.

– Нет, – я покачала головой. – Мне всего лишь нравится писать, узнавать что-то новое и рассказывать об этом читателям. Говорят, у меня неплохо получается.

Рейнальдо помолчал, раздумывая. Мы сидели так близко друг к другу. Он сжимал мои ладони, согревая. Тихо потрескивали дрова в камине. Мое сердце заполошно билось в груди.

– Аманда, я…

Борделон начал фразу и снова замолк. Поднял голову, посмотрел мне в глаза. Я кожей ощущала, как он колеблется, борется с собой. Давай же! Скажи это! Ради всего святого обещай, что поговоришь со мной, ответишь на вопросы и разрешишь напечатать статью. Умоляю!

– Я… ладно… думаю…

И тут сработал самый непреложный из всех законов – закон подлости. Именно в тот самый момент, когда непробиваемый Рейнальдо Борделон готов был согласиться на интервью, дверь с легким стуком отворилась, и в комнату вошла Магда. В руках она держала стопку одежды.

– Прибыл экипаж из Винтариона, – сообщила она. – Хельда Багвайр ожидает в гостиной.

Борделон кивнул и поднялся. Я с сожалением проследила, как он медленно отпускает мои ладони.

– Не буду вам мешать, – сказал он и вышел.

Я спрятала лицо в ладонях и с трудом сдержала вопль отчаяния. Все напрасно! Ранний подъем, идиотское представление с рыбалкой и даже опасное для жизни купание в озере – все пошло прахом. Рейнальдо Борделон остался неприступен словно стены Тан-Гонской цитадели, а моя последняя надежда обратилась в пыль.

Магда помогла одеться, и я спустилась вниз. В холле меня ожидали Джоанна и Густав.

– Аманда! – подруга бросилась навстречу. – Слава богам, с тобой все хорошо!

Она обняла меня. Рядом топтался Густав.

– Хельда Аманда, вы нехорошо поступили, – с упреком сказал он.

Я хотела извиниться перед Густавом, все-таки понимала, как сильно перед ним виновата. Но не успела.

– Это ваш охранник? – раздался за спиной голос Рейнальдо Борделона.

Я обернулась.

– Да. И, кажется, он сердится на меня, – улыбнулась я. – Придется с ним поговорить.

– Хельда Багвайр, – Борделон слегка поклонился Джоанне, утратив всякий интерес к Густаву, – доброе утро.

– Здравствуйте, хельд Борделон, – ответила Джо. – Спасибо, что позаботились об Аманде. Она нас страшно напугала своим отсутствием. А когда мы получили записку, я и вовсе едва не умерла от страха!

– Как видите, все закончилось благополучно, – ровно ответил он, показывая, что не горит желанием продолжать беседу. – Ваша подруга жива и, надеюсь, здорова.

Умненькая Джо тут же сообразила, что от нее ждут.

– Аманда, мы с Густавом ждем тебя в экипаже, – она взяла охранника за рукав и потянула к выходу. – Доброго дня, хельд Борделон!

Они вышли. Мы с магом остались одни. Святые меченосцы, до чего мне не хотелось уходить вот так, с пустыми руками! Но еще раз умолять Борделона об интервью просто унизительно.

– Что ж, – я нарушила неловкое молчание. – Мне пора. Еще раз прошу простить меня за … все. И спасибо.

– Прощайте, хельда Аманда, – ответил Борделон.

В голосе его почудилась нотка сожаления. Я улыбнулась на прощание и пошла прочь. У двери не удержалась, оглянулась. Хозяин дома стоял в той же позе и смотрел мне вслед. Упрямый уггр!

На улице я тут же угодила в руки Джо. Она мгновенно схватила меня под локоть и затараторила:

– Давай же, скорее рассказывай! Я сгораю от любопытства! Что случилось? Ты выглядишь расстроенной. Он тебя обидел?

– Нет, что ты! – Мы подошли к экипажу. Густав помог нам сесть. – Просто, несмотря на все мои титанические усилия, Борделон так и не согласился на интервью. Все напрасно, Джо. И я в отчаянии!

Мы должны были уже тронуться, но тут Густав соскочил с козел на землю:

– Прошу прощения, хельда Аманда. Шляпу забыл.

Он в два шага добрался до крыльца и скрылся в доме.

– Не переживай, – принялась утешать подруга. – Подумаешь, какая важная птица этот Борделон! Да о нем никто и не знает. Возьми лучше интервью у оперной дивы. Хельда Лаурвиген говорила, она очень приятная и общительная дама.

Я безнадежно махнула рукой:

– Она раздает интервью направо и налево. Это никому не интересно.

Из дома выскочила Магда с корзиной в руках:

– Как хорошо, что вы еще не уехали! Ваше платье, хельда Д’Астон. К сожалению, оно еще не до конца высохло.

– Ничего страшного, – улыбнулась я, принимая вещи. – Спасибо, Магда.

Тут вернулся Густав, резко запрыгнул на сидение рядом с Джо, и экипаж тронулся с места. Поглощенная собственными мыслями, я не сразу обратила внимание на то, что на меня обвинительно взирают две пары глаз.

– Что? – спросила я под давлением молчаливого укора.

– Ты не представляешь, как напугала нас, – объявила Джоанна. – Мы с Густавом чуть с ума не сошли, когда поняли, что тебя нет дома.

– Хельда Джоанна сильно за вас переживала, – подтвердил ее слова Густав и добавил в священном ужасе: – Даже плакала. И завтракать отказалась. Не приведи Двуликий, дойдет до вашей матушки. Вот тогда всем нам мало не покажется!