— Я буду в приёмном покое, — сказала Эйдену. — Скоро увидимся.

Медсестра провела меня обратно через больничный лабиринт, в то время как доктор Миллер проверял состояние Эйдена. Увидев меня, парни разом поднялись со своих мест.

— Как он? — спросил Ло.

Я старалась не расклеиться, рассказывая им о том, как он выглядел.

— С ним всё будет в порядке, — заверил меня Рэдай, обнимая. — Поверь мне, я знаю, о чём говорю, с ним всё будет хорошо.

Ланс протянул мне салфетку из коробки на столе, и я вытерла с лица слезы. Действие это казалось бессмысленным, слезливый поток не собирался останавливаться. Несколько минут спустя мне удалось перевести дух и немного успокоиться.

— Что ты им сказал? — спросила я у Рэдайя.

— О чём ты?

— Они не собирались позволять мне увидеться с ним. С чего вдруг они передумали?

— Я могу быть очень убедительным. — Мужчина улыбнулся мне.

— Я заметила, — ответила я, шмыгнув носом и вытерев его. — Так что ты сказал?

— Ну... — Рэдай усмехнулся, — некоторые люди просто не в состоянии прочувствовать ситуацию, даже если тыкать в неё, как котят. Им нужен кто-то, кто будет держать перед их лицами зеркальце, просто чтобы удостоверится, что они всё ещё дышат. Как только я объяснил, что он принял пулю за тебя, и что мне ничего не стоит созвать пресс-конференцию по поводу всей этой ситуации, они тут же взглянули на всё с моей точки зрения.

— Что случилось с ними? — Я повернулась к Ло. — Что случилось с Крисом и Корин?

— Мы с Мо держали их на мушке до приезда полиции, — сказала Ло. — Думаю, он как раз сейчас разговаривает с участком.

Ло кивнул в сторону дверей приёмного покоя, где Мо разговаривал по телефону.

— Полагаю, они застрянут там надолго, — сказал Ланс.

— Связались не с теми людьми, — сказал Рэдай. — И это стало их ошибкой.

— Правильно говоришь, — согласился Ланс.

Мо подошел к нам.

— Они под арестом без возможности выйти под залог, — сказал он. — В купе со всеми обвинениями, которые были им предъявлены, это как вишенка на торте. Учитывая, что их поймали на месте преступления, ожидается, что они признают себя виновными.

— Хантер будет рад это услышать, — сказал Ланс.

Что я испытала, когда услышала, что Крис Марк и Корин Харпер наконец-то сидят за решёткой? Испытывала ли я радость от того, что на свободу им путь заказан? Нет. Перед глазами снова и снова возникало видение Эйдена на кухонном полу, покрытого кровью.

Я давно потеряла счет времени, как давно мы сидим в приёмном покое? Ланс пытался уговорить меня пойти в кафетерий, но я не собиралась и шагу ступить из этой комнаты. В конце концов, он сдался и просто принёс мне бутерброд и кофе, которые я из вежливости попыталась съесть, но не смогла проглотить ни кусочка. Бутерброд немного затвердел, а кофе успел остыть к тому моменту, как ко мне снова обратился кто-то из медперсонала.

— Хлоя Эллисон? — с порога позвала медсестра.

Мы все дружно вскочили со своих мест.

— Вы можете пройти в палату. Он очнулся.

Мы одновременно облегченно выдохнули. Я отдала Ло бейсболку Эйдена, а потом меня снова повели по запутанному лабиринту медицинских коридоров в комнату Эйдена.

Обстановка в палате не изменилась, разве что та огромная кислородная маска, закрывающая часть его лица, отсутствовала. Вместо неё у Эйдена под носом были закреплены маленькие кислородные трубки.

— Вот мы и пришли, — любезно сказала медсестра.

Эйден открыл глаза и посмотрел на дверь.

— Привет, — сказал он.

Эйден попытался улыбнуться, но получившуюся у него гримасу сложно было назвать улыбкой.

Я прикусила губу, пытаясь сдержать слезы. Мне казалось, я успела выплакать все слезы, но, похоже, запас их был бесконечным.

— И тебе привет, — ответила ему. Присев на стул, точно такой же, как в палате интенсивной терапии, я взяла его за руку. Почувствовав, как Эйден сжал мою в ответ, я наконец смогла расслабиться.

Медсестра проверила его жизненные показатели и оставила нас одних.

— Ты в порядке? — спросил он.

— В полном, благодаря тебе.

Он на мгновение прикрыл глаза и затем снова посмотрел на меня.

— Я рад.

— Не могу с этим согласиться, — ответила я. — Было полнейшей глупостью так подставляться из-за меня, мне жизни не хватить, чтобы отблагодарить тебя.

— Всегда пожалуйста, — тихо сказал он.

— Лучше не надо.

— Даю тебе слово, если кто-нибудь когда-нибудь снова наставит на тебя пистолет, я снова заслоню тебя от выстрела.

Я поднесла его руку к своему лицу и поцеловала каждую покрытую чернилами костяшку.

— Я думала, что потеряю тебя, — прошептала. — Ты на полу... так много крови вокруг... мне даже страшно вспоминать об этом.

— Я в порядке, — сказал он. — Доктор тоже так сказал. Анализы хорошие, повреждений позвоночника они не нашли. Со мной все будет хорошо.

Я прижалась щекой к его руке и прикусила губу, глядя на повязку.

— Я в порядке, — повторил он. — В тебя не попали — это единственное, что имеет значение.

— Она могла промазать, — сказала я. — Ты выскочил прямо перед ней.

— Я не собирался рисковать.

Я покачала головой и хотела еще что-нибудь сказать на тему глупости его поступка, но тут в дверях появился Рэдай.

— Спасибо, дальше я сам, — сказал он медсестре, после чего подошел и наклонился ко мне. — Если что, я — твой брат.

Он подмигнул мне и посмотрел на Эйдена.

— Мда-а, Хантер, — сказал он, — хреново выглядишь.

Эйден хмыкнул, но тут же скривился.

— Сукин ты сын. — Он зашипел сквозь зубы и схватился за живот. — Не смеши меня.

— Ну, кто-то же должен сказать тебе об этом, — настаивал Рэдай. — Не думаю, что видел тебя в таком хреновом состоянии с той вечеринки прошлой весной, когда вы с Клатчем надрались и играли в диснеевских принцесс.

— О, не надо об этом, — сказал Эйден. — Меня до сих пор преследуют воспоминания о голом Клатче в бассейне, притворяющемся Русалочкой.

Рэдай хихикнул.

— Я ненадолго, — сказал он. — Просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Я позабочусь о Хлое, пока ты не вернешься в строй.

— Спасибо, — сказал Эйден. — Я ценю это.

— Да не за что.

Рэдай двинулся к выходу, но в дверях обернулся. Взгляд мужчины упал на наши сцепленные руки, и он усмехнулся.

— Ничто так не говорит о любви, как отхваченная в живот пуля.

Он отвернулся и неторопливо вышел.

Я прикусила губу, не зная, как Эйден отреагирует на это замечание. Он скривил губы в полуулыбке и посмотрел на меня, но ничего не сказал.

Я держала его руку и периодически поглаживала её большим пальцем. Мы почти не разговаривали. Эйден то засыпал, то просыпался. Мы просто смотрели друг на друга. Слова были не нужны.

— Знаешь, а он прав, — произнес Эйден.

Он посмотрел на наши переплетенные пальцы.

— Кто? — спросила я.

— Рэдай.

— По поводу?

Он глубоко вздохнул и крепче сжал мою руку.

— Почему я это сделал. — Эйден облизнул губы и встретился со мной взглядом. — Я люблю тебя, Хлоя. Не знаю, что бы я делал, если бы потерял тебя.

Казалось, вся кровь в моём теле прилила к ногам. Такого я точно не ожидала, по крайней мере, не сейчас и не при таких обстоятельствах. Если отбросить время, что мы провели на кухне на волоске от гибели и те страшные часы ожидания, то прошло совсем мало времени с тех пор, как мы стали парой, беззаботно смеялись и строили планы на день, не загадывая далеко.

Трагические события имеют тенденцию вызывать сильные эмоции. Так легко спутать связь, возникающую между людьми, совместно пережившими нечто ужасное, с чем-то большим. Не это ли сейчас испытывал Эйден?

Нет.

Всё было совсем не так.

Я знала наверняка, потому что тоже любила его.

Мари была права. Несмотря на тревожные звоночки в моей голове, меня влекло к Эйдену: его решительности, бесстрашию, его желанию помочь мне стать лучше, к его яркой задорной улыбке и смешливым искоркам в глазах. Мои чувства росли с каждой секундой, проведенной с ним.