Как бы то ни было, следовало подчиняться правилам.

Подавив тяжелый вздох, Генрих с большой неохотой направился к жене.

Слуги постарались на славу – дверь снова висела на петлях. Генрих постучал – молчание. Он постучал снова – снова тишина.

Плюнув на этикет, Генрих рванул дверь на себя, зашел внутрь – жены в комнате не было.

Генрих нахмурился: куда она опять подевалась?! Почему всякий раз, как он заходит к ней, она куда-то сбегает?!

– О! – послышался знакомый голос сбоку. – Вы рано. Я еще не одета.

Генрих повернулся: жена вышла из гардероба в одном коротком халатике.

– Что ты там забыла? – недовольно буркнул он.

– Платье подбирала, – пожала плечами жена.

– Это обязанности служанки.

– Бедные местные служанки. Слишком много у них обязанностей. И слишком мало прав. Как думаете, которое надеть? До середины бедра или с глубоким декольте?

– Откуда у тебя такие наряды? – нахмурился Генрих. – Моя жена – женщина скромная!

– Да вон висят, – беззаботно мотнула головой жена внутрь гардероба. – Так которое?

– Длинное, закрытое. Скромное!

– Понятно. Собака на сене. И сам не особо стремится с женой переспать, и другим не дает ее прелестями полюбоваться, – насмешливо заметила язва жена.

Генрих почувствовал, как снова начинает звереть. Нет, обернуться он не обернется. Но нужно будет тщательно сдерживать себя, чтобы не придушить эту дуру.

Платье Ира все же выбрала, правда, после пикировки с мужем. Вызванная Лала помогла одеться, пока супруг ожидал снаружи, скрежеща зубами от раздражения.

Ира осмотрела себя в зеркале: бежевый цвет шел блондинке Луизе, подчеркивая ее наивность и неискушенность. Длиной до лодыжек, с закрытыми рукавами и без декольте, платье скрывало все участки тела.

Сегодня Ира решила появиться так, в дань признательности новым свекрам за поддержку. А вот потом… Революцию она устраивать не станет, но как минимум длину нарядов пересмотрит. Хотя бы до середины лодыжки. А то хуже монашки.

Ноги еще не зажили, поэтому вместо туфель пришлось надеть домашние тапочки.

Ни косметики, ни украшений.

Муж посмотрел на нее, как на досадное недоразумение, постоянно портящее ему жизнь, но руку подал. Ира, вспомнив кадры из многочисленных исторических сериалов, руку приняла.

В обеденном зале, или столовой, как Ира для своего удобства окрестила комнату, уже сидели за накрытым праздничным столом пятеро нелюдей. Отца и мать мужа Ира узнала. Кроме него, на нее внимательно, не отрываясь, смотрели парень с девушкой, как две капли воды похожие на мужа, и мужчина, внешностью напоминавший свекра.

– Ну наконец-то, – добродушно прогудел он, едва Ира переступила порог, – мы уже заждались вас. Генрих, мальчик мой, представь нам невесту.

– Конечно, дядя, – улыбку мужа можно было вместо меда намазывать на хлеб. – Моя супруга Луиза фор Дартант. Луиза, познакомься с его величеством, императором Альбертом.

«Очень приятно, – проворчала про себя Ира, присев в искусственном реверансе, тоже почерпнутом из сериалов, – это ж и не поешь толком. Как же, целый император напротив сидит. Не дай бог не ту вилку взять».

– Она красавица, – внимательный взгляд императора прошелся по фигуре Иры, – повезло тебе, Генрих.

Кашель дражайшего супруга Иру порадовал – вот уж кто точно знает, насколько ему «повезло».

Слуги налили в глубокие тарелки первое, – что-то вроде супа с клецками – и разговор прекратился.

Ира активно орудовала ложкой, только сейчас ощутив, насколько сильно проголодалась. Теперь главное было – утолить голод до того, как внесут второе. Ира глубоко сомневалась, что новые родственники дадут ей поесть. Скорее, втянут в разговор. Тот же император, пока ел, посматривал на нее с интересом. Ира понятия не имела, рассказали ли свекры ему о «брачной замене», а потому нервничала, не зная, как вести себя дальше.

Генрих насыщал организм супом с мясными шариками и радовался про себя, что жена, слава всем богам, умела орудовать столовыми приборами. По ее поведению наедине с ним сложно было определить уровень ее культуры, но прямо сейчас, за столом, она вела себя минимум как проучившаяся в пансионе купеческая дочка. А значит, хотя бы из-за ее воспитания краснеть не придется. По крайней мере, Генрих на это надеялся.

Обед с родителями неожиданно перерос в нечто вроде торжественного приема пищи – Генрих не ожидал увидеть за столом ни брата с сестрой, ни дядю императора.

– Лерна[3] Луиза, – едва суп унесли и поставили вместо него мясо, каши и пироги, дядя вспомнил о необходимости поддерживать разговор, – расскажите, как вы познакомились с моим племянником. Должно быть, это была памятная для вас встреча, если вы так быстро согласились на брак. Обычно девушки вашего возраста предпочитают поближе познакомиться с женихом.

Генрих насторожился. Он не чувствовал в вопросе подвоха, но они с женой ничего не успели обговорить. Если она сейчас сболтнет что-то не то, у дяди могут возникнуть нехорошие вопросы. А Генриху не хотелось бы, чтобы весь двор узнал, на ком именно он женился.

Жена отложила вилку, которой расправлялась с овощным салатом, воспитанно вытерла рот предназначенной для этого бумажной салфеткой, мило улыбнулась и с придыханием выдала:

– Ах, ваше величество, в Генриха невозможно не влюбиться, – опущенные в стол глаза и подрагивание ресниц подсказали Генриху, что сама жена своим словам не верит ни на секунду. – Он такой внимательный, обходительный, вежливый.

Мать внезапно закашлялась, тщательно прикрывая рот салфеткой. Не знал бы Генрих ее отношения к невестке, решил бы, что случайно поперхнулась чем-нибудь. Отец поднес к губам бокал с вином, видимо, чтобы скрыть усмешку. Сам Генрих почувствовал, как щеки заливает предательский румянец.

Вот же… стерва!

Жена между тем продолжала:

– Едва я его увидела впервые, как мир для меня перестал существовать! Эти бездонные глаза, наполненные нежностью и пониманием! Эти чувственные губы, шепчущие слова утешения! Этот мужественный профиль, который так и хочется выгравировать на монетах!

Щеки полыхали все сильнее. Счет к дражайшей супруге рос с каждым произнесенный ею словом.

Ира наслаждалась ситуацией. Она откровенно стебала эту высокопоставленную сволочь, по какой-то нелепой случайности ставшую ее мужем, и знала, что здесь и сейчас он ничего не может ей сделать.

Она понятия не имела, верил ли император ее словам, да ее это и не интересовало. Не для него она заливалась соловьем, а для дражайшего супруга. Тот сидел молча, лица его Ира не видела, а потому не могла понять, достигли ли ее уколы цели.

– Вы обрисовали прямо-таки рыцаря без страха и упрек, – когда она наконец-то выдохлась, задумчиво отметил император. – Вот что значит слова влюбленной женщины.

Ира подняла глаза от столешницы. Муж алел щеками. Его родители усиленно пили вино из бокалов. Император смотрел на Иру, как на какую-то диковинку.

– Лерна Луиза, в вашем роду случайно не было драконов? – вдруг спросил он.

– Прошу прощения, ваше величество? – недоуменно вскинула брови Ира.

– Ваша речь невероятно образна, – пояснил император. – Представители других рас обычно выражаются проще.

«Другими словами: уж не завиралась бы ты, женщина», – перевела для себя Ира.

– Нет, ваше величество, – она качнула головой, – драконов в моем роду точно не было.

«Какие там драконы, – добавила она про себя, – тут оборотней первый раз в жизни увидела – уже сказка. Учить надо женщин своих. Тогда и у них речь станет образной. А то придумали свои «3 К»[4], а потом на драконов оглядываются».

– Когда вы порадуете нас наследником? – император, удовлетворив свое любопытство по одному вопросу, перешел к другому.