Топя ненависть, гнев и обиду в алкоголе, девушка вставляла по свече в каждую опустошенную ею бутылку. Вино было, как правило, на завтрак, обед и ужин. А еще излюбленные ею сигареты. Она не курила прежде так часто.

Бри не позволяла служанкам входить в эту комнату, ни под каким предлогом. Предпочитая сама убираться в мастерской, девушка отлично с этим справлялась. Особенно, с уборкой окурков, что тушила, где придется и, чаще всего, это был портрет ее супруга.

Шелби таила злобу на мужа после произошедшего. И ей хотелось непременно отомстить ему, сделать так же больно. Терзаемая сомнениями, она размышляла над этим. Устраивать истерику было бы последним делом.

Откладывая начатую работу в сторону, девушка, улыбаясь своим мыслям, достала среднего размера холст, что не так давно был покрыт белилами. Затем вытащила из коробки краски, кисти, растворитель, палитру и, затуманивая мольберт и себя сигаретным дымом, принялась рисовать.

Карикатура на Джона вышла забавной. В месте, где когда-то обучалась живописи Бри, было не допустимым написание подобного. Но это невероятно веселило девушку. В далекие студенческие годы они с группой часто рисовали подобные глупости, чтоб позлить преподавателей или посмешить друг друга. Спустившись в холл их дома, Сабрина самостоятельно вбила гвоздь в стену, обходясь без помощи прислуги. И повесила свое глупое творение на самое видное место.

На «картине» Джон был изображен голым, с глупейшим выражением лица, прикрывая наготу тем самым полотенцем, что стало для них в ту ночь проводником.

Усмехаясь содеянному, девушка ловила улыбки служанок, что мельком поглядывали на рисунок. Выставлять мужа на посмешище было лишь малой частью, что она могла сотворить. А совсем уж раззадорившись от собственной потехи, остатками темной краски Сабрина жирно написала на лбу карикатурного Шелби «насильник», чтоб уж наверняка поддеть его поступок.

Бри не могла отделаться от мыслей о произошедшем. Обида и злость съедали изнутри, а факт того, что секс с Джоном ей понравился, просто добивал. Она бранила себя за эту слабость, но не могла отрицать, что ей было с ним хорошо. Будто предавая саму себя, девушка стыдилась этих фантазий и воспоминаний, что отдавали теплом внизу живота. Он дьявольски притягивал ее к себе, и Бри это пугало. Но понимая, что злится она на человека, которого любит, Сабрина так находила этому объяснение.

Искромсав добрую долю его рубашек, она сжигала их, и все его вещи, до которых добралась в камине. Вместе с пиджаками и брюками в ход шли и ботинки. Было забавно, но облегчения не приносило. Вглядываясь в пожирающее вещи пламя, ей хотелось, чтоб оно так же поглотило все ее проблемы и мысли о них. Но это было невозможно, разве что сжечь и себя следом. Нет тюрьмы хуже, чем собственный разум.

-Мадам, Вам звонок, — оторвала ее от мыслей Мари.

-Иду, — Бри легко улыбнулась девушке.

Для прислуги улыбка Сабрины была редкостью, но, тем не менее, девица различала просто улыбку и грусть в глазах госпожи.

Ада оценила взглядом новый дом брата, отметив, что живут они довольно так роскошно. Интерьер и обстановка были мастерски продуманы до мелочей.

Ее встретила улыбающаяся Сабрина, выглядела она как всегда безупречно. Увидев ее еще давно впервые, Торн сразу отметила, что Джон на ее фоне выглядит забавно, и он ей не пара. По ее мнению, сказочная красота невестки не совпадала с внешностью брата, но невероятным образом они смотрелись вместе. Может в том и был секрет, что они как красавица и чудовище дополняют друг друга. Это не поддавалось объяснению, собственно как и положительный ответ Бри на ее просьбу посидеть с Карлом.

-Надеюсь, я не доставила тебе хлопот? — светски вела беседу Ада.

-Какие там хлопоты, я рада помочь, — отмахивалась зеленоглазая.

-Думала, Джон сегодня дома и приглядит за ним, а мне надо съездить кое-куда, — оправдывалась золовка.

-Мы отлично проведем время, — Бри подняла племянника на руки.

Она любила детей, как и они ее. Всегда находила к ним подход, несмотря на свой характер. Хоть ей доводилось редко бывать с ними, Сабрина неплохо справлялась, а в помощи прислуги и совсем была спокойна.

-Это всего на пару часов, — протянула Ада, косясь на сожженные вещи в камине.

Когда она обещала, что Джону будет весело в браке, она не шутила. И дурацкая картина, что встречала всех вошедших в дом, была тому подтверждением. Торн стыдливо посматривала на изображение, наклонив голову в бок. Сабрина же наигранно гордо улыбалась.

-В общем, я скоро вернусь, — попрощалась золовка, покидая дом.

-Хорошего дня, — слащавая улыбка Бри была какой-то гримасой.

Артур в своей манере прошел в кабинет Джона, попутно раздавая всем указания. Его серьезное лицо было строгим и недобрым, но на деле он даже не вникал в дела компании.

-Джонни-бой, — протиснулся он в дверной проем с пареньком, выходящим оттуда.

-И тебе привет, Артур, — не отрывая взгляда от книги, отозвался козырек.

-Какого дьявола ты делаешь? — удивленно возмутился мужчина, застав младшего брата за чтением книг.

Книги занимали всю свободную поверхность стола, были сложены стопками на полу и стуле рядом. Прежде Джона можно было застать только лишь за чтением газеты. Это не было на него похоже, что крайне удивило старшего брата.

-Я попросил у Ады все ее книги об искусстве, живописи и скульптуре, надо почитать, — бормотал Джон.

-На хрена? — недоумевал Артур.

-Хочу стать ближе с Бри, — тяжело выдохнул он.

-Читать кучу талмудов из-за бабы, — фыркнул Шелби.

-Да, — протянул младший, переворачивая страницу.

-Томми! — окликнул Артур брата. — Иди, глянь, что делается.

Томас прошел на зов, мужчине было любопытно, что там происходит.

-Наш Джон ученым заделался, — подтрунивал старший Шелби. — Книжки читает.

-Брак идет тебе на пользу, — поддерживал его Томас.

-Я просто хочу стать ближе с ней, — раздражался козырек.

-Так ты и так, по-моему, близко, — язвил Артур. — Женился и, небось, присовываешь этой красотке каждую ночь.

Томми неодобрительно глянул на брата, в знак непристойной шутки. Затем перевел взгляд на младшего, зная его характер, ожидаемой была ругань.

-Никогда не смей так говорить о ней, — вспылил Джон.

Никто не мог говорить подобные вещи о Сабрине. Для цыгана это было оскорбительно. Ни Томми, ни Артур, ни король Англии не могли говорить о его девочке пошлости.

-Я же пошутил, — объяснялся Артур.

С его лица сошла улыбка, он метнул на Томаса взгляд в поиске поддержки. Но тот был на стороне Джона, так как слишком хорошо знал, как он любит и оберегает Бри.

-Все правильно, Джонни-бой, — обратился Томми. — Ты женат на женщине дворянского происхождения, она образована и умна, надо соответствовать.

Джона терзали сомнения и чувство вины. Он получил желаемое, но какой ценой? Сабрина не то, что говорить, видеть его не хотела. Девушка просиживала в своей мастерской все время, прячась от него. Сердце козырька сжималось от осознания ужаса произошедшего. Он был противен сам себе, гневался и бранил собственную слабость. Именно из-за нее он однажды уже потерял свое сокровище. Повторять такую ошибку было непростительной глупостью, которую он, к сожалению, совершил, не сумев совладать с собственными желаниями.

Шелби клялся себе разбиться в лепешку, но вернуть доверие его девочки. Его маленькая куколка должна чувствовать себя с ним в безопасности, а он сам подорвал ее доверие.

Их ночь он не забудет никогда. Как и первый поцелуй, воспоминания о котором он так бережно несет сквозь года. Одна лишь мысль о любимой подогревала кровь, отливающую от мозга к совсем другому органу.

В планах Джона было любыми правдами и неправдами, всеми известными ему способами, вернуть милость жены. Он понимал, как это будет сложно и что ради нее он пойдет в ад и обратно, но сделает все, что от него зависит, и даже больше.