Близнец скучал по сестре. Боль от разлуки ощущалась почти физически. И все способы ее заглушить помогали слабо и ненадолго. Все это, чудовищное для него положение, усугублял голос и образ «отца», что бывал везде с ним повсеместно.

Райли укачивал дочь, что зачастила с ночными капризами. Мужчина жалел жену и всячески ей помогал. Это отвлекало его от печальных мыслей. А еще предавало его ностальгии.

Сазерленд с теплотой вспоминал о том времени, когда родилась Скай. Малышка была так похожа на них с Эмили. Теодор не застал ее появления на свет, а Джулия, едва оправившись после родов, занималась своими привычными делами, вроде встреч с подругами и прочим.

Вся забота о девочке была на нянях да гувернантках. Но близнецы чаще избегал их услуг, воспитывая и заботясь о Скайлар, как о своем ребенке самостоятельно. И, несмотря на столь юный возраст, вполне справлялись.

Теплые воспоминания вновь пробудили тоску.

«Ты жалок», прозвучало из глубины комнаты, но исходило из его собственного сознания.

«Цыган неплохо тебя нагнул. Отобрал у тебя сестер, имя, статус и власть».

Близнец зажмуривал глаза, потирая виски. Он желал просто перетерпеть это. Рано или поздно он замолчит, нужно просто переждать.

«На тебе и закончится династия Сазерлендов. Сестер упустил, и одна и вторая продолжат чужой род. Ах, ну да, одна уже продолжает. Жена твоя родила девочку. Неудачник одним словом».

Близнец сидел на коленях на полу, зажимая уши руками. Лицо его было искажено, зубы сильно стиснуты, а глаза крепко зажмурены.

— Заткнись, — шипел он. — Заткнись.

«Можешь затыкать меня сколько угодно, несчастное ты отродье. Но правду знать должен. Эмили никогда не будет твоей. Она вместе со Скай теперь живет с цыганом, носит другую фамилию, трахается с другим мужчиной и родит ему ребенка. А ты так и останешься один, всеми покинутый».

Райли рыдал.

Он падал на пол и катался в беззвучной истерике, обнажая белоснежные зубы.

— Эмили, — провыл он имя сестры.

«Эмили здесь нет и больше никогда не будет», хохотал над ним голос отца. «Ты больше никогда ее не увидишь. Они теперь под контролем Джона. Ты никогда не увидишь ребенка, что она произведет на свет, никогда не увидишь, как вырастет Скай, какой она станет, никогда не услышишь их голоса, не сможешь о них заботиться…».

Сазерленд был добит осознанием того, что все это правда. Его лихорадило и трясло. Мужчина с трудом поднялся с пола, содрогаясь в слезах. Его воспаленный мозг с космической скоростью создавал варианты развития событий и накидывал наброски плана, результат которого так давно роился в самых темных глубинах сознания.

До боли сжимая кулаки, близнец принял решение, которое раз и навсегда соединит их троих, оставив навсегда в вечности.

Холодный ветер трепал медные волосы Эмили, закидывая их на лицо. Бледные губы тряслись, не в состоянии сомкнуться. Зеленые глаза, как стеклянные, уставились вперед, упуская слезы.

— Мы будем всегда вместе, — говорил Райли, широко улыбаясь.

Улыбались лишь его губы, а глаза были кукольными. Холодный, пустой и бессмысленный взгляд.

— Навсегда останемся втроем, — продолжал он. — Нет ничего важнее нас. Только мы втроем, только Сазерленды.

— Райли, послушай меня, — вступала в переговоры девушка, стараясь оттянуть время. — Все хорошо будет, ладно.

Вокруг все плыло и лицо брата было словно в конце тоннеля. Близняшка плохо слышала речь вокруг, но различала фразы «как он попал на территорию школы», «звоните Джону», «не стрелять».

Эмили не обращала на это внимания. Вся она была сконцентрирована на нем и Скай, что тряслась как осиновый лист, бесшумно плача.

— Девочки мои, Вы даже не представляете, как сильно я Вас люблю.

Девушка не прерывала зрительный контакт с братом, боясь, что в этот момент он совершит глупость.

Райли крепко прижимал спиной к себе младшую Сазерленд, держа нож у ее горла. Девочка пребывала в таком ужасе, что даже не могла кричать. Ее изумрудные глаза были широко распахнуты и смотрели на старшую сестру, в надежде на ее помощь.

Эмили понимала это и сохраняла хрупкое равновесие изо всех сил. Беременность протекала сложно и мучаясь от токсикоза, девушка не раз испытывала сильные головокружения.

Но сейчас все это отходило назад. Близняшка даже не прислушивалась к собственному организму. Все, что ее волновало — это безопасность сестры.

— Райли, — строго звала она брата.

— Не волнуйся, — шептал мужчина. — Ей не будет больно.

Его слова вызывали слезы отчаяния и паники в глазах девочки.

— Мы же наемники, — пытался он шутить. — Я сделаю все быстро.

— Хорошо, — успокаивала его и себя Эмили. — Ей очень страшно, я не хочу чтоб она была одна.

Эмили медленно приближалась к ним, ступая тихо и осторожно. Ее рука была протянута к брату, пытаясь остудить его пыл. Оба плакали, лица их были невероятно идентичны.

Девушка понимала, как сильно она рискует собой и малышом, но бросить сестру не могла.

Что-то во взгляде Сазерленда изменилось и близняшка это заметила. В его глазах проблескнуло нечто такое, что Эми видела давно, много лет назад. Что-то, что зародило их отношения.

— Ты любишь меня? — спросил мужчина. — Скажи, что все еще любишь.

Райли выглядел как обиженный на весь мир ребенок, которого просто надо пожалеть.

— Люблю, — шепнула сестра. — Конечно люблю.

— Я знаю, — улыбался он.

— Ей слишком страшно, — переводила тему близняшка. — Отпусти ее… пусть я буду первой.

Оба прекрасно понимали, что пути назад нет и Райли не отпустит никого из них.

— Я же старше, — вынуждено пошутила девушка. — Мне и первой умирать.

— Мы не умираем любовь моя, — поправил он сестру. — Мы переходим в вечность, где никто и никогда не встанет между нами. Навсегда втроем в нашем особняке. Только Сазерленды.

Рядом с ней, Райли не слышал голос отца. Рядом с близняшкой все было так хорошо, спокойно, тихо и уютно.

— Я первая, — настаивала Эми.

Она понимала, что это единственный способ отобрать у него Скай. Просто заняв ее место.

Незавидная роль жертвы его больной любви. И с ней она справлялась столько лет.

Хватка Сазерленда ослабла. Он отпустил плечико девочки, ухватив Эмили за руку и потянув на себя.

Скайлар сделала несколько шагов вперед и упала на четвереньки горько разрыдавшись.

Эмили чувствовала как его сильные пальцы мертвой хваткой держат ее плечо. Как кольцо хватки сжимается до багровых синяков. Болезненная любовь Райли такая, как она есть, во всей ее красе.

Ладонь девушки легла на лицо брата. Такое же прекрасное и похожее лицо.

Оба чувствовали эту врожденную связь между ними. Такую крепкую и прочную и так одинаково.

Разница была лишь в том, что Эмили любила Джона и носила его ребенка. Она сумела разорвать их порочные отношения, оставив их в прошлом.

Он нет.

— Я буду любить тебя вечно, — шептал близнец.

— И я тебя, — ответила она. — Мой брат.

Девушка нарочно сделала акцент на их родстве.

— Поцелуй меня, — попросил мужчина. — Поцелуй так, будто любишь как прежде.

Глядя друг на друга, из глаз обоих равномерно капали слезы. Но плакал каждый о своем.

Эмили медленно приблизилась к его лицу. Она не решалась на этот поступок. Сердце кричало о том, что она предает Джона. Мозг напоминал, что она обязана спасти жизнь сестре и ребенку внутри нее.

Райли не выдержал и впился в ее губы своим ядовитым и болезненным поцелуем.

Целуя любимых, люди всегда закрывают глаза, наслаждаясь моментом. Так было и с близнецом.

— Я знал, — шипел он, не отрывая губ. — Мы снова вместе и останемся такими навсегда.

Холодное, идеально ровное, острое и блестящее лезвие прошло между ребер. Оно напилось багровой кровью, в ней же и согреваясь. Его баланс, острота и боль, которую оно причинило, не смогло прервать поцелуя, что смыкал губы близнецов.

Долгий поцелуй двух одинаковых лиц. И каждый из них целует по разному. С абсолютно разными чувствами, помыслами и целями.