Магазин мы обнаружили без труда, к нему вели все дороги. За магазином мы свернули налево и увидели луг. На лугу паслось стадо коров, животные нервно мычали и озирались по сторонам, во всяком случае, мне так показалось.
– Ну что, вроде-как вон тот дом, да? – с сомнением показал на заброшенный дом Виталик.
– Похоже, что он, – подтвердил Володька.
Мы двинулись дальше, оставив позади луг и мычащих коров. Остановившись на другой стороне улицы, напротив дома без крыши, мы слезли с велосипедов и оглянулись по сторонам. Мимо дома, изредка, проходили люди. Мне показалось, что многие из них косились на обветшалый дом и прибавляли шагу. Некоторые крестились и что-то бормотали себе под нос. Но больше всего меня поразила одна гражданка средних лет в неряшливом платье и ярко-желтом платочке. Она остановилась возле калитки, ведущей к дому, поставила тяжелые сумки на землю, перекрестилась и ни к кому, конкретно, не обращаясь слезливо заголосила сбивчивой скороговоркой:
– Ох, да что же это! Да он же всю жизнь всем помогал! Да к нему-же из соседних деревень приезжали за помощью. Скотину вылечить, да от гадюки заговорить, никому не отказывал, всем помогал. А теперь-то он как мается?! Да помогите же ему хоть кто-нибудь!
Гражданка поправила на голове свой ужасный желтый платок, вытерла руки о подол платья и зарыдала в голос. Потом вздохнула, перекрестилась, подняла с земли свои тяжелые сумки и бегом умчалась прочь от дома. От этого зрелища, а в особенности от ее голоса, у меня на загривке волосы встали дыбом. Мне показалось, что мои друзья притихли и затаили дыхание – Виталик вжал голову в плечи и ссутулился, а Вовка, вдруг, похудел и стал рассматривать ногти на пальцах.
– Ну что, посмотрели и поехали? – я попытался, чтобы голос не выдал того страха, что спиралью разжимался внутри меня.
– Да нет! Зря мы, что ли, сюда ехали? – первым пришел в себя Вовка.
– Ага! Пошли, на колдуна посмотрим! – поддержал друга Виталик.
Мне было страшно до ужаса, но собрав всю силу воли в кулак, я перешагнул через калитку и направился к дому, вслед за ребятами.
Внутри было темно. Даже несмотря на то, что в доме не было крыши, зияли, лишь, кое-где сохранившиеся деревянные доски и частично были выбиты окна, все равно, за порогом царил полумрак. Я не сразу разглядел одинокую койку, стоявшую посередине единственной комнаты, мне бросилось в глаза другое – орды черных ворон, сидящих на потолочных балках и стая огромных черных котов, дежуривших у кровати. Возле кровати стоял деревянный стул и стол, более ничего в доме не было. Мои друзья резко остановились на пороге дома, так и не решившись войти внутрь. Кто-то из них резко выдохнул и оба попятились назад, я слышал позади себя их быстро удаляющийся топот и хриплое дыхание.
– Заходи, раз пришел! – услышал я властный голос из дома.
Голос был мощным и басовитым, вне всяких сомнений, он принадлежал сильному, волевому человеку, привыкшему безоговорочному подчинению окружающих. И я вошел внутрь. Я не хотел туда идти, мне хотелось развернуться и броситься прочь, догнать своих друзей, запрыгнуть на Вовкин велосипед, который на это лето стал моим, и убраться отсюда куда подальше. Но, вместо этого, мои ноги нехотя перешагнули порог дома, и я оказался внутри.
Внутри все было по-другому, стол и стул, одиноко стоявшие посередине комнаты, казавшиеся мне с порога маленькими и неприметными, теперь обрели вес и размер, облезлые стены дома, минуту назад, я был в этом поклясться, были аккуратно заштукатурены и выкрашены приятной голубой краской. И самое главное – наверху дома был потолок и крыша, которых не было и в помине снаружи. Но самого человека, который пригласил меня войти внутрь я так и не видел, я видел черных котов, среди которых сидело несколько крупных собак, видел деревянные резные ножки кровати, но саму койку и того, кто на ней лежал я не мог увидеть, все это скрывало плотное одеяло мрака. И вот, из мрака высунулась рука, она поманила меня к себе и снова властный голос произнес:
– Подойди, возьми мою силу!
Я боялся котов и собак, мне казалось, что они вот-вот набросятся на меня, но животные расступились в стороны, образовывая проход. Я сделал еще шаг вперед и наконец увидел саму кровать и того, кто на ней лежал.
На кровати лежал старец, правильнее сказать, он не лежал, а сидел на ней. Я представлял, что увижу древнего старика с трясущейся рукой, но тот, кого я увидел не был похож на нечто из моего воображения. На кровати сидел высокий, широкоплечий старик, который показался мне не таким уж и старым, только его черные, мудрые глаза выдавали настоящий возраст.
– Максим, – обратился старик ко мне по имени, хотя он навряд ли мог его знать, – ты готов забрать мою силу?
Я почувствовал, что та неведомая сила, которая заставила мои ноги перешагнуть порог дома больше на меня не давит, почувствовал себя свободным сделать выбор – остаться или уйти. В тот момент я был уверен, если уйду, то ничего не изменится, на мне не будет висеть проклятье и я стану жить дальше своей обычной мальчишеской жизнью. Наверное, именно это – свобода выбора и сделала за меня мой выбор, я остался. Подойдя к кровати, я протянул свою тонкую детскую руку навстречу могучей взрослой руке. Старик посмотрел мне в глаза и улыбнулся, принимая мою руку в свою широкую ладонь.
Он держал меня за руку и улыбаясь смотрел мне в глаза. Никакого страха я не чувствовал. В тот момент я вообще ничего не почувствовал, лишь легкость и свободу. Свободу и легкость. Наконец, колдун отпустил мою руку.
– И все? – с разочарованием спросил.
– И все! – ответил он с улыбкой, – езжай с миром.
– А сила? Вы же обещали передать мне силу, – сконфуженно и обиженно произнес я.
– И ты ожидал ее сразу почувствовать? – рассмеялся старик громко и весело, – я понимаю, ты хочешь почувствовать Силу, узнать на что она способна, но все бывает совсем по-другому, сначала Сила должна почувствовать тебя, узнать на что способен Ты.
Я вышел из дома колдуна, чувствуя себя пустым и обманутым. Мой велосипед стоял на прежнем месте, а Вовка и Виталик уехали, не дождавшись меня. Это добавило свою каплю в чашу моей обиды и я, стараясь не пустить слезу, поехал обратно. Оказалось, что друзья ждали меня возле колодца на выезде из деревни. Я не ожидал их там увидеть, и едва не проскочил мимо на полной скорости.
– Живой? – с испугом в голосе спросил Вовка.
– А мы уже хотели на помощь звать! – подтвердил Виталик.
– Живой, – уныло подтвердил я, – поехали домой?
И мы тронулись в долгий путь обратно на дачи. Ребята пытались меня разговорить, узнать о том, что было в доме, но я чувствовал себя уставшим и злым, отвечал на их вопросы, но подробности не рассказывал. Наконец, друзьям надоело выпытывать из меня детали, и они принялись за свое любимое дорожное занятие – пристроившись позади моего велосипеда, Вовка весело нараспев горланил песню: – «по кривой извилистой дорожке ехал Ваня, Ваня казачок!»
– Гоп-Гоп! – Весело вторил ему Виталик, когда мой велосипед подскакивал на ямах.
В это лето я первый раз сел на велосипед, не считая детских лет, и водил его, прямо сказать – так себе. А по тому, постоянно выезжал на обочину, ловил колесами ямы и ухабы, и звонкая песня, звучавшая всю дорогу, лишь изредка переключаясь на популярную песню ансамбля Земляне.
Проезжая очередной поворот, я попытался объехать лужу, которая непонятно откуда взялась в это жаркое, засушливое лето. Сам по себе маневр был не сложным, но я не учел скорость и вместо того, чтобы плавно объехать лужу, я круто вывернул вправо и на всей скорости полетел в сторону автомобильной дороги, по которой под горку катились зеленые жигули-копейка. Навряд ли водитель мог видеть мой велосипед и мои неуклюжие попытки выровнять руль, и вернуться на обочину, но у жигулей завизжали тормоза и автомобильчик пошел юзом, это дало мне время для беспрепятственного пересечения проезжей части. Водитель жигулей, лишь мельком глянул на группу чумазых мальчишек на велосипедах, и испуганно забегал вокруг своей машины, а потом и вовсе встал на колени и стал что-то высматривать под днищем автомобиля. Я остановился на другой стороне дороги у дикой яблони. Вслед за мной, но уже более аккуратно, дорогу пересекли мои друзья. На бледном Вовкином лице, как два маленьких чайных блюдца, горели глаза, у Виталика отвисла челюсть.
