– О… – Ягыз осекся.
– Но ты к его вкусу привыкай, привыкай, – велел дед. – В Орду тебя всегда будут угощать ракы и смотреть, кто ты – стамбульский герой светской хроники, или внук Фатиха Эгемена.
– Конечно, дедушка, – быстро сказал Ягыз, делая еще глоток.
– Об Орду я и хотел с тобой поговорить, внук.
– Об Орду? – Ягыз не понял.
– Я не буду долго растягивать, Ягыз, и перейду сразу к делу. Ты вернулся домой – давно было пора. Конечно, семья по тебе соскучилась, но я хочу, чтобы ты снова их покинул, правда жить в этой же стране. Сынок, я хочу, чтобы ты поехал со мной в Орду, Ягыз. Я хочу, чтобы ты помогал мне там. Конечно, – сказал он, глядя на ошарашенного Ягыза, – Орду после всяких ваших Америк, тебе поди и дырой покажется, но… Внук, я остался там один. У меня нет других сыновей, у меня нет других наследников, кроме твоего отца и его детей. Я совсем один управляю там всем, что принадлежит Эгеменам. Люди говорят, что мне принадлежит половина Орду, но этой половиной все труднее управлять, сынок. Я не молодею, и мне нужна помощь.
– Но… – Ягыз замялся. – Но как же кузен Сефер?
– Кузен Сефер – сын моего племянника, Ягыз, и он не моей крови, разве могу я ему оставить все, что заработал еще мой отец, и я после него? Орду я хочу оставить своей крови, и кому оставить это, как не тебе? Давай же, сынок, я понимаю, что тебе покажется, что это скучно – управлять делами в провинциальном городе, но где еще ты найдешь столько разной работы? Гостиницы, пекарни, ночные клубы, рестораны, коровьи фермы, рыболовецкие артели, грузовые перевозки, порт, марина, ореховые сады и помидорные теплицы – все это мое, и за всем этим нужен глаз да глаз, а мои глаза все слабеют, сынок. Ты нужен мне, Ягыз. И чтобы жил рядом с нами, со мной и Асие, был нам утешением в старости, радовал нас собой, детьми своими, которых ты заведешь с внучкой моего дорогого друга Джихангира.
Ягыз сглотнул, опуская глаза. Его руки крепко сжимали стакан с ракы, и он судорожно сделал еще один глоток. Он заморгал, сдерживая непонятно с чего набежавшие слезы.
– Дедушка, – начал он дрогнувшим голосом. – Дедушка, конечно. Если я должен, то конечно, я…
Раздался звонкий удар трости о пол, и Ягыз так и подскочил, глядя на разгневанного дедушку. Дедушка еще раз стукнул тростью о пол, прожигая Ягыза взглядом черных глаз.
– Никаких «я должен», внук! Ты понял меня? Никаких «я должен»! Чтобы я не слышал от тебя никакого «я должен» в этом разговоре! – Гневно воскликнул он.
– Дедушка, я…
– Послушай меня, внук, – Дед оставил в сторону трость и взял из рук Ягыза стакан с ракы, который поставил на журнальный столик. – Знаю ли я, что ты сделаешь, все, что ты должен? Конечно знаю. Я знаю тебя именно по тому, что ты сделал то, что должен. Что ты, серьезный уважаемый американец, весь из себя современный и светский, согласился жениться на незнакомой ему девчонке по желанию провинциального дедушки, только чтобы порадовать своего негодного отца!
Ягыз почувствовал, как у него отваливается челюсть. Он во все глаза уставился на дедушку.
– Ты, как барашек на Курбан-Байрам, пошел и принес себя в жертву ради своей семьи. Разве кто может теперь сомневаться в твоем долге, внук?
– Гекхан, – дрожащим голосом сказал Ягыз, потягивая ворот рубашки, который словно душил его. – Гекхан тоже собирался…
– Ага, собирался он. А прежде чем собраться, тебе позвонил, а? Чтобы ты успел его остановить и занять его место, ты ведь сам это понимаешь, да? Что именно этого он от тебя и ждал? Сам ведь понимаешь, что иначе он сам бы припал к моим рукам и согласился бы жениться, на ком я захочу, как ты тогда сделал?
Ягыз опустил голову. Эта мысль посещала его.
Дед встал и поднял его на ноги.
– Ягыз, – сказал он, – посмотри на меня.
Ягыз поднял глаза и посмотрел деду прямо в лицо. Дед поднял руку, обхватил его голову, вдавливая пальцами в затылок.
– Сынок, я хочу, чтобы ты поехал со мной в Орду. Чтобы ты был моей радостью на старости лет, кем, я знаю, ты и так будешь, где бы ты не находился. Но прежде всего я хочу, чтобы ты сам хотел этого – поехать в Орду, стать моим наследником, моим помощником, моей отрадой. Чтобы ты сам хотел жить рядом со мной, в месте, где твои корни, на нашем Черном море, сынок. Но если твоя душа не лежит к тому, внук, то я приму это. Я не буду заставлять тебя это делать, Ягыз. Где бы ты не жил, где бы ты не работал, куда бы ты не собрался, ты всегда будешь моим Ягызом, моим любимым внуком. Ты и так делал все, что тебе говорили и даже не говорили, ехал туда, куда тебе велели, поступал во благо семьи, переступал через себя. Я не хочу, чтобы ты снова переступал через себя, сынок. Если ты не захочешь, если не лежит твоя душа, поступай, как тебе угодно, как тебе хочется. Я хочу, чтобы ты захотел поехать со мной, любимый мой внук, чтобы ты хотел жить рядом со мной.
Ягыз почувствовал, как по его лицу покатились слезы. Он схватил дедушку за руку и поцеловал ее, снова, снова, еще раз. Дед обхватил его, прижимая к себе, и Ягыз обнял его, вдыхая запах табака дедушки.
– Я хочу этого, дедушка. Я согласен. Я поеду с тобой в Орду.
Дедушка чуть отстранился, обхватив Ягыза за лицо, посмотрел ему в глаза.
– Ты точно говоришь это не потому, что должен?
– Нет, дедушка, – Ягыз улыбнулся, вытирая слезы. – Я хочу поехать с тобой. В Орду. К тебе и бабушке.
Дед снова обнял его, прижимая к себе, и Ягыз закрыл глаза, улыбаясь. На его сердце стало легко и тепло. Как давно он хотел услышать такие слова. Что его любят, что ему желают добра, что кто-то хочет, чтобы он был рядом с ними, и не просто потому что должен, а потому что хочет этого.
– Ну давай, давай, – отстранился дедушка. – Налей-ка мне виски солодового, лучшего, что есть у твоего отца. И себе налей, что ты любишь. Я тебе расскажу про то, что у меня в Орду за дела.
Они еще долго говорили с дедушкой, и пару раз в комнату заглядывал отец, один раз мать, но дедушка махал им руками, прогоняя их, веля не мешать ему разговаривать с внуком. Они вышли на ужин, а после ужина снова вернулись в кабинет, где к тому времени дедушка уже включил ноутбук, где показывал документы на то, чем владел в Орду.
Вдруг дедушка насторожился.
– Это не голос ли Синана там? – Спросил он. – А это Керем. Куда это они собрались на ночь глядя? – Он подскочил к окну. – Эй, Риза, – крикнул он в окно. – А ну закрой ворота! Закрой, я сказал, не открывай никому. Никому, я сказал.
Дедушка развернулся и принялся расстегивать манжеты и закатывать рукава.
– А ну веди их сюда, обоих. Синана и этого негодного Керема Йылдыза.
– Дедушка, – напрягся Ягыз, – а может не надо? Маме это не нравится, она очень расстроится…
– Веди, веди, я сказал, – сурово ответил дедушка, поудобнее перехватывая трость. – Давно пора поговорить с твоим негодным младшим братом как следует. Веди!
Ягыз вздохнул и вышел за порог.
Комментарий к Часть 3
Согласитесь, Синана надо было как следует отходить тростью?
========== Часть 4 ==========
Хазан кипела от ярости, и судя по тому, как помалкивала обычно говорливая подруга, Бетюль это понимала. Хазан была сейчас на таком взводе, как взведенная граната, и любое неосторожное движение могло вызвать взрыв.
Только из уважения к дедушке и господину Фатиху Хазан не поколотила сейчас Керема, но ничего, вернется потом и закончит, пообещала себе Хазан.
Пару недель назад дядя Фатих вернулся из Стамбула и привез с собой этих двух полудурков: ее кузена Керема и своего внука Синана, двух клоунов, чтоб их. И правило ведь было простое – поработать в Орду пару месяцев, как положено, с утра до вечера, а не прохлаждаясь по полдня в постели, нет, погнуть спину, потрудиться, доказать, что приличные люди, не уходить в загул.
Само собой, всего пару недель и продержались, а вчера вот такое устроили… Стыдно, стыдно, стыдно, с каким лицом теперь на улице показаться? Напились, устроили драку, побили мебель и посуду, люстру с корнем вырвали! Как? Как они до люстры допрыгнули?! Утром все это донесли до дедушки и тети Кериме, и началось светопреставление, Хазан даже пришлось отменить свой выход в море, и вместо нее корабль повел брат Акын – и если этот балбес потеряет ее корабль, она с Керема шкуру спустит, с Керема, не с Акына, брат Акын – человек порядочный.
