- Ночью охрану удвоят. Ничего, даст небо, обойдется.
Ночью тропа на каменистом склоне, заросшем колючим кустарником и деревьями с искривленными стволами, обманчива, неверна и втройне опасна. На изгибах ее цепляются за одежду ветки, из-под ног с сухим шорохом осыпается мелкий щебень - и поди знай, где среди ветвей затаились отравленные шипы, куда приведет обрыв, если нога соскользнет с гладкого камня под щебнем, не скупясь политого маслом...
Тенью движется по тропе человек, переливается из тени в тень, минуя пятна лунного света, огибая ловушки, не сдвигая осторожной стопой ни единого камушка. Тихий шелест шелковых рукавов сливается с тихим шелестом листьев.
За ним следует другой, в точности повторяя движения первого.
И вот последний поворот тропы, а за ним впереди забрезжил еле заметный свет - его и не углядеть чужому глазу, не зная, что совсем рядом приютилась у скалы крохотная бамбуковая хижина, а внутри нее стоит жаровня, полная тлеющих углей.
Двое беззвучно останавливаются на пороге хижины. Тени в просвете ветвей колеблются, раздваиваются и сливаются вновь. И тот, кто наблюдает из тьмы, видит острым ночным взором первую тень... вторую... и третью, возникшую изнутри, точно отражение второй.
Того, кто скрывался в лесу, поймали на третий день.
Сначала вернулись поодиночке и группами молодые охотники, перебрасываясь возгласами шумно и не таясь. Потом двое стражников проволокли через ворота обмотанный веревками тюк из конопляной рогожи. Тюк извивался и бился в сильных руках, мыча что-то неразборчивое. Его подтащили к крыльцу дома господина Ито и бросили на землю. Господин Арэта велел развернуть рогожу.
Женщины наблюдали со стороны. Им было видно, как неловко выпутывался из рогожи и веревок какой-то встрепанный грязный человек, дергаясь всем телом - руки его были связаны за спиной, рот заткнут тряпкой, глаза выпучены. Тут госпожу Шизуку окликнул кто-то из мужчин.
- Смотрите, его ли вы видели в воде?
Подойдя поближе, госпожа Шизука всмотрелась в пленника. Безумные глаза его яростно ворочались в орбитах на круглом, как луна, испачканном землей лице. Грязные космы падали на лоб, из-под них по виску, по щеке текла струйка крови. Одет он был во что-то настолько рваное и непотребное, что даже и одеждой назвать было нельзя.
- Не могу сказать...
- Он или нет?
При звуке голоса господина Арэта связанный вновь забился в путах. Госпожа Шизука тоже вздрогнула.
- Не знаю, господин. Того я видела всего мгновение, а этот... Да это же деревенский дурачок какой-то!
- Они могут притвориться кем угодно.
- Кто - они?
- Эти люди... - Господин Арэта оборвал себя на полуслове и махнул Шизуке рукой, чтоб уходила. Та с облегчением поспешила удалиться.
Мужчины подхватили пленника и потащили за дом, а женщины занялись привычными делами с удвоенным рвением, старательно не слушая криков. Получалось плохо. Зато за сутки переделали много дел.
Когда останки выкинули в лес, где их подобрали местные лисицы, напряжение в поместье спало. Даже госпожа Шизука вроде бы успокоилась насчет водяного духа, хотя умываться к заводи больше не ходила, брала воду из колодца. Ей и без того было о чем переживать.
Всезнающая тетушка Джина как-то обмолвилась при ней, что к госпоже Минами отправили второго гонца.
- Да что ж такое? - всполошилась Шизука. - Давно пора моему Ичиро вернуться! Не приведи небо, случилось чего...
- Не пугайтесь вы так, - поспешила утешить ее тетушка Джина. - Наверное, просто поторопить хотят молодую госпожу. Господин Ито, говорят, захотел соединиться с ней, сюда ее вызывает. Скажу еще тихонько, чтоб никто не слышал: говорят, мужская сила его только здесь и проявляется, а стоит ему уехать - и ничего не может...
Как ни беспокойно было Шизуке, а не удержалась, хихикнула.
- Это почему так?
- А никто не знает. И откуда такой слух пошел, тоже неизвестно. Я бы и вовсе не поверила, раньше-то он еще как мог, когда в старом-то отцовском имении жил... Но для чего ж вызывать ему сюда госпожу Минами, как не для этого? Сказывают еще - только опять об этом лишнего не надо - первым-то ребенком девочка оказалась, а нужен сын, как без сына? И вот он ее вызывает, значит.
- А что ж раньше не звал?
- Кто их поймет, - отмахнулась тетушка Джина и принялась выкладывать из корзины бамбуковые побеги.
Второй гонец возвратился в поместье через четыре дня, едва не загнав лошадь. Не дав отдышаться, его проводили в господский дом. На выходе его подкараулила госпожа Шизука.
- Нет, не знаю ничего про Ичиро, - объяснял ей гонец усталым голосом. - Мне было сказано ничуть не задерживаться, передать весть, получить ответ и сразу назад. Я так и сделал. Простите, госпожа, ничего не могу сказать.
И на том все. Хорошо еще, что предаваться страхам особенно было некогда: всех женщин послали готовить покои к приезду госпожи.
Дом, отведенный ей, находился в саду, в стороне от прочих построек - просторный, чистого дерева, крытый свежей черепицей. Террасу, занесенную листвой, очистили и принялись раздвигать закрытые со всех сторон двери. Следовало осмотреть все помещения, проверить, не течет ли крыша, не образовались ли щели в стенах, не обветшали ли ширмы, вымести, вымыть, вычистить до блеска все поверхности, окурить воздух благовониями и принести в дом множество незаметных вещей для уюта и удобства госпожи с дочкой и ее служанок. Этим и занялись было женщины, когда раздался визг одной из них - она увидела на пыльном полу только что открытого дома четкую цепочку следов.
