– Ваша Светлость, – Миранда удивлённо распахнула глаза, – какая свадьба? О чём вы?

– Твоя и Джона.

– Ваша Светлость, что вы такое говорите? Это невозможно! – она интенсивно замотала головой.

– Что тебе не нравится?

– Я не того происхождения, чтобы составить ему партию – раз, я старше его – два, я не девственна – три, и у меня не может быть детей – четыре! Даже одной из этих причин достаточно, чтобы понять, что женой милорда Джона я быть не могу, а их целых четыре, Ваша Светлость. И потом, зачем вам вообще это надо?

– Он любит тебя.

– И что? Это повод пустить его жизнь под откос? Чтобы он потерял репутацию и возможность иметь наследников? Нет! Вы явно поторопились с решением, Ваша Светлость! Я, конечно, польщена, но здравый рассудок ещё не потеряла, поэтому давайте всё отменим, пока не поздно. Я не та партия, которая нужна Джону, и вы это должны знать лучше меня! Или он вам досадил чем-то, что таким образом вы наказать его решили? Так это немилосердно с вашей стороны, он не заслужил такого, пожалуйста, не надо, я очень вас прошу… – она медленно опустилась перед ним на колени, подхватив его руку, и поднесла к своим губам, не сводя при этом с него пристального взгляда: – Очень прошу, Ваша Светлость…

Слушая её взволнованную речь, герцог не мог скрыть изумления:

– Ты что, не хочешь стать виконтессой и наследной герцогиней? Такой шанс выпадает не каждой… Подумай, прежде чем продолжить меня отговаривать.

– При чём тут я, Ваша Светлость? Я уже пожила, и осталось мне вряд ли много, а вот сын ваш молод, у него впереди вся жизнь, не надо её ломать!

– Это его страстное желание… – тихо проговорил герцог.

В его глазах появилась задумчивость, которую Миранда посчитала хорошим знаком. Подключив всё своё обаяние и все возможности своего поля, она с удвоенной энергией продолжила увещевать герцога:

– Я отговорю его! Дайте мне возможность увидеться с ним и поговорить, Ваша Светлость, и я его отговорю! Я с ним на эту тему никогда не говорила, потому что мне в голову не могло прийти, что он вас о таком просить может. Не говорил он мне о своих планах, иначе давно бы ему растолковала, что пустая это затея. Чувства ко мне у него это лишь благодарность да юношеский задор – добьюсь, мол, той, что захотел. Это проходит, быстро проходит. Я сумею ему это объяснить, лишь увидеться с ним позвольте.

– Хорошо, пойдём попробуешь, – кивнул он, – только сомневаюсь, что он отступится, зная, что к свадьбе всё готово…

– Благодарю, – Миранда приникла к руке герцога, после чего поднялась и подошла к двери.

Постучав в покои сына, герцог вошёл вместе с ней и, усмехнувшись, тихо проговорил:

– Я знаю, что это против правил, Джон, позволять тебе видеться до свадьбы с наречённой, но она очень хочет поговорить с тобой. Я не смог не пойти ей навстречу, особенно учитывая, что вся ваша помолвка – сплошные нарушения правил. Поговоришь с ней?

– Отец, я очень вам благодарен. Конечно же, я поговорю. Что ты хотела мне сказать, Марта?

Джон, явно только что вернувшийся с верховой прогулки, разрумянившийся и ещё одетый в охотничий костюм, повернулся к ней.

Миранда окинула ласковым взглядом его миловидное лицо с разметавшимися по плечам густыми каштановыми кудрями и, шагнув ближе, обхватила ладонями его правую руку, крепко сжав.

– Джон, – она решила не придерживаться официального стиля общения, сейчас главным было другое, поэтому впилась взглядом в его глаза и проникновенным голосом начала увещевать, – ты зря не посоветовался насчёт своих планов. Мне, конечно же, лестно, очень лестно твоё предложение, но эта свадьба невозможна. Я слишком стара. Я не смогу ни родить тебе ребёнка, ни сопровождать тебя на пирах. Это всё мне не по силам, не надо загонять меня в могилу раньше времени. Я не выдержу статуса твоей супруги, эта ноша выше моих сил. Я не дотягиваю до неё ни по статусу, ни по своему здоровью. Неужели ради удовлетворения своих амбиций и для того, чтобы убедиться, что отец настолько не чает в тебе души, что готов пойти против всех правил и вековых устоев вашего рода, ты готов и жизнью моей пожертвовать? Я умоляю, не надо. Отец тебе уже всё доказал, ты дорог ему настолько, что он готов на всё это пойти, так не надо дальше требовать невозможного. Это испортит твои перспективы и репутацию, нарушит традиции вашего рода и ещё и мне сломает всю жизнь. Я не соответствую знатности твоего рода и не смогу исполнять возложенные на меня функции. Я не способна иметь детей и, зная это, не могу согласиться стать твоей супругой.

– Я хочу быть с тобой, Марта. И всё это не имеет для меня значения, – он нахмурился.

– Зато имеет значение для меня! Меня пожалей! Я не готова стать твоей супругой. А ещё пожалей свой род, который ты хочешь прервать! Ты не имеешь на это право! Ты единственный наследник! Нельзя чувства ставить выше долга перед родом и положением! Ты обязан им соответствовать!

– Но отец согласился… – обескураженный её напором, несмело возразил он.

– Его Светлость согласился, поскольку ты не оставил ему выбора, в то время как сам не имел права так поступить! Джон, я знаю, что ты сильный, очень сильный… Это чувство пройдёт через пару месяцев. Поверь мне. Сейчас надо лишь немного перетерпеть, ты сможешь…

– Ты меня не любишь, Марта? – в его голосе зазвучала тоска и попытка обвинить в зародившейся в сердце боли.

– Очень люблю, но не как возможного супруга. Это время для меня прошло, я теперь могу лишь любить как названная мать, спасшая тебя от беды. Ты навсегда будешь в моём сердце. Но вот пылкости в нём уже давно нет, и ответить на твои чувства я не способна. Зато знаю, что очень скоро ты повстречаешь ту, что ответит, и всё у вас будет хорошо – и детки, и страсть, и чувства… Ты ещё благодарен мне будешь, что отговорила тебя, вот поверь. Всё хорошо у тебя без меня будет.

– Откуда ты это можешь знать?

– А я это тебе от души желаю, а мои пожелания всегда сбываются… Ещё ни разу не было, чтобы не сбылось, – она очаровательно улыбнулась, генерируя вокруг него облако позитива.

– Даже не знаю, что ответить… – он в замешательстве обернулся к герцогу: – Отец, я в растерянности и не знаю, как поступить… Всё же сговорено вроде, а она теперь такое говорит.

– Решать тебе, сын. Я лишь согласие дал, но на свадьбе не настаиваю. Хочешь – женись, не хочешь – не женись. Это твоё право.

– Тогда, может, не стоит, раз она так говорит…

– Мне ещё раз повторить? – герцог повысил голос. – Принять решение должен ты! И мне его озвучить, а после всю жизнь нести за него ответственность! Я желаю услышать решение мужчины и моего сына!

Джон нервно сглотнул, потом зажмурившись, решительно выдохнул:

– Нет, не буду жениться. Она права, не хочу её так напрягать, если она не хочет, то настаивать я не стану.

– Я тебя услышал. Нет, так нет, – резюмировал герцог.

– Спасибо, Джон, я тебе очень благодарна и горжусь, что ты сумел мудро поступить, не потакая чувствам и низменным желаниям. Всё будет хорошо, – Миранда отпустив его руку, присела перед ним в реверансе, намереваясь продолжить говорить ободряющие слова, но это не дал ей сделать герцог.

Жёстко взяв за плечо, решительно выдохнул:

– Тогда на этом всё. Мы тебя покинем. Увидимся за ужином.

После чего вывел из комнат и быстрым шагом повёл в обратном направлении. По его ауре Миранда чувствовала, что он очень сильно злится, но не могла понять из-за чего. Она же поступила к его благу. Хотя, возможно, он злился за своё потенциальное согласие, которое оказалось невостребованным.

Заведя её в комнаты, он достаточно резко проговорил:

– До утра тут будешь и поешь. Утром решу, как быть дальше.

После чего развернулся и, не дожидаясь её ответа, вышел.

Тяжело вздохнув, Миранда повернулась к служанкам:

– Принесите поесть что-нибудь.

В сложившихся обстоятельствах побег становился нецелесообразным. Надо было дождаться решения герцога, возможно, утром её даже до дома довезут, вряд ли, конечно, что с такими же почестями и в карете, но она и от телеги не откажется. Всё лучше, чем самой добираться.