– Ты мог поймать собаку, привязать ее, а потом прийти к скамейке, где тебя ждали твои подруги.
– И это твоя правдоподобная версия? – хмыкнул Яблонев. – Конечно. Я, незнакомец с садистскими наклонностями, умудрился поймать собаку за поводок, да еще и так, чтобы она меня не укусила, сволок ее с аллеи, обмотал привязь вокруг ветки, а потом, вспомнив о более важных делах, отправился на встречу с Варей и Сашей. И все это за сколько? Пять минут? Десять? Черт с ней, с логикой и побудительной причиной, ты меня мало знаешь, чтобы понять, что я такого никогда бы не сделал, но как насчет времени?
Саркастическая подача только усиливала идиотизм прозвучавшего варианта развития событий. Если Влад и правда поймал Джамбо, то я бы увидела его на одной из аллей, или заметили бы хозяева, также искавшие своего питомца. Не успел бы он за то короткое время, что мы искали пса, пройти полпарка и выглядеть таким спокойным и ничуть не запыхавшимся. Яблонев разнес меня в пух и прах.
– Согласна, звучит не очень, – кисло признала я. – Но твоя версия…
– Странно, что ты в нее не веришь, – перебил Влад. – Думаю, к этому моменту, с нашей первой встречи, с тобой уже должно было случиться что-то из ряда вон, что-то, чему нет объяснения.
– При чем здесь наша первая… Так, – я замотала головой. – Что-то из ряда вон происходит со мной прямо сейчас. Я в незнакомой квартире, среди людей, большинство из которых вижу впервые в жизни и в чьей нормальности, мягко говоря, сомневаюсь. Оказалась я здесь не по приглашению своей лучшей подруги, к слову, изменившейся за последний месяц настолько, что временами я не узнаю в ней близкого мне человека, а благодаря парню, вот уже которую минуту на полном серьезе втирающему мне что-то о пространстве и колебаниях!..
Я заткнулась, прервав свой монолог, выбросивший флаг истерики, потому что каким-то неуловимым движением рука Влада оказалась перед моим лицом, и он… щелкнул пальцами. Сухой и звонкий щелчок как будто пробрался в саму голову, заставив всех тараканов, царивших в ней, встать по стойке «смирно» и ожидать дальнейших приказаний.
– Выдохни, – посоветовал Яблонев. – Я не думал, что ты настолько боишься. Возможно, следовало сразу перейти к практической части, а потом уже рассказывать теорию.
– По-твоему, я тебя боюсь?
– Пока нет. Сейчас ты больше занята самообманом. – Влад поднял палец, властным жестом велев мне помолчать. Судя по тому, как легко и плавно это у него вышло, такой способ затыкать собеседника у сероглазого в ходу. – Видишь ли, сейчас, в этой квартире, в принципе нет нормальных людей в общем понимании этого слова, хотя я бы с этим поспорил, учитывая явную относительность данного понятия.
– Хочешь сказать, я тоже ненормальная? – напряглась я.
– Давай включим логику. Если ты считаешь, что ненормальны мы все, – он качнул головой в сторону двери, – то для нас ненормальная ты. На самом деле ты такая же, как мы, только отрицаешь это, подсознательно боясь перемен в жизни. Твоя подруга чуть-чуть изменила свое поведение, став тебе непривычной, а ты уже забила тревогу и даже пришла сюда, чтобы убедиться, что она не попала в секту. Я прав?
Откуда он узнал об этом?
– Конечно же, я прав, – подтвердил сам себе Влад.
– Говоря, что я такая же, как вы… ты имеешь в виду, что… я… тоже могу видеть эти колебания? Что я экстрасенс?
– Выкинь это слово из своего лексикона, оно слишком плоское и скорее сбивает с толку, чем действительно характеризует практикующих, – велел Яблонев, поднимаясь и доставая из кармана джинсов пачку сигарет и зажигалку. Открыв окно, он поставил ранее не замеченную мной жестяную банку в качестве распорки и прикурил. – Я бы посоветовал тебе включить обогреватель, стоящий вон там, – он указал на длинный допотопный железный обогреватель, притаившийся за циновкой, – и поставить себе под ноги, но тебе это не требуется, потому что моменты, когда тебе было реально холодно, можно пересчитать по пальцам. У тебя повышенная температура тела, сильно сомневаюсь, что ты когда-нибудь болела, – он затянулся и обернулся на меня. – Обостренные чувства восприятия, особенно обоняние, а быстрота реакции выходит за рамки обычного. Предполагаю, ты большой любитель мяса, активного отдыха на природе и занятий спортом, будь то бег или игры с мячом. Однако, когда этого не требуется, всему предпочитаешь сон. Определенно, ты агрессивна и не чураешься методов физической расправы, что лично я считаю плюсом к твоему инстинкту самосохранения. Разумеется, интуиция также должна иметь место быть, и достаточно сильная, раз ты пришла сегодня сюда, передавив все опасения и сомнения.
Наверное, у меня немного приоткрылся рот за то время, что я слушала его непонятно на чем основанные выводы о себе. И все верные. Ни одного промаха. Влад словно знал меня всю жизнь, и это раздражало. Откуда он узнал про мясо, про отсутствие болезней, про обоняние и как я предпочитаю проводить свободное время, если даже Ирка не знала всего из этого списка моих особенностей?
– Смотри-ка, ты пока пятишься назад, но готовность вцепиться мне в глотку уже появилась, – отметил Яблонев, глядя куда-то в район моего туловища и закрывая окно.
– Я от тебя не пячусь, – пробормотала я, слишком растерянная происходящим, чтобы мой голос прозвучал как-то увереннее и громче.
– Физически нет, но ментально… – бросил парень очередную загадку. – Ты… боишься разозлиться.
Это он как понял?
– Происходят странные вещи, когда ты злишься, не так ли?
– Я причиняю людям боль, – шепотом признала я, внезапно поняв, что Яблонев уже сидит на корточках передо мной и смотрит прямо в глаза, а свет фонарей серебрит его волосы и бледную кожу, делая похожим на темного эльфа.
– Я могу помочь тебе взять эту способность под контроль, Агата. – Влад протянул мне правую руку раскрытой ладонью наверх. – И не только ее. Я научу тебя, как использовать все твои отличия себе во благо. Все, что тебя пугает, станет твоей силой. Все твои вопросы найдут свои ответы, потому что они у меня есть.
– Я не понимаю. Как ты это сделаешь?
– Ты веришь, что я узнал, где та собака, никогда не видев ее прежде?
Несмотря на то что мне хотелось ему верить, особенно после того, как Яблонев снова назвал меня по имени и в его устах оно прозвучало поистине волшебно, я все еще не могла принять факта под названием «практикующие». То, что он сказал про меня, было верным до последнего слова, но парень мог оказаться отличным психологом или слышать что-то от Ирки, а потом просто проанализировать и прийти к верным выводам.
– Расскажи еще что-нибудь. Что-то, что могу знать только я. Если ты считываешь эти колебания в пространстве и чем ближе объект, тем больше информации, это не должно быть чем-то трудным, верно?
– Мне нравится твой подход, – по-настоящему, без насмешки, улыбнулся Влад. – Что ж, давай посмотрим.
Яблонев склонил голову набок, разорвав зрительный контакт, и уставился куда-то… в меня. Выражение его лица, сам взгляд неуловимо переменились, я не могла определить, в чем именно это выражалось, только чувствовала, что сейчас передо мной кто-то другой. Неулыбчивый, мрачный, опасный.
– Стрелец по гороскопу. Первая декада, ты родилась во время сильнейшего ливня. Двадцать девятое ноября или первое декабря, число нечетное, что-то промежуточное, время, когда один месяц перетекает в другой, не только месяцы, но и времена года. С детства терпеть не можешь дождь, а вот огню благоволишь. У тебя есть такая свечка… красная с золотыми узорами, тебе подарила ее бабушка. Иногда ты достаешь ее из… – Влад нахмурился, а мое сердце, кажется, перестало биться. – Похоже на детский сундучок, но не картонный, как из-под новогодних сладких подарков, а из пластика…
– Бывшая копилка, подарок на мое семилетие. На крышке прорезь для монеток, – сглотнула я, в шоке от всего, что он говорил.
– Я не вижу в ней монеток. Много вещей. Какая-то разноцветная лента, похожая на браслет без застежки, красный рулон ткани размером с катушку ниток, думаю, это свернутая ленточка выпускника, мелькнула четкая картинка ленты поверх белой блузки и что-то вроде прохода по школе, у тебя две косички. Рядом маленький ключик, привязанный за синюю нитку к небольшому блокноту в жестком переплете с замком. На обложке два далматинца. Личный дневник, который ты вела лет в… четырнадцать или чуть помладше. Ты заполняла его черной чернильной ручкой, пальцы часто были перемазаны, и она тоже есть в этом сундучке. Кстати, он розовый с желтыми наклейками. Не твои цвета.
