«Монстру нужен монстр».

— У меня хороший учитель, — Ида улыбнулась.

— А ты учишься быстрее, чем я предполагал, — Ивар вновь крутанул вокруг запястья браслет. — Но у меня есть пара коррективов в наш чудный план.

Ида кивнула, неловко поерзала на столе. Дерево даже сквозь мягкую ткань трикотажного платья казалось жестким и холодным, зато от взгляда Ивара становилось мучительно-жарко, и пришлось прикусить щеку изнутри, чтобы мысленно возвратиться к делам.

— Подозреваю, что твой отец не станет отвозить меня к себе домой. И я не уверен, что он сообщит тебе, где соберется держать меня. Значит, нам нужен отслеживающий маячок, укрепленный в машине, на которой меня повезут.

Ида почти услышала, как у неё в голове щелкнуло — ну, конечно! Ведь отец и словом не обмолвился, где планирует удерживать и пытать Ивара. А Хвитсерку и «воронам» понадобится точная информация, о наличии которой у них Исайя знать был не должен.

Ивар Лодброк был чертовым гением, продумывающим детали, о которых Ида, в интригах ещё неопытная, не додумывалась сама. Теперь, когда он высказал вслух мысль, недостающим кусочком паззла дополнившую картину их действий, их безумный план сложился в её сознании полностью.

Что они собирались сделать, было сродни шагу в пропасть, но тем и было привлекательно.

— Установить отслеживающий «маячок» в машине, принадлежащей Лагерте, нелегко, — продолжал размышлять вслух Ивар. — Для этого нужен свой человек в стане Ингстадов, да ещё и тот, кому доверяет сама Лагерта. Это сложно.

Он нахмурился, обдумывая, как ловчее провернуть свою затею, и между бровями у него залегла морщинка. Ида смотрела, как он покусывает нижнюю губу, и думала: что за мысли пролетают и исчезают в его гениально-умной голове? И чего она сама хочет больше: узнать, как работает его безумное сознание, или поцеловать его прямо сейчас, зарываясь пальцами в темные, чуть взъерошенные волосы? Ивар Лодброк — её дар и проклятье, её темная сторона, её пропасть, в которую она шагнула. Багрянец её желаний, так долго таившийся под личиной хорошей дочери и глупой блондинки.

Ивар вскрывал замки, на которые была заперта её душа, и у него были отмычки от каждого. Ида смотрела на полурасстегнутый ворот его рубашки, на разлет ключиц и на закатанные рукава, обнажающие сильные руки, и смутное марево желаний обретало свои очертания.

Ида Блэк хотела Ивара Лодброка. Она могла выбрать любого мужчину, но выбрала его. Или он выбрал её. Или так распорядились его боги, её Бог, она не знала и не хотела знать, чья воля свела их вместе. А Ивар хотел её — Ида знала это. Ивар целовался голодно и жадно, пробуждая в ней мучительную жажду, прежде ей незнакомую, и сопротивляться не было сил.

Сейчас ей хотелось плюнуть на всё и усесться к нему на колени, припадая к его шее губами. Иисусе Христе на кресте, Ида Блэк-Лодброк, какого черта ты творишь?

Чтобы отвлечься, Ида перевела взгляд с ключиц Ивара на серебряные пуговицы рубашки. Одна из них была выполнена в форме крохотной змеиной головы. Ида смотрела на неё, и смутная мысль, маячившая на задворках её сознания и связанная с идеей отслеживания, приобретала четкость.

Черт подери, да. Как она не подумала об этом раньше?

— Мы не сможем установить «жучок» в машине, — качнула Ида головой. — Но что если установить его на тебе? Спрятать в одежде или… — она помолчала, оглядывая мелкие детали на рубашке Ивара. — Сделать пуговицей или булавкой для галстука? — она протянула руку и осторожно коснулась пуговиц, не удержалась — прошлась ладонью по груди Ивара. Он вздрогнул, сглотнул, реагируя телом на прикосновения даже быстрее, чем его ум успел отреагировать на идею.

А потом расплылся в широкой усмешке.

— Неплохая идея. Думаю, мои люди очень быстро смогут установить «маячок» в одну из рубашек, — он потер подбородок, скользя взглядом по ногам Иды до самого края её платья, по её фигуре и, наконец, цепляясь за её лицо, будто впитывая образ и сохраняя его в памяти. — Никто не сможет победить нас, если мы будем действовать вместе.

Этот почти-шепот его больше не походил на змеиное шипение. Он был вкрадчивым, обволакивающим, Ида и не знала, что Ивар так умеет. Его голос прошелся по её вздыбленным нервам, и она зажмурилась на мгновение: это всё было слишком. Влечение становилось невыносимым, и кровь застучала в висках. К черту, она должна прийти в себя.

Им ещё есть, что обсудить. Например, оставшиеся детали их задумки. Довести её до совершенства, превратить в идеальную аферу, способную обмануть не только Исайю Блэка, но и Лагерту, чья хитрость была равна хитрости самого Ивара.

Ида сомневалась, что до «жучка» в одежде Ивар не был способен додуматься сам — просто он, как и всегда, подталкивал её к нужной идее, заставляя обдумывать варианты и находить наиболее подходящий и выгодный для их планов. Но ей это нравилось. Она чувствовала, что Ивар наконец-то смог довериться ей и разглядеть в ней не врага и не просто женщину, к которой его влекло, а союзницу, равную ему.

— Я думала, что моему отцу покажется странным идея захватить тебя в ресторане, — Ида слезла со стола, подошла к окну и выглянула на улицу, больше чтобы отвлечься и очистить мозг от ненужных мыслей, чем искренне интересуясь там происходящим. — Но он проглотил идею, как рыба — наживку.

Сама Ида проглотила комментарий, что Исайя, очевидно, решил, будто ей удалось соблазнить Ивара, — и снова ошибся. Из них двоих именно Ивар поначалу был змеем, искушающим Еву в Эдемском саду, но и Ева оказалась не промах. Они стоили друг друга, и зачем им был нужен Адам, если тандем оказался вдруг идеальным?

— Главное, чтобы её заглотила Лагерта, — протянул Ивар. — Я подумаю, как это сделать. У нас есть ещё несколько дней.

Какая-то птица вспорхнула с ветви дерева, но Ида не могла понять — правда ли она услышала шорох крыльев или её мозг нарисовал слуховую галлюцинацию сам? А вот ладонь Ивара, перехватившая её за запястье, была очень даже реальна. И жжение в груди тоже было реальным. А ещё Ида чувствовала, как скребется за ребрами её внутренний монстр, требуя выпустить его наружу.

Ивар потянул Иду к себе на колени, заставляя вцепиться в его плечи, обтянутые гладкой тканью рубашки. Она неловко ткнулась носом в его шею, где-то под ухом.

— Иди ко мне, Сигюн, — хрипло прошептал Ивар. — Поцелуй своего Локи…

Разве Ида могла отказать?

*

Ночью всё и всегда иначе.

Днем план казался идеальным, но в ночи, когда Ида мучилась бессонницей, вновь и вновь прокручивая в голове свои разговоры с отцом и с Иваром, страх разрастался в ней всё сильнее. Что, если они в чем-то просчитались? Что, если что-то пойдет не так? Она знала, что не бывает до самых мелочей просчитанных ситуаций, знала, что где-то может случиться сбой… и боялась, что этот сбой повлечет за собой катастрофу.

Потому что если так случится, то мать и Лив никогда не избавятся от давления Исайи Блэка. Потому, что, узнав о роли Иды в затее Ивара, отец её уничтожит. Нет, разумеется, он не убьет её, ведь в случае гибели братьев, наследство Рагнара достанется ей, но втопчет в землю.

Потому, что ей придется смотреть, как убивают Ивара, и она знала, что не выдержит этого. Её до костей пробирало ледяным ужасом, стоило представить, как отец измывается над Иваром, а потом, возможно, вручит его Лагерте, как самый дорогой на свете подарок. Или сдерет с него кожу и отправит Ингстадам в посылке. И если раньше Ида полагала, что судьба Ивара беспокоит её только в связи с его обещанием и их договором, то теперь понимала: она просто не хочет его терять.

Ивар вовсе не был тем, кого хочется и нужно любить, — он пропитывал своим ядом всех и всё вокруг себя, как только сам ещё в нем не захлебнулся. Впрочем, кобры в своем яде не варятся и им не травятся. Ида не могла утверждать, что любит его, — любовь всегда многогранна, с этим спорить было нельзя, но её чувства к Ивару постичь и вовсе не удавалось. Все попытки падали в ту самую тьму, что его окружала. Ивар был Джокером «теневого» бизнеса Чикаго, но на него не находилось своего Бэтмена. Безумие он умело прятал за рубашками и деловыми костюмами, достаточно держал в узде, чтобы законникам не к чему было придраться, но в любой миг из-за этой маски могло выглянуть ухмыляющееся лицо, покрытое чужой кровью.