========== Часть 1 ==========

Апрельское солнце настойчиво пыталось пробиться через легкие ситцевые шторки, слегка покачивающиеся во время движения поезда. В пепельнице мирно тлела только начатая сигарета, рядом лежала библия — типичное утро той, что расследует дела, связанные с церковью. Как так вышло, она и сама не помнит, ранее она была лишь следователем, но одно дело всё изменило. Теперь работу со священниками доверяют только ей, пусть у нее и нет веры в то, что пытается донести церковь.

Наконец, нужная станция. Девушка поморщилась от яркого света и, посмотрев на наручные, уже потертые и поцарапанные часы, огляделась: станция одиноко белела посреди леса, ни души вокруг, и пустая даже в такое время дорога.

Обреченно выдохнув и поправив ворот чуть помятой рубашки, девушка присела на скамейку, нетерпеливо считая минуты ожидания. Наконец-то шум колёс — и вот у лавки останавливается небольшая черная машина, на которой детектива и должны отвезти в город.

— Вы задержались, — в её голосе не было раздражения, лишь констатация факта.

— Прошу прощения, — смутился довольно пожилой мужчина за рулём и открыл переднюю дверь, чтобы девушка могла сесть. На миг взгляд девушки упал на зеркало заднего вида, отражающее её смуглое, довольно приятное лицо. Однако было в нём что-то отталкивающее: равнодушие ко всему, словно маска — не знаешь, что скрывается за ней, лишь в чёрных глазах, если долго вглядываться, можно увидеть отблески эмоций.

Дорога была долгой, к тому же прошла в полнейшем молчании. Достав из портфеля папку с делом, девушка сосредоточенно вчитывалась в текст — уже который раз.

Местные давно приметили, что люди, посещающие костёл, меняются радикальным образом, но не всегда в лучшую сторону. В Ватикане обеспокоились только когда один из прихожан покончил с собой после вечерней службы прямо на пороге костёла. Тем не менее, те, кто хоть раз был на службах, защищают своего патера до хрипоты.

Машина въехала в небольшой, но довольно уютный городок. Людей на улицах ходило немного: все прятались от палящего солнца, предпочитая небольшие чаепития на веранде, тем более был выходной и люди могли себе это позволить.

Девушка почти не смотрела в окно, но все же кое-что притянуло её взгляд: место расследования — костёл, стоящий на окраине в окружении яблочного сада, яркие витражи в узких окнах были видны ещё издали.

Машина подъехала к воротам — и девушка, благодарно кивнув водителю, вылезла. Прихожан сейчас не было, только работал кто-то в саду. Детектив зашла на территорию костёла и невольно поежилась, даже не поняв, от чего. Это немного выбило её из колеи, но, взяв себя в руки, она поспешила к самому зданию.

Снаружи оно выглядело довольно простым, как и положено костёлам: узкие окна, светло-серые стены, аккуратные башенки под зелёной черепичной крышей. Высокие двери из тёмного дерева были приоткрыты, словно зазывая внутрь, а перед ними уже стояло два мужских силуэта. Один, тонкий и строгий, принадлежал ксендзу, держащему ладони на животе, второй же держался сзади и старался не отсвечивать, так что разобрать в сгорбленной фигуре довольного молодого мужчину было тяжело.

Стоило девушке приблизиться, как священник мягко улыбнулся, сходя с короткого крыльца и подходя к гостье.

— Добро пожаловать в костёл Голоса Божьего. Эти стены станут твоим домом, насколько понадобится. Моё имя Родан, а это Генри, он помогает мне следить за обителью господней и готовит насущную пищу. Идём же, чтобы я мог показать тебе святое место изнутри и отдать тебе комнату.

Девушка едва сдержала усмешку. Она привыкла к речи священнослужителей, но всё же для неё такая манера была слишком высокопарной.

— Благодарю, падре. Моё имя Ринити Элрой. Как вам известно, я здесь по распоряжению Ватикана, — девушка чуть кивнула.

— Да, я знаю. Генри, завари нам чай и принеси печенье для небольшого чаепития на улице.

Мужчина тут же удалился с нескрываемым облегчением, а Родан повёл гостью в костёл.

Пол был покрыт крепким красноватым паркетом, идеальные резные лавки блестели от чёрного лака. Костёл оказался скромным и изнутри, так что от огромного распятия в самом конце отвлекали лишь ростовые фрески с изображениями святых на стенах и расставленные под ними подставки для свеч. Рядом с распятием высился небольшой постамент, видимо, с него читались проповеди.

Ринити с лёгким интересом осматривалась, приметив, что длинноволосый ксёндз явно сочетается с этим местом — та же строгость с нотой готики. На лики святых она не смотрела, но было ощущение, что они-то на неё смотрят. Девушка устало потёрла лицо ладонями: дорога сюда была тяжелой, так что она была немного вымотана.

— Падре, вы давно на этом посту?

— О, нет. Я здесь менее года.

Далее через небольшую дверку они прошли в коридор, ведущий на кухню и в комнаты, а оттуда — снова на улицу, под ветви яблонь. Здесь уже был приготовлен круглый столик и два стула, две чашки с чаем и блюдце песочного печенья.

— Могу поинтересоваться, как вы заняли данное… положение? И кто был вашим предшественником? — девушка прикрыла глаза, вдыхая чуть дурманящий запах от яблонь. Она знала, кто ранее занимал этот пост, но вот его уход был для всех загадкой, как и откуда взялся нынешний. Сюда уже отправляли детективов, но по возвращении они лишь говорили, что черноволосый патер на своем месте. В конечном итоге, это забылось.

— Разумеется. Патер Адам был моим добрым другом, поэтому я согласился заменить его, когда он решил покинуть эту обитель и отправиться в искупительный поход. Я служил в соседнем городе, но патером стал только здесь. Очаровательное место, — Родан улыбнулся, садясь на стул и отпивая ароматный чай. От бледных пальцев по фарфору заскользили трещинки, словно отростки тьмы. Девушка решила, что ей почудилось, но всё же к своей чашке так и не притронулась, да и на улице было довольно жарко.

— И как вам здесь? Много прихожан?

— Почти весь город. Я рад служить богу в таком живописном месте и помогать таким приятным людям, — трещинки исчезли, он выпил ещё и отставил чашку на блюдце. — Но что именно привело вас сюда? Людям и богу угодна моя работа.

— Но сомневаюсь, что им угодна смерть, ведь самоубийство тяжкий грех, а оно ещё и произошло у дверей костела… все обеспокоены, — девушка посмотрела на ксёндза. — Я здесь для проведения расследования.

— До вас дошли ложные слухи, — Родан снова улыбнулся, но улыбка была похожа скорее на торжество змеи, чем на сожаление. — Никто и никогда не совершал столь тяжкий грех в этом костёле. Поговорите с прихожанами, они живут здесь дольше меня, поэтому их слова развеют ваши сомнения.

— Данный «слух» мы получили от одного из жителей этого города, но потом он попал в психиатрическую лечебницу, где скоропостижно скончался. Сомневаюсь, что такова воля господа. — девушка же совсем не улыбалась, смотря на мужчину сверху вниз. — Но, всё же, опрос населения необходим. Я надеюсь, что вы не будете чинить мне препятствия, падре.

— Вы плохо меня слушали, Ринити, — он мягко улыбнулся, поднимаясь и снова складывая руки. — Я сам предложил вам поговорить с ними.

— Это я услышала. По моим личным наблюдениям, те, кто долго работает с людьми, особенно в религиозной сфере, весьма умело могут управлять людьми, на этом строилась вся человеческая история. Я Вас ни в чём не обвиняю и ни на что не намекаю, — брюнетка тоже улыбнулась, но глаза оставались всё такими же безэмоциональными.

— Тогда я могу только пожелать вам хорошего дня. Если у вас есть чемоданы, Генри занесёт их в вашу новую комнату, — патер проигнорировал слова, только его голубые глаза словно оледенели.

— Благодарю, падре, — девушка невольно сжала сильнее ручку своего небольшого чемоданчика: обычно она нигде не задерживалась дольше, чем на пару дней, потому была налегке и всё носила с собой. — И вам хорошего дня.

Ринити неспешно удалилась, всё также незаметно осматриваясь. Как только она вышла за ворота, ей словно стало легче и даже теплее.