— Чудесно, Джи! Я вам очень благодарна! Будьте добры, наденьте эти мешки поверх бинтов и завяжите на запястьях. Я тогда смогу вымыть душевые да туалеты.

— Тебе нельзя этого делать, — неодобрительно покачала головой первая помощница.

— Но кто-то же должен их чистить! Вот эластичный бинт. Им и завяжите.

Джи исполнила просьбу девушки и опять неуверенно покачала головой:

— Это долго не продержится. Подожди, я постараюсь сделать что-то более надёжное.

— Благодарю, Джи! Вы такая милая.

Дебора поцеловала Джи в щеку, и в тот же миг с порога раздался чей-то насмешливый голос:

— Вот вы тут чем занимаетесь!

Сердце Деборы заколотилось сильнее. Но, увидев в дверях Пэм, она вздохнула с облегчением.

— Так, так! Выходит — с капитаншей? — сделала страшное лицо Пэм.

— Мы с Деборой основали общество взаимного восхищения, куда низших чинов, типа тебя, не пускают! — надменно вскинув голову, торжественно заявила Джи. Но тут же улыбнулась и участливо спросила: — Как твоя рука?

— Болит дьявольски! — откровенно солгала Пэм. — Дебора, и что это за мешки у тебя на руках?

— Это последняя модная тенденция.

Пэм вздохнула.

— И правда, глупый вопрос. — Она подошла к плите, чтобы приготовить себе кофе. Но тут же снова спросила: — А если серьёзно: зачем это?

Молодая морячка обернулась и тут же осеклась, увидев входившую Тео. Первое, что капитанша заметила, это аптечку.

— Кому плохо? — обратилась она к Джи.

— Никому, — успокоила первая помощница. — Просто мы перебинтовывали руку Пэм.

Пэм быстро заморгала, сохраняя серьёзное выражение лица, и <<честными>> глазами посмотрела на капитаншу. Тео одобрительно кивнула и холодно взглянула на Дебору, которая сидела с руками, заложенными за спину.

— Если не ошибаюсь, я приказала вам вымыть душевые. Пора давно приступить к работе, а не отвлекать морячек от дела.

Подойдя к плите, Тео стала варить себе кофе.

Когда она повернулась к Деборе спиной, та, улучив момент, схватила ведро и щётку и выскочила из камбуза. Остаток дня прошёл сносно: Тео ужинала в собственной каюте.

***

Следующим вечером обстановка внезапно накалилась до предела. Капитанша решила сесть за общий стол, а Дебора не хотела, чтобы она увидела бинты на её руках, поэтому сняла их. На ужин девушка приготовила запеканку из мяса. Морячки уже разделались с закуской и ждали горячего. Когда она снимала с конфорки широкую сковородку, то случайно дотронулась пальцами до сильно разогревшейся плиты. От острой боли брюнетка громко взвизгнула и чуть не выронила сковородку. Каким-то чудом Дебора всё-таки успела её подхватить, выплеснув на правую руку кипящий жир, и так заорала от боли, что её стало слышно в кают-компании. В камбуз ворвались почти все члены экипажа. Дебора стояла, прислонившись к кухонному шкафу, и корчилась от невыносимой боли.

Матроски ринулись к ней, с порога раздался окрик капитанши:

— Назад! Вас тут очень много!

Тео безучастно посмотрела на Дебору.

— Организуйте нам ещё какую-либо еду и приберитесь тут.

— Но она ведь обожглась! — воскликнула Стелла.

— Ничего. Это ей послужит хорошим уроком: нельзя ведь быть такой растяпой!

Тео повернулась, чтобы вернуться в кают-компанию, но путь ей преградили морячки, ошеломлённые услышанным.

Вперёд пробилась Джи, возмущённо глядя на Тео, и смело, даже резко проговорила:

— Какого дьявола, капитанша? Вы что, не могли найти себе достойную противницу? Или считаете порядочным сводить какие-то счёты с беззащитной женщиной?!

Джи вдруг схватила локоть Деборы и поволокла к капитанше, не обращая внимания на сопротивление той.

— Вот, глядите! — Джи повернула руки брюнетки ладонями вверх и показала их Тео. — Неужели вы не понимаете, что она не может выполнять такую тяжёлую работу? Я не хочу знать, почему именно её вы избрали своей жертвой и постоянно издеваетесь над ней, однако ваше поведение в отношении Деборы уже вышло за пределы дозволенного!

Тео слушала, но взгляд её был прикован к ладоням брюнетки. Дебора попыталась освободиться из рук Джи, возмущённая её предательством, пробубнив в растерянности:

— Отпустите! Не надо так переживать!

— Не говори ерунды! — жёстко продолжала Джи. — Тебе нужно срочно перебинтовать разодранные руки. Помимо этого, ты обожглась. Стелла! Принеси аптечку.

Пока морячка выполняла приказ первой помощницы, Дебора подставила руку под холодную воду. Подняв голову, Тео посмотрела на всех, затем перевела взгляд на Джи. Лицо капитанши необычно побледнело и лишилось всегдашней решимости. Когда Стелла принесла аптечку, Джи взяла Дебору за локоть и провела в кают-компанию.

— Садись и покажи мне руки. Стелла, дай мне мазь от ожогов.

— Не нужно! Я сама сделаю, — вдруг вмешалась Тео. — Кай, поджарь нам что-либо на ужин. Остальные могут заняться уборкой камбуза.

Морячки переглянулись, но тут же с готовностью начали выполнять приказ капитанши. После некоторого колебания Джи уступила место капитанше возле девушки, но осталась тут же, наблюдая за её поведением.

Тео взяла руку Деборы и озабоченно проговорила:

— Вам нужно было их обработать раньше.

— Она так и сделала, — ответила за Дебору Джи. — Только сняла бинты, чтобы вы их не видели. Она гордая и упрямая, как ослица! А если вам угодно знать моё мнение о вас, то вы — просто сумасшедшая!

— Я не спрашиваю вашего мнения. Может, вы подниметесь на палубу и примете пока на себя командование кораблём?

Джи мгновенно оценила ситуацию и пошла к выходу, но у двери обернулась.

— Пошли кого-нибудь за мной, если будет надо.

Дебора кивнула ей. В эту минуту больше всего она боялась, что её руки, которые держала Тео, будут трястись.

Когда Джи ушла, Тео грубо сказала:

— Дура! Почему вы раньше не сообщили мне об этом?

Как ни странно, но обращение капитанши к ней несколько успокоило Дебору. Девушка нежно поглядела на неё.

— Вам известно, почему.

Взгляды женщин пересеклись, лицо Тео стало недоумённым.

— Я вас не понимаю. Был момент, когда мне показалось, что вы ведёте себя как дешёвая потаскушка. Однако затем оказалось, что вы патологически горды и невероятно упрямы. И вот до чего себя довели!

— Даже у дешёвых потаскушек имеется гордость, — усмехнулась Дебора.

В кают-компанию вошёл Кай, и беседа прервалась.

— Мы сумели спасти большую часть запеканки, — оповестил матрос, сияя счастливой улыбкой. — Картошка, хлеб — всё уцелело! Можно приступить к ужину, лишь вы освободитесь.

— Ладно. — Тео мигом превратилась в прежную капитаншу. Спустя пару минут руки Деборы были надёжно и профессионально забинтованы. — Пока этого достаточно, — сказала она. — Ожог тоже не очень серьёзный. Но постарайтесь не мочить руки. Завтра я их вновь осмотрю.

— Благодарю, — поблагодарила Дебора.

Она хотела что-то сказать, но Тео уже вышла.

Заключённое перемирие вызвало у Деборы противоречивые чувства. Её освободили от самой тяжёлой работы. Ежедневно после завтрака Дебора ходила к Тео на перевязку. В эти полчаса Дебору терзали то несбыточные надежды, то почти панический страх. И всё-таки она чувствовала её близость, прикосновения, слышала голос. Но манеры Тео оставались грубыми, а отношение к ней — подчёркнуто ледяным. Руки капитанши искусно смазывали раны и ловко манипулировали бинтами. Но в их прикосновениях не ощущалось даже намёка на нежность. Ничего! Лишь голое безразличие, а порой даже и неприязнь…

Одни медицинские рекомендации. Непонятно откуда Джи раздобыла пару красных клеёнчатых перчаток и принесла ей.

— О, Джи! Это как раз то, что мне надо, — воскликнула Дебора. — Благодарю. Надеюсь, вы не изрезали на них свой непромокаемый плащ?

— Нет, — отрицательно покачала головой Джи, — это из старой клеёнчатой куртки. Её мне ещё давно подарила капитанша.

— О! — только и могла произнести Дебора.

Теперь у девушки появилась возможность думать и мечтать. Любовь изменила всю её жизнь. Тео больше не придиралась к ней и не проявляла открытой неприязни. И всё-таки между ними оставалась стена отчуждения, сломать которую Дебора не могла. Девушка ощущала себя потерянной и разбитой.