— У меня подгорел пирог.

— Подумаешь, пирог! У Кая подгорало всё и ежедневно. Но капитанша никогда не обращалась с ним так, как сегодня с тобой. Чем ты её расстроила?

— А я знаю? — в раздражении ответила Дебора. — Давайте я лучше начну убирать тут. А то, не приведи господи, вернётся и снова устроит мне головомойку!

— Тебе помочь? — продолжила Тара.

— Благодарю, Тара! — улыбнулась Дебора. — Но тут двоим не развернуться. Не переживай, я управлюсь сама.

С угрюмым видом она взялась за работу.

Девушка скребла, мыла, чистила, оттирала каждое пятно, пока не изодрала руки до крови. Зато камбуз опять засиял чистотой.

Она гордо посмотрела на свою работу и вернулась в каюту, где переодевшись и рухнув на койку, мигом заснула. Однако не прошло и часа, как кто-то стал тарабанить в дверь. Ещё не придя в себя от сна, Дебора почти машинально подошла к двери и приоткрыла её.

— Что такое? Парусник тонет?

— Нет. — Злобный взгляд Тео скользнул по ночнушке, прилипшей к влажному телу брюнетки и замер на её сонном лице. Она сжала челюсти и выдавила из себя: — Кто позволил вам ложиться спать, не завершив работы?

— Но камбуз я вычистила! — запротестовала Дебора.

— Это вы так считаете! А я говорю, что там как было грязно, так и осталось. Одевайтесь! Даю вам пять минут.

Дебора с трудом сдержалась, чтобы не кинуть в лицо капитанши все самые ужасные слова, которые знала. Только ярость внезапно сменилась болью беспросветного несчастного одиночества, и обвиняющего монолога не последовало.

— Ладно, — проговорила она тихим и покорным голосом.

— Что?! — взревела Тео.

— Я сказала — ладно. То есть — слушаюсь, шкиперша!

— Вот так-то лучше!

Спустя пару минут Дебора была в камбузе.

Тео уже вынула из шкафа все кастрюли и сковородки, вытащила железные решётки и полки из духовки, сдвинула в сторону микроволновую печь. И всё это для того, чтобы доказать Деборе собственную недобросовестность.

— Я сказала, что в камбузе не должно быть ни одного грязного пятна. Извольте выполнить мой приказ. Я вернусь и проверю!

Она разрешила Деборе отправиться спать только после двух ночи. А до этого морячки, завершившие полуночную вахту и спустившиеся в камбуз выпить по чашке кофе, застали брюнетку на карачках возле ведра с мыльной водой, оттирающей шваброй безукоризненно чистую стену за электрической плитой. Стелла кинулась к ней, подняла с колен и взяла из рук швабру.

— Дебора, позволь это сделать мне!

— Нет! Пусть делает сама! — тут же вмешалась Тео.

— Капитанша, но она же едва стоит!

— Когда ты станешь капитаншей, в чём я сомневаюсь, вот тогда и будешь отдавать распоряжения. А пока изволь подчиняться мне. Допивай шустрее свой кофе и иди. Не мешай ей!

Тео отчитала Стеллу и вышла из камбуза, громко хлопнув дверью. Морячки оторопело переглядывались друг с другом.

— Что с ней, чёрт возьми, случилось? — в недоумении спросила Стелла.

Однако её вопрос повис в воздухе. Когда Тео опять вернулась, то обнаружила пыль на вентиляционной решётке под потолком.

Дебора этого не заметила. Только на вызывающий взгляд капитанши твёрдо решила не реагировать. Она не хотела дать Крамер повод опять повторить, что она о ней думает, или доставить ей удовольствие видеть её слёзы. Найдя пустую коробку, Дебора встала на неё и начала вытирать пыль с решётки. Глаза у неё слипались. Но тут судно сильно качнуло, Дебора полетела на пол и так ударилась бровью о край раковины, что из глаз полетели искры. Пару секунд девушка вообще ничего не видела. Затем глубоко вздохнула, снова встала на коробку и, держась одной рукой за решётку, другой стёрла пыль. Когда вошла Тео, Дебора стояла возле стены, прикрывая рукой рассечённую бровь. Её лицо выражало твёрдую решимость: нет, капитанша не дождётся её слёз! Между тем Тео скрупулёзно исследовала камбуз. Дебора яростно наблюдала за ней. Наконец капитанша отошла к двери, не скрывая разочарование: придраться было не к чему.

— Ладно. Теперь вы свободны. Но запомните: камбуз всегда должен быть таким.

Дебора глядела на Тео не моргая.

— Можете идти! Или вы не слышите?

— Это приказ?

— Нет. Если вам так хочется, то можете остаться и вычистить всё опять, — усмехнулась Тео.

Дебора ничего не произнесла. А когда капитанша вышла, то пару раз судорожно глотнула воздух. Ладони её были изранены и ободраны, рассечённая бровь нестерпимо болела. Дебора вернулась в каюту и даже не нашла в себе сил раздеться, а просто легла на постель и забылась тяжёлым сном.

***

В последующие дни Тео вела себя безжалостно по отношению к ней. Капитанша цеплялась ко всему, заставляя Дебору переделывать одну и ту же работу по два, а то и по три раза. Дебора понимала причину этой неожиданно вспыхнувшей ненависти: она была в бешенстве на саму себя за то, что не удержалась и поцеловала её. Капитаншу злила собственная слабость, и обвиняла она в этом её, Дебору. Морячки никак не могли взять в толк, почему капитанша так резко изменилась за эти дни, ведь она даже запрещала им помогать Деборе, загружая тут же их какой-либо работой, часто вовсе ненужной. Ещё недавно тёплая и дружеская атмосфера на <<Призраке Ветра>> стала подозрительной и напряжённой. Дебора мужественно выдерживала все придирки Тео, не позволяя себе ни единой жалобы. Девушка твёрдо решила не дать ей себя сломать, хотя иногда её изодранные и кровоточащие руки болели так, что она ревела ночами. Дебора во избежание лишних бесед старательно прятала их от всех. Только однажды в камбуз внезапно вошла Джи и увидела, как она натягивает на руки пакеты из полиэтилена.

— Господи, что ты делаешь?! — в ужасе закричала первая помощница, вдруг перейдя на <<ты>>. — Покажи!

— Да… ничего страшного! — искусственно засмеялась Дебора, пряча руки за спину.

Не слушая, Джи взяла её руку и повернула ладонью вверх.

— Боже! Да твои пальцы все изранены! Их нужно срочно обработать и перевязать. Пойдём, я сейчас…

— Ой, нет! Всё пройдёт, не переживайте!

— Не говори ерунды! Я воображаю, как они у тебя болят. Сейчас же иди к капитанше и…

Джи замолчала, увидев страх в глазах брюнетки.

— Дебора, скажи честно. Что случилось между вами? Мы же видим, что она тебя третирует. Чем ты её так разозлила?

— Не имеет значения. — И Дебора невольно закрыла рукой рассечённую бровь.

— Ещё как имеет! Она не должна больше так с тобой обращаться. Я сейчас пойду и вправлю ей мозги! — возмущённо сказала Джи.

— Джи, прошу, не делайте этого! Станет лишь хуже, ведь она подумает, что я вас подослала.

— Но это не может так больше продолжаться! Ты не можешь терпеть такого обращения.

— Могу, — горячо заговорила Дебора. — Я всё могу вынести, если она находится от меня на значительном расстоянии. В жизни не допущу, чтобы она хоть когда-либо приблизилась и дотронулась до меня.

Джи уставилась на девушку широко распахнутыми глазами.

— Вот оно что! Выходит, между тобой и капитаншей…

— Я только позволила себя поцеловать, но думаю, что в этом всё дело.

Дебора отвернулась, боясь наболтать лишнего.

Однако Джи, очевидно, уже сделала свои выводы, потому что коротко сказала:

— Тогда для тебя самое время всё расставить по собственным местам.

— Нам осталось плыть меньше недели. И я думаю, что всё само встанет на собственные места.

— Сомневаюсь! — иронично заметила Джи. — Но пока тебе нужно что-то сделать с руками. Не переживай. Я пойду в каюту капитанши, возьму аптечку и перебинтую твои руки. Если она спросит, то скажу, что ты обожглась, ставя пироги в печку.

Дебора хотела возразить, но, поглядев на Джи, сообразила, что это бесполезно.

Матроска быстро покинула камбуз и вскоре вернулась с аптечкой в руках. В ответ на немой вопрос брюнетки успокоительно кивнула головой.

— Всё нормально. Её не оказалось в каюте.

Джи перебинтовала ей руки и предупредила:

— Я в этом не очень большая специалистка. Вот капитанша — настоящая докторша. У нас на судне лишь она и разбирается в медицине.