— Вашего? — засмеялась мама, а у меня от этого смеха кулаки сжались. — Разве эта вертихвостка не бросила тебя?

— Мама, — сейчас, пожалуй, я впервые в жизни был так сильно зол на нее. — Может подскажешь чья это заслуга?

— Конечно, мать у нас всегда виновата…

— Прекрати этот спектакль и говори зачем пришла, — не дал ей договорить. — На эти твои ужимки я велся, когда мне было пять лет. Как ты заметила, я немного вырос с того момента. Поэтому отвечай зачем пришла или уходи.

— Ладно, — она тяжело вздохнула и элегантно присела в кресло. — В пятницу состоится благотворительный вечер. Приглашена наша семья и семья Рубинштейн. Я хочу, чтобы ты присутствовал на этом вечере и сопровождал их дочь.

Я в изумлении уставился на мать. Да как она вообще до такого додумалась.

— Мама ты на приколе?

— Фу! Максим, что за не культурное выражение? — она скривилась, словно съела лимон. — Ты будешь сопровождать Милану. Она достойная тебя девушка — элегантная, образованная. У нее изысканный вкус. Она та, что достойна быть тебе парой, спутницей жизни — называй как хочешь, — сказала мама, все так же сидя в кресле.

Я несколько раз моргнул и даже захотел удариться головой об стенку, чтобы убедиться, что это не еще один гребанный сон.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Мама, скажи пожалуйста, а как у тебя со зрением и памятью?

— Максим! — возмутилась она. — Как тебе не стыдно говорить молодой женщине такие слова?

— Мама! Очнись! У меня кольцо на пальце, если ты не видишь. Я женат, если вдруг ты забыла. И очень надеюсь, что ты услышишь сейчас меня. Я люблю свою жену! И кроме нее мне никто не нужен.

— Так люби на здоровье, — воскликнула мать. — Люби! Жениться-то зачем надо было? Для жены идеально бы подошла Милана. А если ты так любишь эту твою Сеню — сделал бы ее своей любовницей! Какие проблемы?

— Убирайся! — заорал на весь дом, сжимая от ярости кулаки. — Пошла вон отсюда!

Она встала с кресла и с грацией королевы пошла на выход, пока я пытался усмирить свое бешенство.

— Ты лучше не психуй, а подумай над моими словами.

— Вон! — заорал во все горло.

Как только за ней закрылась дверь я запустил в стену статуэтку, потом полетела ваза, какой-то цветок…

Я закрыл глаза, развернулся к стене и уперся в нее кулаками. Дыхание было частое и прерывистое. Надо успокоиться.

Приоткрыв глаза, я увидел, что стою напротив нашей с Сеней фотографией. В тот день мы были с друзьями на озере. Том самом, где было наше первое свидание. Мы ловили рыбу, играли в бадбинтон и жарили шашлыки… На фото малышка улыбается самой яркой и прекрасной улыбкой. Она поймала рыбу, а я стоял за ее спиной, обнимал и весь лучился от гордости за свою девочку, словно она получила Нобелевскую премию. Это был великолепный день. Но кто же знал, что уже на следующий день моя жизнь начнет рушиться. Наверное, на месте Сени, я бы не временно уехал, давая нам возможность остыть, а послал бы себя в пеший эротический тур по Золотому кольцу России.

Месяц назад

Все началось на следующий день после пикника на озере. Какое-то странное чувство внутри заставляло меня дергаться и нервничать. Пару раз я даже нагрубил подчиненным за то, что отвлекают меня от отдыха.

А вот на следующий день… Как говориться, утро не предвещало беды. Мы с моей малышкой долго не могли встать с кровати. Я с особенным наслаждением любил свою жену. Потом вкусный завтрак, приготовленный моей хозяюшкой.

Но как только завтрак был закончен, а на кухне, совместными стараниями, наведен порядок — зазвенел мой телефон.

Звонил Миша и просил встретиться. У него был серьезный и очень напряженный голос. Конечно я сорвалась на помощь другу. Сеня не останавливала, наоборот поторапливала, вдруг что-то серьезное случилось.

C братом мы встретились в клубе. Он выглядел нервным и дерганым. Казалось еще чуть-чуть и начнет на себе волосы рвать.

Я налил ему коньяка и усадил на диван.

— Рассказывай, — приказал ему.

Миша осушил бокал и даже не поморщился. Потом несколько секунд задумчиво вертел его в руках.

— Макс, походу я попал. Причем в самую-самую жопу.

— А можно поподробнее?

— А как же… Можно конечно, — горько усмехнулся брат. — Я вчера въехал в тачку одного нашего знакомого. Причем конкретно так въехал.

— Пострадавшие есть?

— Ты чего? Если бы были — я бы тут не сидел, а был прикопан где-то в чистом поле, — покачал головой Миша.

— И кто же у нас такой грозный, что ты весь на панике?

Я лишь хмыкнул и вскинул бровь, всем своим видом показывая, что меня не так легко удивить.

— Я вчера въехал в тачку Лешего.

«А нет! Меня все-таки легко удивить!»

— Миша, как ты умудрился?

— Да хер его знает! — взорвался брат.

Он подскочил и начал нервно ходить по кабинету. Миша подошел к бару и налил себе еще коньяк.

— Что теперь? — спросил интересующий, меня вопрос, хотя идеи уже имелись.

— Да хер его… Сказал свяжется со мной, чтобы спросить долг. И знаешь… Вот жопой чувствую, что если потребуют деньги — мне нереально повезет, даже если сумма будет заоблачная. Хуже, если Лешему приспичит спросить с меня «услугой».

В кабинете повисла тишина и каждый из нас пытался обдумать сложившуюся ситуацию.

— Но это еще не все! — Миша на несколько секунд прикрыл глаза и его лицо стало блаженным. — Оля беременна.

— Брат, я тебя поздравляю, — похлопал его по плечу. — Круто, у вас будет карапуз.

На секунду представил, что моя малышка носит под сердцем нашего малыша. На сердце сразу потеплело. Ничего, я активно работаю над этим.

Из размышлений о пополнении семьи Киреевых меня отвлек звук, открывающийся двери. В кабинет вошел хмурый Паша.

— Так, а скажите мне, братцы, где вы так накосячили, что к нам пожаловали старые знакомые? — деланно весело спросил начальник службы безопасности.

— Паш, ты нормально можешь объяснить? — спросил друга.

— Да не вопрос! — рыкнул он в ответ. — Кто и главное, когда Лешему успел дорогу перейти?

Мы с Мишей переглянулись и оба, не сговариваясь, решили не откладывать разговор с гостем.

— Стоп, — в дверях нас тормознул Паша. — Быстро, в двух словах рассказали, что натворили и идем вместе решать вопрос.

Пока Миша пересказывал свои «подвиги» Паше, я в очередной раз порадовался тому, что рядом со мной есть верные друзья.

— Ладно, я понял, — нахмурился друг. — Идем послушаем, что скажет Леший.

Владелец пострадавшего авто в этот раз разместился за столиком в зале. Не удивительно, в принципе — клуб был еще закрыт.

— Добрый день, — поздоровался с Лешим, хотя в голосе даже капельки уважения не прозвучало.

Мы присели на стулья напротив гостей. Конечно, Леший был не один. Может у него комплекс одиночества или что-то в этом духе? Но он всегда берет с собой кого-то из охраны. Сегодня с ним было три амбала, которые словно скала стояли за его спиной.

— Для кого как, для кого как, — пробормотал Леший. — Что же ты, Максим, брата своего водить нормально не научил? — деланно грустно покачал он головой. — Машинки дорогие почем зря калечит.

Что меня больше всего раздражало в Лешем, так это то, что он пытался быть похожим на какого-то там Дона — итальянского мафиози. Но, как по мне, выходила очень неудачная пародия.

— К чему лишние разговоры, — не дал дальше выпендриваться этому мудаку. — Сумму ремонта назови и сроки.

Хоть Миша и не говорил, но и ежу понятно, что гайцов они не вызывали. Ни Лешему, ни Мише это вообще не упало.

— Три миллиона, — нагло ухмыльнулся наш «дорогой гость» — зеленью.

— А не м будет? — возмутился Паша.

Но Леший оставил его без ответа.

Я перевел взгляд на Мишу, тот сидел весь напряженный. Понятно, что такую сумму мы можем достать. Например, если продать клуб или одно из кафе дяди Семена.