Худенькая достаточно, но не худощавая. Не доска, а такая вся… ладненькая, хотя и миниатюрная. Впрочем, как по мне, так слишком ребристая, тащить такую в кровать можно, только если нравится ощущать себя рубашкой на стиральной доске, которой бабы в селах пользуются.

А так, ну, немного покривив душой, могу сказать, что даже неплоха. Волосы цвета грецкого ореха, скулы высокие, уголки глаз чуть опущенные, но взгляда это не портило. Когда она не была зареванной такой. Цвет глаз красивый, сам по себе. Тёмный, но не черный, и едва уловимые искры.

На взгляд людей даже можно сказать «хороша».

Бросив взгляд на Ритани, я неожиданно понял, что мой Палач сейчас просто завалится! И до того, как это случилось, я успел сделать самое умное, что мог, дёрнул ему под ноги табурет.

Ножки своенравной мебели проехали по полу со скрежетом, оставляя на светлом дереве уродливые царапины. Я приготовился смотреть представление. Вот только о чём я не догадывался, так это о том, что я! я! на этом представлении буду главным шутом.

Потому что Ритани, выдохнув, пробормотал:

— Литандра-богиня! Конечно, я её знаю! Да и ты её знаешь, Каннат! Это же старшая принцесса Кенингского королевства!

Если бы мне на голову упала аляповатая люстра с потолка, я бы так не удивился. Точнее, нет, удивился бы… Хотя, нет, возмутился бы криворукости тех, кто её повесил недостаточно плотно, чтобы она выдерживала вес моего тайника! Но, именно что «но».

Какая ещё принцесса Кенингов?! Что принцесса Кенингов делала в моей постели? И в честь чего она собиралась меня убить?! Да ещё и прикинувшись мёртвой принцессой? Кому-то тут кто-то вешает лапшу на уши, да простят меня светлые эльфийские предки!

— Я… — принцесса задрала голову. Да вы посмотрите на неё, она своим умением держать голову на положенном уровне со мной сравниться может. А глазками то как сверкает, сверкает. Ай-ай-ай. Напомнить что ли, что она сейчас принадлежит мне? И я с ней могу, что угодно сделать?

Хотя… Ритани не оценит.

Ладненько, не будем вынуждать моего Палача и надсмотрщика за меня краснеть, послушаем, что эта миленькая деточка сейчас нам скажет.

— Я не смогла вас убить, значит, вы достаточно сильны!

Ага, обращается она ко мне, значит, это я достаточно силён. Сейчас у Ритани глаза на лоб полезут. Какой раз в моём отношении кто-то говорит, что я сильный? … Первый?!

Ну, это совсем не смешно! От такого плакать хочется.

— Ритани! Проснись. Можешь не петь, но проснуться ты обязан. Сдаётся мне, девочка эта не договаривает многого до конца, а с ней возиться времени у нас нет. На дыбу её и…

— Не надо! — рванувшись вперёд, принцесса вцепилась в мою руку. В душе заворочался гнев. Что это она себя так ведёт развязно, что это она меня за руки тут хватает?

Короткой отмашки было достаточно, чтобы человеческая девчонка прянула в сторону, прижимая руку к груди.

— Очень быстро, девочка, зачем ты здесь?

— Я хочу, чтобы вы на мне женились!

На этом можно было больше ничего не говорить, а просто брать и смело меня выносить. Куда-нибудь очень далеко, причём, сразу в гробу.

— Жениться?! Я?! На человеке?!

— Я не просто человек! Я принцесса!

— Сейчас на моей кровати я вижу полуголую девицу, которую очень легко лишить одежды, — опасно сощурился я.

— Каннат! — наконец, проснулся Ритани. — Не запугивай её.

— Ты сделаешь это сам?

— Нет, — серьёзно ответил мой Палач. — Я уверен, что она будет разумной девочкой, и сама всё скажет.

— В противном случае, ты разрешишь мне с ней поиграть?

Ритани вздохнул.

Чтобы меня заткнуть намного проще было просто согласиться, что он и… сделал.

— Да, я отдам её тебе. Даже обойдёмся без дыбы. Понадеемся на то, что информация, которую она знает, не настолько важна, чтобы марать из-за неё руки. А ты поиграешь и успокоишься. Верно?

— Верно! — согласился я довольно, потом снова взглянул на побелевшую как полотно принцессу. — Так-так, значит вместо убийцы у нас тут была всё это время принцесса. Ну, слушаю тебя, девочка. Внимательно. Только имей в виду, малейшая попытка лжи, и я начну тебя резать. Медленно, очень медленно. По…

— Хватит! — принцесса зажала уши, помотала головой. Простынь, более никем не удерживаемая, поползла по её телу вниз. Впрочем, Ритани, достаточно галантный для эльфа, предпочёл подойти и набросить на голое тело свой пиджак, потом вернулся на табурет.

— Мы вас внимательно слушаем, ваше высочество. И начните с того, почему вы появились в образе принцессы Медуницы. Ныне покойной.

— Мой брат! … Он не мой брат. Вторая жена моего отца нагуляла ребёнка на стороне! А потом, когда он узнал об этом, он просто сошёл с ума. Убил моего отца! Чуть не убил меня! А когда у меня почти получилось сбежать, он наложил на меня проклятие! Проклятие мёртвой души! И отправил сюда! Если бы у меня всё получилось, я бы навечно осталась в этом мёртвом облике!

— А почему вы подслушивали наш разговор? — уточнил мягко Ритани.

— Потому что… — принцесса резко осеклась и схватилась за горло.

Конечно. Я же не разрешал ей про это рассказывать. Так стоит ли удивляться тому, что без моего разрешения она не может сказать ни слова?

— Ваше высочество?

— Думаю, это мы оставим за кадром, — снисходительно пришёл я на помощь своей игрушке. — Ритани, о каком проклятье мёртвой души идёт речь?

— Это… посмертное проклятье. Работает на двух смертях, — мой Палач на мгновение задумался, явно вспоминая соответствующий раздел, потом спокойно закончил фразу: — берётся личная вещь того, кто уже умер, но главное, чтобы эта задача произошла не позднее сорока дней назад. После этого необходима личная вещь жертвы и «дичи». Тот, на кого наложено проклятье, жертва, должен убить «дичь» любой ценой, находясь именно в призрачном состоянии. Если это удаётся, чудесно, «дичь» убита, на исходе сорока дней, жертва отправляется вслед за донором смерти. А вот если не удаётся, возможны варианты. Видимо, для её высочества — таким вариантом было спасение.

— Хватит меня высочать! — возмутилась девушка. — У меня имя есть! Вообще-то!

— Да ладно! — «восхитился» я, — что, правда, есть? И этикет для тебя не писан? И правила…

— Какие ещё правила? — Ритани на меня удивлённо посмотрел от души удивлённо. — Она только что нарушила всё, что можно, а ты ей про этикет.

— Принцесса должна оставаться принцессой в любых обстоятельствах, — мстительно отозвался я. — Даже если она голая в постели мужчины, который понятия не имеет, как её зовут! Так что я на ней не женюсь! Она не знает, как себя вести. Совершенно не знает. И, кстати, Ритани. Бери деточку в охапку, я передумал с ней играть. У меня на сегодня куда более интересные планы с достойными личностями. А не плюшевые убийцы под давлением, которые сами не понимают, что нужно сделать.

Ритани тяжело вздохнул:

— Ну, что тебя интересует, Каннат?

— Во-первых, — загнул я манерно палец. — Откуда у тех, кто её отправил личная вещь моей настоящей невесты. Мёртвой, правда, но не суть. Почему она действовала так, словно решила поломать заговорщикам все планы — два. Я не верю в то, что это просто её личное желание, куда больше я верю в то, что это всё талантливый спектакль. Спектакли я не люблю. Так что, всё, что она может сказать. Забирай. Она портит мне интерьер своим видом. Забирай её прямо в простыне, а простынь эту потом сожги. И побыстрее, а то оно сейчас опять начнёт реветь, а от громких звуков мне только больше хочется убивать.

Закончил я свою фразу совершенно обаятельной улыбкой. Ритани что-то прошипел сквозь зубы, но кивнул. Поднялся и поманил заревевшую вторженку за собой.

— А! Стой! У меня же ошейник с неё не снят, — спохватился я. — Не хочу, чтобы после своей настоящей смерти она за мной ходила, как привязанная, этого я себе позволить не могу. Так что, иди сюда…

Принцесса, перепуганная, шарахнулась и свалилась с кровати.

Она у меня, конечно [кровать], действительно большая, хорошая, вместительная. Чтобы попрыгать на ней можно было, и трупы умещались под ней, но всё-таки не настолько, чтобы так долго пятиться, а потом в итоге не свалиться.