– А Сергеич вам, выходит, ничего не рассказывал?

– Нет, – коротко ответил Жук, гадая, к чему он ведёт.

– Так может, и ладно? Отработаете контракт и всё? Разойдёмся без скандалов.

Последнее его слово совсем не понравилось воину.

– Мы с парнями честные наёмники. Состоим в ассоциации. Платим налоги и имеем высокий рейтинг среди похожих команд. Нас ценят и уважают. Скажи, в чём дело?

И мальчишка заговорил… Замер наемник, не веря своим ушам. Сергеич, Боря… Вот падальщики, твари! Да что же вы натворили-то?!

– Спасибо, что рассказал, – не узнал свой голос мужчина, поклонился и деревянной походкой пошел к мужикам.

Я провожал глазами потрясённого Жука и размышлял, правильно ли сделал, рассказав всё без утайки? Ладно, сделанного не воротишь. Посмотрим, чем это всё обернётся в итоге.

Ждал развязки я недолго. На следующий день Сергеич и Борис улетели, закинули их в вертолёт – побитых, но живых. Новый глава «мангустов» поклялся, что не знал о махинациях их бывшего командира, и я поверил, вернули они моё доверие.

– Как это мертвы? Ты что такое говоришь, зараза?! – ударила по лицу вернувшегося из Сибири соглядатая Людмила Ильинична. – Как? Скажи мне как? – стала она пинать упавшего на пол неприметного мужичка.

– Я не знаю, госпожа, не знаю, – поднял он руки в защитном жесте. – Прошу!

– Говори, что знаешь, и не смей лгать! Если мне не понравятся твои ответы, живым ты отсюда не уйдёшь, – пообещала она. – Ну? Я жду! – не позволила она встать избитому мужику у её ног.

Шпик только и мог, что смотреть на её чёрные лакированные туфельки, покрытые кровью из его разбитого рта. Собравшись с силами, он начал отвечать:

– До меня дошли слухи, что неизвестных нашли мёртвыми. Я заинтересовался. Подкупил нужных людей и попал в морг, – обстоятельно докладывал он, надеясь на снисхождение. – Это были они. Наемники, которых вы наняли для устранения мальчишки. По словам патологоанатома, их разорвал зверь. Возможно, стая волков. Точнее он затрудняется сказать. Это всё, что я смог узнать.

– Ах ты!!!

– Пощадите! – успел взвизгнуть он.

– Шмяк! – опустилась с виду хрупкая ножка на голову мужика, и та лопнула словно арбуз, растеклась лужица крови вперемешку с мозгами по всей комнате.

В это же время в Сибири собачка по кличке Шарик весело гонялась с детьми за бабочками, щёлкая зубами в опасной близости от их крылышек и катая ребятню на своей спине.

– Следующий! – уже в какой раз за сегодня пожалел я о своей затее, стирая со лба пот.

Натерпелся такого, чего и врагу не пожелаешь.

– Можно, доктор? – с ухмылкой зашла в комнату молодая девушка.

– Проходите, – не показал я виду, как мне надоело выслушивать подколки от бойких барышень на выданье.

– Мне раздеться? – продолжала она издеваться, сделав вид, что собирается снять кофточку.

– Маша Стрельцова, так? – Посмотрел я в бумаги, якобы прочитав её имя там.

Кто она такая, я знал. Дед Потап за чашечкой чая всё выболтал, бдительный же каторжник всё подтвердил, подслушав разговор за дверью, прибежал он ко мне спозаранку докладывать.

– Да, доктор.

– Можешь звать меня просто Семён, Маша, – закатил я глаза, не желая играть в эту игру с подначиваниями.

– Как прикажете, «доктор» Семён, – не сдавалась она.

Ох уж эти барышни! И чего я ей такого сделал? Надоело.

– Раздевайтесь!

– ЧЕГО? – выпучила она глаза, отскочив от стола на полметра.

Вспомнила, наконец, что больше не дочь боярина, а холопка подневольная.

– Не хотите по-хорошему, будет по-плохому. Проведём полный осмотр, – встал я со стула, протянув к ней руки.

– А-а-а! – Выбежала она за дверь, хлопнув ею.

В кабинет с любопытством заглядывали люди.

– Следующий!

– Чего это сегодня слуги такие смурные? – спросил сына глава рода Смирновых, князь Тимофей Митрофанович. – Коли случилось чего, а я и не знаю?

Наследник, грозный как туча, только больше насупился.

– Снова эта змея весь дом на уши поставила. Вызвала слуг в комнату и велела прибраться…

– И?..

– А там вся комната кровью залита и мертвец на полу. Один из её холуев, чем-то не угодивший хозяйке.

– Ясно, – потерял интерес к теме дед, словно вросший в кресло корнями, так он был стар.

– Сколько ещё лет мы будем терпеть такое? Может, пора указать ей на её место? – вспылил наследник, вспомнив не так давно звонившего Семёна, рассказавшего интересные вещи о неких военных в противогазах.

– Зачем только воздух сотрясаешь, сын, когда сам всё прекрасно понимаешь? – попенял ему князь.

Пятнадцать лет назад род попал в ситуацию, ставящую его перед выбором: или потерять всё, или пойти на поклон к боярам Чернозубовым, будь они прокляты!

Отец поклонился, женил среднего и младшего сына на их дщерях, и они помогли. Протянули руку, вытащив Смирновых из той ямы, которую выкопал прежний глава рода. Вот и приходится теперь раскланиваться с Людмилой, в девичестве Чернозубовой, чтоб ей провалиться.

– Как там Семён поживает? Созваниваетесь? – сменил тему старый князь.

– Да. Послушай, что он мне рассказал…

– Кья! Кья!

Напрягшись, кинули в меня снежком из укрытия.

– Бе-бе-бе, – строили мне страшные рожицы.

– Ну, я вам сейчас! – пообещал я, и сугроб рядом со мной взорвался, вырвался оттуда радостно лающий Шарик, побежав галопом на детей.

– Гав, гав! – прыгнул он на них.

– А-а-а, – с криками разбегались мальцы от чудища-юдища, играючи покусывающего их за лодыжки.

– Будете теперь знать! – потряс я кулаком в воздухе. – Вот непоседы, – отряхнул я шапку и овчинный тулуп, улыбаясь.

Пришла зима. А это кривоватые снеговики с морковкой вместо носа, игра в снежки и катание на лыжах да на коньках. Мороз минус двадцать.

– Бр-бр-бр. Холодно, – запрыгал я на ногах, обутых в валенки. Пальцы коченеют.

Дела шли своим чередом. Всё налажено. Обработать теплицы «дарами природы» – дело всего двух часов. Так что теперь целыми днями только и занимаюсь тем, что заучиваю новые формы, читаю учебники за первый курс университета, ну и играю с детьми.

Ребята, что повзрослей, пристроены в училища и высшие учебные заведения Сибирска. Там учатся и живут, предоставили им общежития. Ну а младшие ходят в нашу только отстроенную школу, подобрали мы учителей из холопов и каторжан.

Взрослым же играть с малышнёй некогда. Все заняты на работах в теплицах, хлеву или кочегарке. Свободных рук не осталось, всем нашел дело по плечу.

– Семён! – позвал меня Жук.

– Иду, – отозвался я, поймав заигравшегося Шарика. Совсем ребят загонял, тяжело дышали они, вспотев. Кто спрятался за сугробом, а кто и закопался в него с головой. – А ну-ка быстро в столовую! В тепло, – погнал я пострелят, как курочка цыплят. Не дай боже, простудятся. Мне ж тогда от их мамок влетит.

– Я всё вижу! – прикрикнул я на Артёма, намеревающегося закинуть снег за шиворот Тане.

– Это не я!

– Вот как?! – грозно навис я над ним. – А кто вас от простуды лечить будет, скажи мне? Хотите пить горькую микстуру? – обратился я ко всем детям сразу.

– Неееееет! – в страхе прикрыли они рты ладошками, попрятавшись за спины друг дружки.

– Не надо, дядя Семён, – попросили они чуть не плача, – пожалуйста!

– Тогда марш греться! И без баловства!

Кто у нас на ферме за врача? Я! И эту проблему надо решать. Ни среди каторжников, ни среди холопов – докторов нет. Нанять не получается. Никто не хочет работать посреди леса, вдали от цивилизации и благ. Неженки, блин, сибирские!

Проследив за тем, как дети послушно скрылись в столовой, я побежал догонять Жука, который учит меня обращаться с оружием. Неполная разборка и сборка. Стрельба из положения стоя и лёжа. Ну и так далее…