– Малышка, я тоже по тебе скучаю, – отвечает он, – ты даже не представляешь, как сильно.

Его слова греют мне душу, он такой милый, так бы и обняла его сейчас. Что за прилив нежности, именно сегодня? Странно.

– Работы очень много, но это безумно интересно. Режиссёр хорошо отзывается о моей актерской игре, полностью доволен мной. – гордо рассказывает он.

– Я всегда твердила, что у тебя непревзойдённый талант, настоящий успех ждёт впереди. – разделив его радость, сказала я. – Может у тебя получится вырваться и прилететь хотя бы на выходные? – с надеждой в голосе поинтересовалась я.

– Нет, Ливи, – коротко ответил он, – пока такой возможности нет. Лучше рассмотри вариант своего прилёта ко мне. – предложил он.

– Ты же знаешь, что я не могу, – расстроено сказала я. – У меня тоже работа и занятия.

– Значит будем ждать День благодарения, и я прилечу, как и обещал, – напомнил он, – ладно, малышка, давай созвонимся вечером, а то я теряю темп и сбиваю дыхание.

– Я поняла тебя, пока, – попрощалась и сбросила вызов.

Неужели он не может вырваться на выходные? Да я бы не раздумывая полетела к нему, забив на учебу и работу, но у меня попросту нет лишних денег. Ему об этом я не хочу говорить, он тоже ещё толком ничего не зарабатывает в своём театре. Но у него хотя бы есть поддержка родителей, чего нельзя сказать обо мне. Я в этой жизни рассчитываю только на себя, моя мать Тина Аддерли палец о палец не ударила, чтобы хоть как-то мне помочь, единственное, о чем она постоянно твердит, так только о том, что мне надо завести богатого любовника.

Я родилась и выросла в Бруклине, Гринвуд Хайтс. Воспитывала меня только мама, своего отца я никогда не видела, и даже не знаю кто он. Основная часть жителей Гринвуд Хайтс – это выходцы из Латинской Америки, Италии и Китая. Проживает здесь в основном средний класс. Наш дом был построен в типичном американском стиле в два этажа из кирпича, с небольшим внутренним двориком.

Сколько себя помню я постоянно скиталась по соседям, пока моя мать пыталась заработать на очередную дозу наркотиков. Она довольно часто проходила лечение в реабилитационной клинике, но после очередной несчастной любви у неё происходили срывы, и всё начиналось по новой.

Тина Аддерли – итальянка по происхождению, её настоящая фамилия Маньяни. Она рано выскочила замуж за какого-то американца и перебралась с ним в Нью-Йорк. Мама освоила курсы визажистов и долгое время работала на Бродвее. Вскоре развелась со своим первым мужем, подсела на наркотики и погрузилась в постоянные поиски того самого единственного и неповторимого. Но пока ей попадались одни ублюдки.

От кого она родила меня я не в курсе, порой мне кажется, что Тина и сама не знает. Всех своих любовников она постоянно тащила домой, и я мечтала только об одном, поскорее закончить школу и вырваться из этого порочного круга. Зачастую я ночевала у соседей или подруг. Она заботилась обо мне как могла, но при этом мужчины для неё были на первом месте.

На самом деле, я люблю свою маму, и мне очень жаль, что её судьба так сложилась. Черноволосая, черноглазая, живая и улыбчивая – типичная итальянка. Её красота была какой-то острой, останавливающей взгляд, сражающей наповал. И в то же время – очень спокойной, лишённой даже намёка на некую порочность.

С мамой у нас во многом схожие черты лица, также от неё я унаследовала смуглую кожу и темные волосы. Но вот характер у меня абсолютно другой. Возможно она просто с годами утратила экспрессивность и вспыльчивость, так присущие её крови, стала больше равнодушной и отстраненной.

Знаю, что её родители живут в Италии, Тоскане, но мама не поддерживает с ними связь, и я тоже никогда не пыталась разузнать о своих родственниках или поехать туда.

Сейчас Тина больше двух лет живет с одним мужчиной, и вроде бы давно не употребляет. Я не часто бываю дома, не хочу мешать её личной жизни. Так, в основном созваниваемся раз в месяц, этого нам хватает. У неё другие взгляды на мою жизнь, она считает, что профессия художницы не сулит мне ничего хорошего, и не принесёт денег и славы. А вот пока я молода, надо использовать свою внешность, и что только рядом с сильным и богатым мужчиной женщина может добиться успеха. Но я не вступаю с ней в дискуссию, так как не хочу обидеть, указав на её собственные ошибки. Я не планирую, как она, потратить пол жизни на неблагодарных мужчин.

Главная цель для меня закончить университет, потом я планирую организовать персональную выставку, сейчас ещё нет достаточного количества моих работ.

Потратив на дорогу порядка получаса, в аудиторию я захожу почти перед самым началом занятий, занимаю место рядом с Николь, моей университетской подругой. Она, как и я увлекается современной живописью. Какое-то время мы даже каждые выходные проводили вместе на улице и в парках, делая зарисовки городских пейзажей.

Выпускной курс оказался самым интересным для меня, если в начале обучения мы изучали теорию и историю искусств, то сейчас каждый студент имеет свою мастерскую, и большую часть времени мы проводим в работе над своими проектами.

Преподаватели программы – это известные художники, которые непосредственно участвуют в современном арт-процессе, активно работают и выставляются. Отношения между учителем и студентом здесь строятся на равных – как между художником и художником.

Мой куратор Алекс Джонсон, и сегодня он проводит для нашей группы мастер-класс по освещению. Я давно с ним сотрудничаю, он высоко ценит мои работы, и обещает помочь с выставкой. Помимо преподавательской деятельности, он является владельцем арт-галереи в Челси, куда молодому художнику сразу попасть достаточно сложно.

– Заметь, как он часто на тебя смотрит, – шепчет мне Николь на ухо, имея ввиду мистера Джонсона.

– Возможно, он наблюдает, внимательно я его слушаю или нет, – также тихо отвечаю я ей.

– Не неси ерунды, ты явно ему нравишься, это же очевидно, – с легкой иронией произносит она.

На самом деле я знаю, что он испытывает ко мне не только профессиональный интерес, но и интерес личного характера. Просто стараюсь не думать об этом и не замечать его знаки внимания. Я действительно хочу с ним работать, и ничего кроме. Алекс никогда не пытался даже намекнуть на возможные отношения между нами, но его поведение говорит само за себя. Я же предпочитаю игнорировать.

– Наше общение носит сугубо профессиональный характер, – не сдаюсь я, и пытаюсь убедить Николь.

Разговоры во время занятия не приветствуются, поэтому, я делаю ей знак рукой, чтобы она перестала болтать и вовлекать меня.

Мистер Джонсон фигура достаточно известная в мире искусства, и с его рекомендацией мне могут открыться широкие возможности для дальнейшей работы. Но я никогда не рассматривала связь с мужчинами в качестве средства достижения своих целей.

Кроме того, как мужчина он меня совсем не привлекает. Алексу около сорока пяти лет, он среднего роста, плотный, лицо приятное с внимательными глазами и поджатыми губами. Я не интересовалась его личной жизнью, но сомневаюсь, что он одинок.

После занятий мы с Николь выходим на улицу, немного перекусить и погреться последними лучиками осеннего солнца. Расположившись в парке возле фонтана, я достаю зелёное яблоко и с удовольствием его кусаю. Николь взяла с собой сэндвич и без какого-либо стеснения уплетает его за обе щеки.

– Какие планы на пятницу? – в перерывах между приемом пиши, спрашивает она.

– Никаких, – коротко даю ответ, – возможно, как обычно, пол ночи проведу за мольбертом, есть интересная задумка.

– Вообще-то, в эту пятницу Хэллоуин, – осуждающе говорит она, – могла бы отложить свои дела на другой вечер. Мы с Мэттью идём на вечеринку в дом братства, будет весело. Пойдём с нами? – предложила она.

Мэттью – это парень Николь, он состоит в братстве, а также играет за баскетбольную команду университета. В общем, почти местная звезда. Высокий такой качок с белоснежной улыбкой. Эдакая ходячая груда перекачанных мышц. В свою очередь, Николь хрупкая миниатюрная брюнетка с огромными карими глазами и пухлыми губками. Они классно смотрятся вместе, мне нравится их парочка.