Хакс снова коротко переговорил с кем-то за кадром.
— То есть вы утверждаете, что теперь живете в прошлом?
— Да. Не совсем. Наше прошлое теперь мое будущее, — ответила Рей. — Я двигаюсь назад во времени, перемещаясь в предыдущий день в один определенный, фиксированный, если можно так сказать, момент. Если вам не сложно, пошлите человека, который встретит меня… Семнадцатого числа у лаборатории вечером. Пусть он скажет мне перестать ломать технику. Не паниковать. И зайти к Бену Соло, и делать вид, будто все происходящее — само собой разумеется. Я… — она запнулась. — Мне в тот момент действительно будет нужна помощь, серьезная помощь.
— То есть, вы хотите сказать, чтобы мы не пытались предотвратить это?
— Я уже пыталась, — терпеливо пояснила Рей. — И сделала еще хуже. Теория верна, просто… Нужно доработать технику. И как вы себе представляете, — она грустно улыбнулась. — Что скажет Бен Соло, если вы велите отложить эксперимент? Не верите мне — покажите эту запись профессору Сноуку. Он должен понять.
Запись остановилась. Рей замерла на экране с полуоткрытым ртом и страдальчески заломленными бровями.
— Это… — начал Бен. — Правда?
— Вы мне скажите, — ответил Хакс. — Это возможно?
— Теоретически… — Бен запнулся. Он не знал. В голове вдруг стало пусто, словно все знания вдруг стерлись — как будто кто-то кликнул мышкой. Странное ощущение. Заставляло почувствовать себя беспомощным.
— Я своими глазами видел, как она материализовывалась в коридоре, — сказал Хакс. — Самая жуткая вещь, которую я видел когда-либо в жизни. С этого момента у нее был свободный проход всюду, мы лишь присматривали. Мы предполагаем, что мисс Ниима покинула комплекс тридцатого ноября.
«Тридцатого», — подумал Бен. Первого декабря она пришла к нему.
— Куда… — начал Бен, но оборвал себя. Кто мог знать? — Что сказал профессор Сноук?
— Думаю, вам с ним стоит поговорить лично, — ответил Хакс. — Но он явно воодушевлен произошедшим.
«Воодушевлен, — подумал Бен. — Воодушевлен…»
— Там было еще что-то? — спросил он.
— Да, — ответил Хакс.
Он щелкнул мышкой, и Рей на экране ожила.
— Вы покажете эту запись профессору Соло? — спросила она. — Не сейчас. После эксперимента.
— Вам лучше знать, — в голосе Хакса послышалось ехидство.
Рей покачала головой.
— Пожалуйста. Он… — она вздохнула. — Я надеюсь, что он продолжит свои исследования, — она посмотрела в камеру, и Бену показалось, что она смотрит прямо на него. — Станет великим ученым, как ему и предсказали. Найдет способ вернуть меня назад… — она осеклась, зажмурилась и помотала головой: — Нет, нет! Это не показывайте! Сотрите это. Я ничего не говорила. Даже если способ и будет, я не смогу вернуться.
Она перевела дух и снова посмотрела в камеру.
— Прощай, Бен.
Запись остановилась. Бен никак не мог сообразить: она закончилась или ее остановили, и там есть что-то еще. Что-то важное. Там должно было быть что-то важное. Какая-то подсказка. Намек. Что это просто розыгрыш. Или что там, в прошлом, Рей нашла ответ на вопрос, как вернуться и…
— На этом все, — сказал Хакс.
========== Крючья. Modern!AU, ООС, подвешивание, принуждение. Бен/Рей ==========
Комментарий к Крючья. Modern!AU, ООС, подвешивание, принуждение. Бен/Рей
Вычитывала вполглаза и наверняка что-то пропустила (눈_눈)
Дополнительные предупреждения: нецензурная лексика, нехронологическое повествование, mild blood
Навеяно **Marilyn Manson - Blood Honey**
— Пожалуйста…
Это прозвучало тихо, не громче шелеста крыльев мотылька. В пыльной, гулкой, ничем не нарушаемой темноте, где пахло отсыревшим деревом, где изредка что-то скрипело, да слышался иногда гул от проходившей мимо подземки. Когда поезд шел, в темноте раздавался мелодичный поминальный звон стекла о стекло, дребезжание и позвякивание металла — а потом вновь наступала тишина.
— Пожалуйста…
И все снова смолкло.
*******
— «Первый Орден» выкупил всю землю в этом районе. Все здесь готовится под снос, все старые многоквартирные дома, ветхое жилье, в том числе. — Рей подтянула распечатку поближе к себе, подняла так, чтобы было всем видно, и ткнула в неё пальцем: — Здание кинотеатра «Олимп». Оно построено в начале прошлого века и первоначально принадлежало театру, потом было переоборудовано в один из первых кинотеатров в штате. Он был закрыт, когда рядом проложили метро. Здание все еще ждет очереди включения в реестр исторических ценностей.
Рей оглядела немногих собравшихся в комнате и посмотрела на монитор ноутбука, на окошки Зума.
— Если здание внесут в реестр, они не смогут снести его и застроить район по уже принятому плану. План они менять не хотят, это дополнительные деньги, поэтому «Первый Орден» торопится. Мы не можем дать им снести «Олимп».
Рей перевела дух и продолжила:
— Помимо здания кинотеатра там же находятся объекты архитектурного наследия: здание Корусантского банка, станция метро «Хосниан-Прайм», спроектированные архитектором Ланневером Виллечамом… Мы не можем позволить просто уничтожить их. Я связалась с Леей Органой, которая когда-то была сенатором от нашего штата. Она и фонд «Сопротивление» готовы оказать нам помощь, но нам нужна огласка. Значительная часть зданий в районе пустует или занята бездомными, а жилой фонд будет расселен. Большинство жильцов, те, что живут там легально, совсем не против. Поэтому привлечь их на нашу сторону будет тяжело. Но мы должны объяснить, что мы не против сноса всех домов, лишь хотим сохранить исторические памятники.
— Митинг согласован на субботу, — добавила Роуз. Она сидела чуть позади Рей, откинувшись на спинку стула. — Собираемся в восемь утра у метро. Приводите друзей.
Бен не пришёл на собрание. Рей ощущала и беспокойство, и облегчение из-за этого. Он работал в «Первом ордене», и Рей, пользуясь этим, пыталась выведать через него что-нибудь, что не попадало в документы. Не слишком удачно, но рассказал же он о том, что «Первый орден» перенес сроки работ с июля на конец мая? Он им действительно помог, но…
Иногда Рей ловила себя на мысли, что её странно нервирует Бен. Он был неплохим парнем — хоть и работал в такой гадской компании как «Первый орден». Но он был странно навязчив — иногда. Иногда мог пропасть, и Рей начинала думать, что что-то случилось. Иногда она ловила на себе его пристальный задумчивый взгляд и ежилась. И целый один раз ей пришлось отклонить его предложение как-нибудь погулять вечером.
Роуз считала, что Рей себя накручивает. Бен был частью их команды, какой-никакой — получше, чем некоторые, например тот же Ди-Джей. На всякий случай Рей решила написать ему дополнительно: и про митинг, и… вообще.
*******
В темноте раздался звук: тихий, но отчетливый скрип, далеко разнесшийся по гулкому помещению. Рей, последние несколько часов лежавшая в прострации от охвативших её безнадёги и ужаса, напряглась. Она попыталась приподняться, но тело затекло и не слушалось.
— Эй! — позвала она. — Здесь кто-нибудь есть?
Ответом ей была лишь тишина. Внизу вновь загрохотала подземка, вытесняя остальные звуки, пол завибрировал, но Рей была уверена, что тут кто-то есть, что он приближается, пользуясь шумом.
— Кто-нибудь! — позвала Рей, когда все стихло. — Помогите мне, пожалуйста! Я здесь!
Под чьими-то тяжелыми мерными шагами заскрипел пол, что-то покатилось в сторону, раздался шорох. А потом Рей ослепил свет, и она, коротко ахнув от неожиданности, зажмурилась.
— Извини, не хотел тебя ослепить. — Ни капли извинения в чужом голосе не было.
Свет ушёл в сторону. Рей распахнула глаза, хотя ничего не могла разглядеть из-за плавающих перед глазами кругов.
— Б… — пересохшие губы слипались. — Бен! Это ты?
— Да. — Рей смогла рассмотреть знакомую высокую фигуру и у нее отлегло в груди. Это Бен, он освободит ее! — Погоди-ка, я сделаю немного посветлее.
Бен прошел мимо, и Рей услышала, как он щелкает чем-то. Включились прожекторы: два луча рассекли воздух прямо над Рей, осветив потолок белым светом, и в этом отраженном свете Рей смогла рассмотреть Бена, сидящего возле автомобильного аккумулятора, к которому были подключены большие фонари.
