— Выгнись.

Рей вздернула свою попку выше, и Бен довольно усмехнулся. Он провёл ладонью по ее спине, задирая футболку, запустив под нее руку. Он дотянулся до ее маленькой девичьей груди и сжал, и Рей ойкнула.

— Тише, — сказал ей Бен. Его большой палец поигрывал с ее соском. — Ты будешь делать все, что я скажу, хорошо? И я верну тебя целой и невредимой.

Рей кивнула.

Бен убрал руку от ее груди, расстегнул ее джинсы и сдернул из вниз вместе с бельем.

— Ты сегодня мылась?

— Нет! — быстро ответила Рей.

Бен лениво шлепнул ее по заднице — не очень сильно, но на коже остался розовеющий след. Он добавил еще один шлепок, с другой стороны.

— И тебе не стыдно?

Рей не ответила, еще ниже опустив голову.

Бен облизал два пальца и приставил их к ее промежности, медленно надавливая, и оба пальца один за другим проскользнули в тесно сжатую вагину. Рей вздрогнула. Бен двигал ими медленно, наблюдая, как она дергается каждый раз.

— Уже не девственница, — прокомментировал он. — Ты за этим вышла на дорогу? Вы все выходите на дорогу за этим.

Рей затрясла головой.

— Нет, — еле слышно сказала она.

Бен вытащил из нее пальцы, влажно поблескивающие от его слюны и ее влаги, провел ими по складкам, подразнивая, обвела клитор, ощущая, что ему все тяжелее сосредоточиться. Форменные брюки стали тесными и неудобными, и он прервался ненадолго, чтобы расстегнуть ремень и приспустить их.

Услышав звук звякнувшей пряжки, Рей буквально оцепенела.

Бен снова погладил ее между ног, снова осторожно просовывая внутрь нее палец, пока один. Он заметил шрамы у нее на спине, когда сдвигал ее футболку, и спросил:

— Откуда шрамы?

— От отчима, — ответила Рей. Она охнула, когда Бен добавил второй палец — она все-таки потекла, такая же развратная, готовая раздвигать ноги по первому щелчку, как и все остальные. — Но он все равно был со мной добрее, чем родной отец.

Бен решил, что она уже влажная достаточно. Убрав руку, он ухватил Рей за бедра, проталкивая в нее свой член, чувствуя, как тесно в ней, как горячо, как приятно она сжимается вокруг него.

Рей тихо застонала.

— Не надо, пожалуйста.

Бен не слушал ее. Он погрузился в нее глубоко, до самого основания, растянул изнутри — и как же это было приятно. Чувствовать эту безысходную податливость и покорность.

Он начал медленно двигаться, наслаждаясь ощущениями. Рей молчала — она низко опустила голову и совсем не шевелилась, будто Бен трахал манекен, лишь один раз тихо всхлипнула — он едва расслышал. И ему это не нравилось.

— Вот так, — Бен протянул руку и погладил Рей по голове. — Не грусти, сладенькая.

Рей издала тихий звук — что-то среднее между смешком и всхлипом. Она обернулась, и Бен заметил, что ее глаза сухие. Она не плакала, а теперь смотрела на него так, будто ждала от него чего-то, да еще скучала в процессе. Будто это она контролирует ситуацию.

Это взбесило его. Бен склонил голову на бок и посмотрел на Рей, ловя ее взгляд.

— Поверни голову и смотри перед собой, — приказал он.

— Любишь кроссворды, да? — спросила Рей, нахально глядя на него через плечо. — А еще любишь привозить сюда беззащитных девушек, которые никому не смогут рассказать?

Она двинулась ему бедрами навстречу. Бен потянулся, чтобы схватить ее за волосы, ткнуть лицом в валун, заткнуть ее, но его рука бессильно улеглась на талию девчонки.

— Ничего, Бен, я удовлетворю тебя полностью, так, что больше тебе никто не понадобится.

Новое движение бедер словно послало разряд по его нервам, и Бен коротко охнул.

— Ну же, любитель кроссвордов, догадаешься сам?

Рей снова насадилась на него, с тихим стоном, и Бен двинул бедрами в ответ, в одном ритме с ней.

С ужасом он понял, что не может остановиться. Его тело ему больше не подчинялось. Рей выгибалась под ним, подставляя ему свою маленькую задницу, будто предназначенную, чтобы ее отшлепали, а Бен трахал ее, удерживая за талию. Пот стекал у него по вискам, наслаждение мешалось со страхом: его тело ему не принадлежало!

— Давай, — попросила Рей с придыханием. — Сильнее, папочка.

Его тело послушалось: Бен вбивался в нее, чувствуя, как с каждым движением он приближается к краю. Удовольствие копилось в нем, болезненно-приятное ощущение внизу живота, будто плотина, готовая прорваться. И Бен кончил с жалким стоном, въебываясь в Рей так сильно, как только мог, под ее нежное «о-о-ох!».

Не удержавшись на ногах, он упал, комично плюхнулся на задницу, глядя на Рей снизу вверх. Мелкие камешки впились ему в кожу, но он не отводил от девушки взгляда. Она стояла, выпрямившись, не глядя на него — смотрела на озеро. Его сперма стекала по внутренней стороне ее бедер, но Рей это совсем не беспокоило.

— Каково чувствовать, когда тебя поимели, Бен? — спросила она. — Не беспокойся, ты привыкнешь к этому ощущению. Мы еще встретимся. Много, много раз.

И она пропала. В одно мгновение, стоило Бену моргнуть, она просто испарилась. Будто и не было ее, но следы на коже и запах на пальцах Бена говорили о другом. Он с трудом поднялся на дрожащие ноги, отряхнулся и застегнул брюки. И поплелся к машине, шагая мелко и нетвердо, как старик.

Он пытался понять, что это было. Он сходит с ума? Это злая шутка? Дойдя до машины, Бен увидел, что рюкзак Рей все еще лежит на заднем сиденье. В приступе ярости он дернул дверь, подхватил рюкзак и вышвырнул его в кусты. Это немного успокоило его, притушило пылающий в груди огонь. Бен сел за руль и растерянно осмотрелся. Потянулся, чтобы поправить зеркало заднего вида, и замер: в нем отразился он сам и широкая прядь седых волос на виске, которой не было еще полчаса назад.

========== Время. Modern!AU, фантастика, ООС, Рей/Бен ==========

Комментарий к Время. Modern!AU, фантастика, ООС, Рей/Бен

“…а контрамоция обязательно должна быть непрерывной?” (с) АБС

Осторожно, местами стекло.

Фик сырой, но в итоге я пришла к выводу, что ничего уже с ним не сделать, поэтому пускай будет, как есть.

Первый раз Бен увидел эту леди, когда ему было лет пять-шесть, может, чуть больше. Был жаркий осенний день, его забрали из школы раньше, потому что они должны были ехать к бабуле Брехе на ее день рождения. И эта леди была почти такая же старая, как бабуля Бреха.

Бен слонялся по детской площадке в одиночестве, изнемогая от жары, пинал пучки травы, выросшие в щелях старой, растрескавшейся бетонной дорожки. Он надеялся, что хоть кто-нибудь выйдет на улицу прежде, чем его усадят в машину на дурацкое детское сиденье, хотя он был уже совсем большой. Он как-то умудрился зацепиться за край такой щели кроссовком и упал, с размаху впечатавшись коленом прямо в угол бордюра. Боль была адской. Слезы хлынули у него из глаз. Бен уселся на асфальт, кривя губы и шмыгая носом. Коленка была разбита, у него пошла кровь, и, увидев кровь, Бен тихо завыл. Почему-то, пока он не видел кровь, было не так больно и обидно. А при виде нее все будто включилось на полную мощность. Этот ужасный день, предстоящая долгая поездка, жара и одиночество — бабуля жила далеко, и там совсем не было детей возраста Бена, лишь совсем взрослые ребята из средней и старшей школы, которые его просто не замечали.

На него упала чья-то тень, и кто-то сказал:

— Какая неприятность.

Это была та леди. У нее была забавная прическа, совсем не такие носили леди ее возраста.

Леди со вздохом присела рядом с Беном, встав коленями на горячий асфальт.

— Не плачь.

Она порылась в своей сумке и достала оттуда пузырек антисептика с распылителем. Увидев его, Бен замотал головой.

— Обещаю, он не будет щипать, Бен, — сказала ему леди и улыбнулась.

Бен знал, что она врет. Взрослые всегда так врут, и он снова покачал головой.

Леди вздохнула, смочила антисептиком носовой платок и осторожно протерла его коленку, не касаясь раны, стирая пыль и кровавые потеки.

— Тебе лучше показаться маме, — сказала она.