— Привет, — сказал он, выплывая из плохо освещенной части студии.
— О, — сказала Рей. — Привет.
Она обошла Бена и направилась к себе. Бен вздохнул и пошел следом за ней.
Рей резко остановилась и обернулась.
— Ты что-то хотел?
— Я вел себя… неподобающе, — сказал Бен невыносимо чопорным тоном. — Мне следовало, как минимум, рассмотреть твое предложение, а не отметать его сразу.
— Да, — согласилась Рей.
Несмотря на то, что извинения выглядели немного натянуто, ей было приятно, что Бен извиняется перед ней.
— И в качестве извинений я хочу пригласить тебя с собой на «Превосходство».
— Куда? — спросила Рей, подняв бровь.
Бен вздохнул.
— Это галерея современного искусства, одна из площадок международного Корусантского биеннале.
Посмотрев в совершенно пустое лицо Рей, выражение которого не менялось уже минуту, он снова вздохнул и добавил:
— Художественная тусовка.
— А, — Рей кивнула. — Нет, спасибо. Извинения приняты, я не пойду. У меня на выходных намечается пьянка, и я коплю силы.
— Жаль, — сказал Бен. — Мне хотелось бы, чтобы ты хотя бы бегло познакомилась с настоящим искусством, раз уж ты игнорируешь возможность посмотреть на художника за работой.
— Я на этого художника смотрю регулярно, еще и работы мне не хватало, — ответила Рей. — Веселись. Позови Базин. Расскажи ей, что ты голубь.
Бен покачал головой и отстал от нее.
Он спустился вниз по лестнице, а Рей растянулась на матрасе, листая ленту в инстаграме. Биби как раз выложила фотографии с открытия выставки в каком-то музее. А аккаунт Рей давно пылью порос, так давно она туда ничего не постила, даже селфи! Неплохо бы разбавить эту пустоту чем-нибудь таким же интеллектуальным, как открытие выставки в музее. Почему не воспользоваться возможностями, как говорил Бен, не оторваться? Посмотрит на настоящих художников и настоящее искусство, сравнит, в конце концов, с этими голубиными артами…
— Знаешь, я передумала, — сказала Рей, спускаясь вниз и обращаясь к Бену. Он, похоже, не сильно торопился на эту выставку. — Я пойду с тобой.
— Отлично, — сказал Бен. — Начало в восемь. Можешь понемногу собираться.
— Но уже без двадцати восемь!
— Только идиоты приходят к открытию.
Рей скептически посмотрела на него, но Бен проигнорировал ее взгляд.
— Ты в этом разбираешься, не я, — вздохнув, сказала она.
Одной из причин, по которой Бен не торопился, было то, что галерея оказалась буквально в двадцати минутах езды. Это было просторное помещение на последнем этаже старого кирпичного здания. Часть стен была снесена, оставлены только несущие, а сами стены были выкрашены в белый цвет. Освещалось это все мягким светом потолочных светильников и подсветкой возле экспонатов. К моменту, когда они приехали туда, большая часть вступительных речей была окончена, и гости потихоньку разбредались: кто-то осматривал экспонаты, кто-то устремился прямиком к столу с халявным вином и закусками. Рей планировала все-таки послушать, что могут сказать, а уже потом обратить свое внимание на то, что тут выставлялось. Но ее внимание привлекло более яркое зрелище.
Сначала Рей заметила золотой блеск, а потом уже рассмотрела высокого немолодого человека — скорее уже старика — в золотом костюме. Не из натурального золота, разумеется, но блестящего, как желтый диско-шар. Остальные присутствующие, одетые куда как более казуально, реагировали на такое великолепие совершенно спокойно, и Рей тоже попыталась. Бен был занят, выглядывая знакомых и периодически здороваясь с кем-то, так что Рей решила ознакомиться с современным искусством, но ее взгляд постоянно возвращался к высокой золотой фигуре.
— У него костюм расшит пайетками? — спросила Рей, коснувшись плеча Бена, привлекая его внимание и кивая на старика. — Золотыми пайетками. Сколько же их надо…
— У него своеобразный вкус в одежде, — ровно ответил Бен, — но в основном он одевается совершенно нормально. Не пялься на него, пожалуйста, это мой почти-тесть.
— Это отец Базин? — Рей снова уставилась на старика. — Ей повезло, что она пошла в мать.
Заметив Бена, старик направился к нему, кривя в улыбке сухие губы.
— Бен, мой мальчик, — сказал он. — Ты опоздал.
— Я прошу прощения, — ответил Бен. — Моя подруга пришла с работы поздно, я задержался, дожидаясь ее.
Он соврал, не моргнув глазом. Рей уже хотела возмутиться такому наглому искажению фактов, но Бен фамильярно обнял ее за плечи и предложил:
— Не осмотришься пока, Рей?
— Да, конечно, — процедила Рей.
Она выпуталась из-под его руки и, круто развернувшись, направилась к первому попавшемуся экспонату: статуе человека, который вроде как сидел на стуле, а если посмотреть сбоку — сам был стулом.
Как можно быть таким мудаком? Сам пригласил, сам опоздал и еще за ее счет оправдался! Может, для того и пригласил? Ну какой же мудак!
Подумав, Рей сменила направление и двинулась прямо к столу с закусками. Халявное вино было бы очень кстати.
Возле халявного вина царило некоторое столпотворение. Протиснувшись к столу, чтобы взять оттуда пластиковый фужер, Рей случайно выбрала именно тот, на который уже кто-то нацелился и столкнулась с этим человеком пальцами. А подняв взгляд, признала в нем Митаку.
— О, — сказал Митака. — Кажется, это судьба.
Он подхватил фужер и протянул его Рей.
— Спасибо, — ответила Рей, искренне надеясь, что ее голос звучит не очень злобно.
Митака взял фужер и себе и без лишних слов подхватил Рей за локоть и вывел из столпотворения.
— Значит ты решила быть поближе к искусству? — поинтересовался он.
— Ага, — ответила Рей. — Расширяю кругозор.
Вино оказалось полусухим и довольно неплохим на вкус Рей.
— Похвально, — заметил Митака. — Тебе обязательно нужно посетить фотовыставку в Верхнем Хосниане.
— Что-то интересное? — полюбопытствовала Рей.
Митака ухмыльнулся.
— Не хотелось бы хвастаться, но наша скромная компания буквально взорвала там все своими работами.
— Ваша компания — это… — начала Рей.
— Я, Фазма, Бен. Другие ребята, — перечислил Митака. — У нас, так скажем, кружок по интересам под протекцией мистера Сноука.
— Галериста? — уточнила Рей. — Отца Базин?
— Да, — ответил Митака. — Он поддерживает талантливых людей. Может направить их энергию в нужное русло. Именно он посоветовал мне заняться репортажной съёмкой и оказался прав. Это действительно мое.
— А Бену он что советует? — поинтересовалась Рей, пригубив ещё вина. Фужер был крошечным, и растягивать его содержимое надолго не получалось.
— О, — Митака хмыкнул. — Бен его любимчик. Хвалит его за самобытность. Раньше он был больше по классической живописи, еще пытался в диджитал, ну, ты знаешь, — Митака фыркнул. — Быстрое искусство.
— В смысле? — спросила Рей.
— Быстро создаётся, быстро забывается, — ответил Митака. — Утилитарное. Мистер Сноук решительно против того, чтобы вообще называть это искусством.
— О, — сказала Рей. — А мне нравится…
— Попса тоже много кому нравится, — ответил Митака. — Однако классика — это Шопен, а не Лана Дель Рей.
— Что плохого в Лане Дель Рей, у нее отличные песни, — возмутилась Рей. — Тебе не кажется, что сравнивать ее с Шопеном некорректно?
— Да, — согласился Митака. — Но не думаю, что ее песни будут изучать в музыкальных школах. Есть вещи на века, есть на десятилетия, а есть однодневки. Диджитал — это однодневка.
— А фотография? — спросила Рей. — Не однодневка? Учитывая, что камера сейчас есть у каждого.
Митака рассмеялся.
— Не надо равнять среднего пользователя Инстаграма и настоящего фотографа, — сказал он. — Фотография — не менее сложное искусство. Поймать момент, передать его, иногда у тебя есть только секунды… Ты когда-нибудь тратила часы на то, чтобы поймать необходимый кадр? — в этом вопросе прозвучало неприкрытое снисхождение, возмутившее Рей до глубины души. — И я не про твой крохотный айфон, а про нормальный фотоаппарат.
