АНДРЕЙ. Уже? Откуда ты знаешь?
ДАША. Чувствую.
АНДРЕЙ. А разве можно?
ДАША. Когда любишь, можно все! Ты забыл, как было с Николашкой?
АНДРЕЙ. Нет, я помню…
ДАША. Отдай ей эти деньги. Они грязные и принесут нам только несчастья. Нам и нашим детям. Отдай, прошу тебя!
АНДРЕЙ. Нет.
ДАША. Тогда я уеду одна. И мой адрес ты не купишь за все эти поганые доллары!
АНДРЕЙ (разбивает калькулятор). Бери, воровка!
НИНА. Ты выучился считать в уме?
АНДРЕЙ. Бери, пока я не убил тебя!
НИНА Ну, если ты настаиваешь. Такси еще ждет?
ПАРКИНСОН. Ждет.
ОЛЕГ. Нина, погоди, я с тобой… (Одевается.)
НИНА. Ты? Зачем ты мне нужен? Теперь я все буду покупать себе только в дорогих магазинах. Очень дорогих!
ПАРКИНСОН. Я вас провожу.
Хочет взять чемоданчик, но Нина указывает на тяжелую сумку. Уходят.
ДАША (бросается Андрею на шею). Ты правильно сделал. У тебя чемпионский характер! Я тебя очень люблю!
ОЛЕГ (жалобно). А я? А мне что теперь делать?
ДАША. Сочинять книги. Твоя писательская копилка, надеюсь, полна? Разве ты смог бы придумать все то, что с нами произошло?
Даша скрывается в своем номере, чтобы собрать вещи. Возвращается Паркинсон.
ПАРКИНСОН. Я вызвал еще одно такси. Правильно?
АНДРЕЙ. Правильно.
ПАРКИНСОН. Надбавку за испытание любви платить будете?
АНДРЕЙ. Буду!.
ПАРКИНСОН. Ваша жена… то есть ваша… Ну, в общем, она перед отъездом выпила шампанского. Счет, сказала, отдать вам…
АНДРЕЙ. Буду… (Расплачивается, подходит к Олегу.) Ладно, давай прощаться. (Обнимает его.) Не чужие все-таки! И запомни, от удара в корпус надо защищаться вот так, а не так… (Показывает.)
ДАША (входит). Я готова.
АНДРЕЙ. Присядем на дорожку.
Все садятся. Андрей и Паркинсон, подхватив вещи, выходят. Даша на мгновение задерживается, подходит к Олегу и целует.
ДАША. Прощай!
ОЛЕГ. Это окончательно?
ДАША. Окончательно. Из квартиры я выпишусь. Не волнуйся.
ОЛЕГ. Ты меня ни капельки больше не любишь?
ДАША. Ну как можно не любить Ольгу Чибисову?!
ОЛЕГ. Скажи, ты уходишь к нему, чтобы у Николашки был родной отец?
ДАША. Это уже не важно. Но тебя, Оленька, я никогда не забуду!
ОЛЕГ. Почему?
ДАША. Ты ни за что не догадаешься, почему…
Целует его и уходит.
ОЛЕГ. А что тут догадываться! Женщина может забыть, каким человеком был ее муж. Но каким он был мужчиной, она не забывает никогда! Где моя записная книжка?
Сцена шестая
Вечер. Холл отеля. Олег сидит с пивом. Паркинсон роется в бумагах.
ОЛЕГ. Сегодня я видел в море огромную синюю медузу. Она напоминала человеческий мозг. И знаете, о чем я подумал?
ПАРКИНСОН. О чем?
ОЛЕГ. О том, что через много тысяч лет эволюции человек превратится в мозг, просто в мозг. И эти, извините за прямоту, мозги будут, как медузы, плавать в океане, разговаривая с помощью импульсов и размножаясь почкованием. И только ночью, покачиваясь в черной глубине, они будут иногда видеть древние сны. Им будет казаться, что они странные существа с ногами, с руками, с волосами, с желаниями, со страстями… И они будут вспоминать, как, плача от счастья, сплетались в тугой узел желания и любви…
ПАРКИНСОН. Обязательно запишите!
ОЛЕГ. Пойду за блокнотом…
Олег начинает подниматься по лестнице. Паркинсон включает радио.
ГОЛОС ДИКТОРА…Сегодня в аэропорту при попытке вывезти за границу крупную сумму фальшивых долларов арестована молодая женщина. В интересах следствия имя задержанной пока не разглашается…
Олег и Паркинсон значительно смотрят друг на друга. Олег скрывается в номере. Входят молодожены с вещами. Она одета с изысканной строгостью. На нем пробковый колониальный шлем.
ТАРАКАНУШКИН. А вот и мы! Я все боялся опоздать к ужину.
ПАРКИНСОН. Простите, вы заказывали номер?
ТАРАКАНУШКИН. Ну, конечно, моя фамилия – Тараканушкин.
ПАРКИНСОН. Ах, вы – супруги Тараканушкины!
ТАРАКАНУШКИНЫ. Нет, Тараканушкин – это я. А жена у меня – Иванова. Она почему-то не захотела взять мою фамилию. Может, передумаешь, дорогая?
ИВАНОВА. Не передумаю, дорогой!
ТАРАКАНУШКИН. Разрешите ключик от номера. Хочется отдохнуть с дороги.
ПАРКИНСОН. Здравствуйте, здравствуйте, дорогие мои! Сердечно рад приветствовать вас в отеле «Медовый месяц». Моя фамилия ПАРКИНСОН. Что означает…
ТАРАКАНУШКИН. Да, я знаю. Руки вытяните! Нормально. Болезнь Паркинсона возникает в результате поражения подкорковых узлов головного мозга. Сколько вам лет?
ПАРКИНСОН. Трудно сказать…
ТАРАКАНУШКИН. Атеросклероз. Ключ дайте!
ПАРКИНСОН. Паспорта, пожалуйста! (Берет у них паспорта, исследует, смотрит на Иванову.) У вас редкое имя – Калерия. Штампы ЗАГСА. Все в порядке…
ТАРАКАНУШКИН. А что, обманывают?
ПАРКИНСОН. Бывает. Но чаще обманываются… Заполните пока анкету заезжающих, а я оформлю договор и расскажу вам о нашем отеле.
ТАРАКАНУШКИН. Не надо. Вы мне высылали проспект, я прочитал и очень хотел бы взглянуть на грудь Афродиты…
ИВАНОВА. Зачем? Тебе моей мало?
ТАРАКАНУШКИН. Милая, ты же знаешь, я не могу пройти мимо женской груди. Это профессиональное.
Портье сочувственно смотрит на новобрачную и торжественно достает из сейфа шелковую подушечку с грудью.
ПАРКИНСОН. Вот она – грудь Афродиты Таврикийской. Есть такое поверье: если прикоснуться к ней правым безымянным пальцем…
ТАРАКАНУШКИН. Хм, левая грудь…
ПАРКИНСОН. Левая? Вы уверены? Вы археолог?
На лестнице появляется Олег с блокнотом. Увидев Калерию, замирает, изумленный.
ТАРАКАНУШКИН. Нет, я врач-маммолог и левую грудь от правой отличу с закрытыми глазами. Та-ак… Молочная железа явно не кормившей женщины. Можно пальпировать?
ПАРКИНСОН. Что?
ТАРАКАНУШКИН. Пощупать.
ПАРКИНСОН. Пожалуйста.
ТАРАКАНУШКИН. Та-ак. Уплотнений, новообразований, узелков не наблюдается. Идеальная грудь! Божественная! Калерия, хочешь потрогать?
КАЛЕРИЯ. Нет.
ТАРАКАНУШКИН. Ну. потрогай, я тебя прошу!
Калерия (сопротивляясь). Нет, я не хочу! Не хочу!
Олег, не отрывая взгляд от Калерии, спускается вниз.
ТАРАКАНУШКИН. Ну, в чем дело? Что за капризы?
Хватает ее руку и прижимает к мраморному осколку. Гаснет свет. В темноте раздаются голоса.
КАЛЕРИЯ. Пусти меня! Что ты делаешь?
ТАРАКАНУШКИН. Ничего я не делаю…
КАЛЕРИЯ. Я тебя ударю!
ОЛЕГ. Ударь!
Слышен звук пощечины.
ТАРАКАНУШКИН. За что?
ПАРКИНСОН. Не волнуйтесь, господа! Подстанция у нас старенькая. Иногда гаснет свет. Сейчас снова загорится. Лучше не двигайтесь, а то можно свалить пальму или удариться о перила…
Загорается свет. Немая сцена. Занавес.
Конец.
1997
Смотрины, или Контрольный выстрел
Семейная трагикомедия в двух действиях
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
