В марте – апреле 1918 г. оформилась концепция создания армии, комплектуемой путем всеобщей мобилизации рабочих и беднейших крестьян. Введя в мае 1918 г. всеобщую воинскую повинность и осуществляя принудительный набор, большевики за полгода смогли увеличить численность армии с 300 тыс. до 1 млн чел. Именно в этот период родилась идея создания тылового ополчения. Она была вызвана потребностью действующей армии во вспомогательных структурах для обеспечения работы тыла, а также стремлением большевиков привлечь все имеющиеся в наличии людские ресурсы для обороны Республики и законодательно оформлена 20 июля 1918 г. Декретом СНК РСФСР «О тыловом ополчении». Согласно его положениям, призыв на службу в т. о. «лишенцев» призывных возрастов производился одновременно с призывом в Красную армию по одним и тем же территориальным районам и возрастным категориям. Уже через месяц одновременно с очередной мобилизацией рабочих и крестьян в ряде уездов Казанской губ. впервые состоялся набор в т. о. Из призванных ополченцев были сформированы рабочие части (батальоны, роты, команды), использовавшиеся на окопных, строительных, дорожных, ремонтно-восстановительных и пр. работах.

Несмотря на большой резерв потенциальных ополченцев, количество трудовых частей и численность призванных на службу в годы Гражданской войны были относительно невелики. Так, в распоряжении Центрального управления военных сообщений, обеспечивавшего доставку военных грузов на все фронты, по состоянию на 15 марта 1919 г. на разгрузке подвижного железнодорожного состава работало только 7 тыс. чел. (две бригады, один полк, семь отдельных рот, одна дружина и одна команда)[6]. Всего же с 20 августа 1918 г. по 15 июня 1920 г. в т. о. было призвано 16 790 чел., что составило 0,9 % от общей численности мобилизованных по особым распоряжениям правительства за тот же период[7]. Причинами такого положения стали трудности в размещении и жизнеобеспечении созданных частей, отсутствие необходимого количества командиров.

После окончания Гражданской войны на первый план вышли задачи восстановления разрушенного народного хозяйства. Для ослабленной страны содержание 5,5-миллионной армии являлось тяжелым бременем, поэтому к 1923 г. ее состав сократился до 516 тыс. чел. Сокращению подлежали и рабочие части т. о. В марте 1924 г. вышло в свет постановление ЦИК и СНК «О порядке зачисления граждан в команды обслуживания в 1924 году»[8], которое отменяло Декрет СНК от 20 июля 1918 г. Формально части т. о. были переименованы в команды обслуживания.

В ходе военной реформы 1924–1925 гг. призыв в команды обслуживания был признан нецелесообразным и фактически на протяжении всего второго этапа (1924–1930 гг.) тылоополченцы на службу не призывались, а состояли в запасе, представляя мобилизационный резерв на случай войны. Взамен службы для них Законом «О специальном военном налоге с граждан, зачисленных в тыловое ополчение» (1925 г.)[9] был введен налог, сбор от которого поступал в фонд соцобеспечения для оказания помощи семьям погибших и инвалидам Гражданской войны.

В 1925 г. вышел первый в СССР «Закон об обязательной военной службе» (ЗОВС)[10]. С этого времени и до 1931 г. положения о т. о. включались отдельным разделом в указанный закон (1928, 1930 г.), а все предыдущие декреты и положения о тыловом ополчении отменялись. Кроме ЗОВС и закона о специальном военном налоге, в указанный период вышло только постановление СНК СССР «О призыве и использовании в военное время граждан, зачисленных в тыловое ополчение и освобожденных от военной службы по религиозным убеждениям» (1929 г.), детализировавшее порядок мобилизации тылоополченцев и создания из них команд по обслуживанию тыла и фронта в военное время.

Начиная с 1926 г. под воздействием господствовавших в советском обществе настроений и интересов укрепляющейся номенклатуры наметились признаки свертывания новой экономической политики и перехода к жесткой командно-административной системе управления народным хозяйством. Налоговая реформа 1926/27 г., новая инструкция по выборам в советы 1926 г. были направлены на дискриминацию зажиточного крестьянства, классовое расслоение деревни. Поворотным событием, ознаменовавшим переход к планово-распределительной системе управления, явился прошедший в декабре 1927 г. XV съезд партии. Принятие директив пятилетнего плана с заложенными в нем высокими темпами индустриализации, усиление налогового давления на частнокапиталистический элемент города и деревни, поощрительные меры в отношении беднейших крестьян и принуждение их к кооперированию явились приговором нэпу.

В ноябре 1928 г. СССР был взят курс на форсированную индустриализацию. Вновь, как в период «военного коммунизма», со всей отчетливостью стали проявляться черты принудительно-мобилизационного способа решения руководством страны политико-экономических проблем.

Летом 1929 г. произошло переименование лагерей особого назначения ОГПУ в исправительно-трудовые. Они явились «первым камнем» в фундаменте создаваемой системы принудительного труда. С начала 1930 г. в эту систему вошли спецпереселенцы (выселенные вместе с семьями «кулаки»). И заключенные, и спецпереселенцы в массовом порядке привлекались к строительству промышленных предприятий и развитию добывающих отраслей, обеспечивающих модернизацию экономики. Вместе с тем требовалось изыскать и другие способы мобилизации трудовых ресурсов, не связанные с отвлечением значительных средств на создание специальной лагерно-комендатурной инфраструктуры.

В ходе поиска новых каналов привлечения дешевой рабочей силы руководство НКВД РСФСР не обошло вниманием ЗОВС 1928 г. Положениями раздела XV этого Закона в мирное время разрешался призыв и направление на общественно полезные работы граждан, по религиозным убеждениям отказывающихся от прохождения обязательной военной службы с оружием в руках («религиозников»). Этим немедленно воспользовался НКВД и впервые в мирное время централизованно произвел призыв на службу указанной категории граждан.

Нарком внутренних дел РСФСР В.Н. Толмачев подписал 12 марта 1930 г. приказ № 180, согласно которому граждане, подлежавшие призыву в 1925–1929 гг., но освобожденные от военной службы по религиозным убеждениям, привлекались «для работы на лесных разработках государственного треста “Лесохим” в пределах Сибирского производственного района с 20 апреля по 20 октября 1930 г.»[11]. Но собранный контингент оказался незначительным и не смог существенно повлиять на ликвидацию «прорыва» на лесоразработках.

Одновременно с «религиозниками» должны были быть призваны и граждане, состоявшие на воинском учете как тылоополченцы. Но указанный выше закон разрешал их призыв только в военное время. Стремление руководства страны ликвидировать нараставший дефицит рабочей силы, в т. ч. за счет призыва тылоополченцев, явилось одной из главных причин срочной корректировки ЗОВС. Не случайно постановлением ЦИК и СНК СССР «О введении в действие закона об обязательной военной службе в новой редакции» от 13 августа 1930 г. Наркомату финансов СССР (НКФ) по соглашению с Наркоматом по военным и морским делам (НКВМ) и НКВД союзных республик предписывалось «определить в отношении лиц, зачисленных в тыловое ополчение до 15 августа 1930 г., порядок перехода от обложения специальным военным налогом по закону об обязательной военной службе в редакции 8 августа 1930 г. (правильно 1928 г. – Д. М.) к использованию их на общеполезных работах или обложению специальным военным налогом по закону об обязательной военной службе в новой редакции»[12]. В новой редакции этот закон вышел 13 августа 1930 г.[13] Порядок призыва и использования в мирное время «религиозников» и тылоополченцев здесь практически совпадал. Разница заключалась только в продолжительности срока службы – для первых она составляла два года, для вторых – три.