Выслушав новости, Влад присвистнул:

– Надо же, как в жизни бывает. Еще пару дней назад он нас чуть не прибил, а теперь…

При этих словах мне вдруг пришло в голову, что мы так и не успели извиниться перед Палычем за тот инцидент. Услышав об этом, мой друг философски заметил:

– Ничего не поделаешь. Как говорится, прожитого не пережить, а прошедшего не воротить…

Вполне резонно.

Дальше мы шли молча. Честно говоря, чувствовал я себя паршиво. То было не только угнетающее чувство, которое всегда остается от созерцания похорон. Нет, имелось и что-то еще, ощущение чего-то мрачного, неумолимо надвигающегося на нас, точно сгущающиеся перед грозой тучи…

Ближе к вечеру того дня я решил, что настало время духовно развиваться. Иными словами, что-нибудь почитать. Поразмыслив, я взял с полки «Мастера и Маргариту» Булгакова, завалился на кровать и принялся за чтение.

Точно не помню, когда начались те странные звуки. Я, как и любой городской житель, привычен к различного рода шумам, периодически возникающим у соседей. Оказывается, у этого явления даже есть название – феномен катающегося шарика. Суть его вот в чем: в многоэтажных домах люди периодически слышат звук, похожий на катающийся по полу металлический шарик. Звук раздается в квартире сверху и обычно вызывает лишь ворчание в адрес соседей, в очередной раз что-то уронивших на пол.

Но если разобраться – никакого шарика там нет и быть не может, да и в квартире, возможно, в тот момент никого нет. Откуда берется этот звук, неизвестно. Существует множество версий, но ни одна так и не смогла объяснить его причину. Отличная городская легенда.

Должно быть, мой мозг некоторое время игнорировал необычные шумы. Обратил я на них внимание, лишь когда они стали громче и начали откровенно раздражать. Попеременно слышались стуки, скрежетания и поскрипывания, словно переставляли мебель.

Я посмотрел на потолок, так, будто соседи сверху могли видеть мой укоризненный взгляд и устыдились бы того, что мешают окружающим, которые в эту самую минуту пытаются духовно обогатиться.

И тогда до меня дошло, кому принадлежала квартира сверху.

Палыч. Человек, которого несколько часов назад увезли в гробу на кладбище. Переставлять мебель в его квартире было некому.

Вдруг сверху раздался грохот, такой, как если бы на пол со всей силы бросили диван. Я аж подскочил на месте. Потом подскочил еще раз, когда моя прислоненная к стене гитара упала на пол, а ее струны при этом звонко тренькнули.

Пару секунд было тихо, затем снова послышался противный скрип, словно по полу двигали деревянный стул.

В квартире Палыча бурно справляют поминки? Или его родственники, не теряя времени даром, уже приступили к освоению наследства?

Ответа я не знал, но отчего-то догадывался, что ни то, ни другое не являлось истиной. В квартире не слышалось разговоров, которые бы указывали на присутствие людей. Да и сами звуки были какими-то резкими, отрывистыми.

Я встал и вышел из комнаты, отметив, что в прихожей шум почти не слышен. Значит, источник звуков находился прямо над моей комнатой.

Ради интереса заглянул в гостиную. Папа, как обычно, уткнулся в телевизор, а мама читала газету. Никакого шума они, похоже, не слышали.

До конца не осознавая, что же намерен делать, я приоткрыл входную дверь и на цыпочках вышел на площадку нашего четвертого этажа. Подошел к лестнице, заглянул наверх. Света на пятом этаже было мало, и разглядеть что-либо не представлялось возможным. Постояв некоторое время в нерешительности, я начал подниматься по лестнице.

Вскоре передо мной предстала пустая, утопающая в полумраке площадка пятого этажа и четыре двери. Дверь квартиры Палыча – первая по левую руку. Обычная металлическая дверь, обитая снаружи дешевым черным кожзамом.

Здесь и вовсе не слышалось никаких звуков – либо они прекратились, либо вовсе не проникали в подъезд из-за хорошей звукоизоляции. Приложив ухо к двери, я пытался различить что-то, что указывало бы на присутствие людей в квартире, но тщетно. Все выглядело так, словно внутри никого не было.

После пяти безрезультатных минут я решил, что пора ретироваться. Застукай меня кто-нибудь из соседей Палыча за подобным занятием, я вряд ли смог бы объяснить свое поведение.

Уже захлопывая дверь своей квартиры, я краем глаза различил какое-то движение на лестнице. Словно неясная тень на мгновение скрылась за углом, в том самом месте, где я только что прошел. Сначала я подумал, что это кто-то из соседей спускается вслед за мной, но в подъезде было, как всегда, тихо.

В тот день звуков из квартиры сверху больше не доносилось. Воскресенье прошло спокойно, и следом наступил понедельник. День, как известно, тяжелый, в чем я убедился на собственной шкуре, засев за домашку. Ее, к слову, было просто огромное количество. Мысленно помянув недобрым словом жестоких учителей, не дающих расслабиться даже после школы, я принялся за математику.

Вряд ли можно назвать мои потуги успешными – из семи задач я с трудом решил четыре. Видимо, старею. Но ничего, на этот случай у меня имелся туз в рукаве. Один звонок, и спустя пятнадцать минут этот туз уже стоял на пороге моей квартиры.

Нет, не подумайте, я совершенно не собирался эксплуатировать способности Влада в своих корыстных целях. У нас честный бартер. Он помогает мне с математикой, которую знает как свои пять пальцев, а я время от времени пишу ему сочинения по литературе, к чему у него душа совершенно не лежит.

Родители еще были на работе, а я дописывал упражнение по английскому, когда раздался звонок в дверь. Спрашивать: «Кто там?» не требовалось – у Влада имелся совершенно особый способ звонить в дверь, так, словно он спешит оповестить человечество о грядущем апокалипсисе. Кнопку звонка он не отпускал ни на секунду, и в результате я чуть не оглох, пока бежал к входной двери.

Привычным движением отперев замок, я отвернулся и бросил стандартное:

– Заваливайся.

И Влад завалился. В прямом смысле – прямо на меня, едва не сбив с ног, при этом умудрившись захлопнуть входную дверь так, что с потолка посыпалась штукатурка.

Я в изумлении уставился на него. Влад тяжело дышал, будто только что пробежал марафон. Выпученные глаза бешено вращались в глазницах. Волосы на голове стояли дыбом. Никогда еще я не видел своего друга в таком виде.

– Там… – начал Влад, показывая рукой куда-то себе за спину.

Я ждал продолжения, но его не последовало.

– И?..

– Там… – повторил Влад. И снова замолк.

– Да я уж понял, что не здесь.

Кажется, эта фраза окончательно повергла его в ступор.

– Да что с тобой такое? – не выдержал я. – Ты что, привидение увидел?

Он вздрогнул и поднял глаза на меня. Судя по всему, я попал в самую точку.

– Палыч… – выдавил из себя Влад.

– Палыч? – Моя бровь поползла вверх.

Влад кивнул, продолжая тяжело дышать.

Я понял, что с вопросами пока следует повременить. Усадив Влада на стул в кухне, я заварил нам по чашке чая с лимоном. Барсик тотчас устроился у друга на коленях. Выпив большую кружку чая, Влад немного пришел в себя и приступил к своему сбивчивому повествованию.

Рассказ получился странным. Не просто странным, а даже по-настоящему пугающим.

Итак, по его словам: после звонка он, наскоро собравшись, двинул ко мне. Войдя в мой подъезд, он по обыкновению направился к лифту, ибо подниматься на четвертый этаж пешком было, как всегда, лень.

Уже подходя к лифту, он заметил, что двери начали закрываться, а внутри кто-то есть. Влад ускорил шаг, надеясь, что человек в лифте, увидев его, придержит двери.

Тут он впервые взглянул на стоявшего в кабине человека и замер как вкопанный. Из лифта на него смотрел, ухмыляясь, ныне покойный Палыч. Влад не мог поверить своим глазам. Кажется, пенсионер даже помахал ему за секунду до того, как двери окончательно закрылись, а лифт направился вверх…