Сегодня самый счастливый день в моей жизни. Нет, не сегодня, вся прошедшая неделя похожа на сказку. Сбылась моя мечта. Я окончила Юридическую академию и поступила на службу в уголовно-следственный отдел МВД. Пусть я пока еще стажер и меня не допускают ни до чего важного и интересного, но я верю, что все впереди.

В самом радужном настроении я пришла на работу. В отделе еще почти никого не было. Дежурный: пожилой добродушный мужчина, выдал мне ключи от кабинета и с чмоканьем отпил кофе из кружки.

– Ох, Сашка и чего ты в такую рань притащилась? Делать тебе нечего, спала бы лучше.

– Не, дядя Коля, – ответила я и оглянулась, не видел ли кто, что обращаюсь к нему не по уставу. – Я работать хочу, преступников ловить!

– Молодо-зелено, – хмыкнул он в усы.

– Эй, мне уже двадцать три, между прочим.

– Вот именно. Начиталась книг, насмотрелась кино и туда же. Жизнь, это тебе не фильм, где все хорошо заканчивается, а суровая реальность. Погоди, насмотришься за первый год на всяких уродов, которые своих детей убивают или от нечего делать, накидавшись наркоты девчонок насилуют, пыла поубавится. Ты свои романтические бредни из головы выкинь, не приведет это ни к чему хорошему.

– Да, ладно вам, – обиделась я и больше, не говоря ни слова, отправилась к своему кабинету, который делила со старшим следователем Карелиным Максимом Евгеньевичем и была прикреплена к нему стажером.

Зайдя внутрь, со вздохом включила компьютер и открыв документы, погрузилась в работу: оформление допросных листов и составление обвинительного заключения. Дальше бумажек меня пока не допускали.

Минут через сорок в кабинет заглянул Максим Евгеньевич.

– Давай, Орлова, бросай писанину и пошли скорее, начальство вызывает.

Я подорвалась с места. Это означало только одно – новое дело.

Кабинет начальника уголовно-следственного отдела ничем не отличался от всех остальных, разве что был больших размеров, да посередине стоял длинный стол для совещаний с рядами стульев.

– Присаживайтесь, – произнес Антон Сергеевич. – Два дня назад покончила жизнь самоубийством студентка технологического университета Юлия Пригоршина.

– А мы-то здесь причем? – удивился старший следователь. – Самоубийство не наш профиль.

Мамаев поморщился на его слова.

– Отец дочери владелец известного торгового комплекса «Увилово» поднял всех на ноги. Он не верит, что его дочь могла сама уйти из жизни. Говорит, что девчонка всегда была веселой и позитивной.

– Ага, до первой несчастной любви. – Хмыкнул Карелин. – Знаю я этих подростков.

– Но проверить все же стоит, – ответил подполковник.

– Есть какие-то сомнения, что это самоубийство?

– Не знаю, вот и выясните. Девочку свою привлеки. – Кинул на меня взгляд Антон Сергеевич. – Пусть учится.

– Вот еще, балласт за собой таскать, – недовольно буркнул Максим Евгеньевич.

– Ты что-то сказал? – Грозно спросил подполковник.

– Никак нет.

– То-то, и Макс, ты тоже когда-то был зеленым сопляком, который ничего не знал и не умел, так что не надо на девчонке отрываться.

Взяв материалы дела, мы вышли в коридор.

– Держи Орлова, – протянул мне мужчина тоненькую папочку. – Закинь в кабинет и поехали в судебку.

Зайдя в мрачное одноэтажное здание, я поежилась от холода. Несмотря на то, что сейчас на улице стояла теплая погода, здесь витал запах сырости и смерти.

– Бр-р, никогда не любила морги, – проворчала я.

– Так зачем тогда в уголовку пошла, раз покойников боишься?

– Кто сказал, что боюсь? Нет. Просто здесь всегда мрачно. А покойники, они вреда не причинят, бояться надо живых.

На мои слова Карелин только ухмыльнулся.

Судмедэксперт – грузный, полноватый мужчина, завидев нас, вышел навстречу.

– Евгенич, привет. Какими судьбами? К нам вроде никого по вашему профилю не привозили.

– Девчонка тут одна из окна выбросилась. Першина Юлия.

– Суицидница? – Удивился судмедэксперт. – Смотреть будете?

–Да, – Карелин кивнул.

– Ну, пошли.

Зайдя в зал, где вдоль стен располагались морозильники, мужчина открыл один из них и выдвинул каталку с лежащим на нем трупом, откинув простыню.

– Что можешь сказать, Сеня?

– Тело сильно травмировано. Множественные переломы, ушибы, кровоподтеки, синяки. Смерть наступила от удара о землю, но самое странное то, что ее желудок почти до отказа оказался забит чесноком, да крови в теле намного меньше, чем полагается при таких травмах.

Осмотрев еще раз тело, я нахмурилась.

– Это еще что такое? – Ткнула пальцем в основание шеи жертвы.

– Две колотые раны, прижизненные. Нанесены примерно за два-три дня до смерти. Существенной роли не играют.

– Я, кажется, знаю кто убийца. – Хитро прищурила свои глаза.

– Кто? Ты к чему это клонишь? – Послышалось с двух сторон.

– Как к чему? – Задумчиво протянула я на свою голову. – Все указывает на вампира.

– Вампиры, если и были, остались в средневековье. – Хохотнул Карелин, а судмедэксперт как-то странно на меня посмотрел.

– Смотрите: укус на шее, недостаток крови в организме, чеснок. Чем больше я говорила, тем больше сама начинала верить в свои слова, хоть и понимала полный абсурд ситуации.

– Саша, прекрати. Тут две аккуратные ранки, если бы ее укусили, отпечатались бы все зубы.

– У вампира клыки, как раз подходит.

– Бред, если ты веришь в эту чушь, тебе нужно книги писать, а не в уголовке работать.

– Максим Евгеньевич, послушайте, я же не говорю, что это настоящий вампир. Вдруг, какой-то псих возомнил себя кровососом и бегает по улице, кусая людей. Некоторые даже клыки специально наращивают.

– Зачем? – Удивился старший следователь.

– А я почем знаю? Модно.

– Чушь, это все к делу не относится. Ты слышала? Укусы это или нет, но они к смерти девушки отношения не имеют. Самоубийство это. Так и напишем в отчете.

В отдел я вернулась злая, никто не хотел меня слушать, а интуиция просто вопила о том, что с этим делом все не так просто, как кажется. Еще и Максим Евгеньевич рассказал сослуживцам о моем предположении про вампира, и теперь они, встретив меня в коридоре, тихо посмеивались, но смех их длился недолго. На следующий день была обнаружена еще одна жертва с характерными укусами на шее.

– Орлова! – В дверях показалась голова лейтенанта Сазонова. – Тебя Мамаев на ковер вызывает.

– Меня? – пискнула я. – Зачем?

Парень пожал плечами. Недоумевая, я пошла к кабинету начальника уголовно-следственного отдела.

– Вызывали, Антон Сергеевич?

– Заходи Орлова. Садись. В общем, так. Дело кровососа у нас забирают. – Усмехнулся он, а я приподняла брови. – Что так удивляешься? С твоей подачи название пошло.

– Кто забирает?

– ФСБ.

– Но как, почему?

– Не знаю и знать не хочу, и еще, пришли бумаги на перевод Орловой Александры Владимировны в закрытый уголовно-следственный отдел ФСБ.

– ЧТО? – Подпрыгнула я на стуле.

– То, с завтрашнего дня отправляешься на новую работу и без вопросов Орлова. Я попытался узнать, что к чему и получил по шапке. Вот, держи. – Бросил он в мою сторону запечатанный конверт.

Я протянула дрожащую руку

– Не робей Александра, думаю, не каждому поступает такое предложение. Вперед и с песней. Свободна.

Я в недоумении пошла к выходу.

– До свидания, Антон Сергеевич.

– Документы у кадровиков не забудь подписать.

– Угу.

В конверте оказалась схема проезда и адрес моей новой работы, а так же время к которому я должна прибыть на место. Эту улицу я прекрасно знала, но никак не могла вспомнить, где там расположено административное здание.

На следующий день я вышла пораньше, чтобы к началу рабочего дня найти нужный мне дом и не опоздать.