Лежа на берегу, осматривал себя магическим зрением. Черная корона магии Нургала слегка уменьшилась, но совсем не исчезла. То же произошло и с магией Лучезарной. В итоге, мое магическое ядро просто сжалось. По вместимости магии я сейчас, наверное, где-то на уровне единички, правда, хоть объем и маленький, но магия во мне светится достаточно ярко. Не знаю, что это значит.

Переведя магический взгляд на начавшего приходить в себя волка, заметил, что в нем как раз магии Нургала практически не осталось. Хотя он при этом не перестал быть магически измененным зверем. Все его тело слегка светилось магией, но не имело определенного окраса: так, слегка серый цвет, и в середине маленькое черное ядро размером с ноготок, если не знать о нем, то можно и не заметить.

— Как ты? — мысленно обратился к нему и сразу получил ответ:

— Уже лучше. Что со мной? Я не чувствую ярости, к которой привык за эти годы, — его удивление было так велико, что оно чувствовалось даже при таком способе общения.

— Воды Аагры вымыли из тебя магию Нургала. Правда, не до конца, — пояснил я, наблюдая, как волк отряхивается от воды. Все-таки, он был очень здоровым и по прежнему выглядел опасным.

— Ты же не совсем раб Нургала. Не до конца? Я еще в первую встречу это понял. В тебе мало злости.

— Тем не менее, ты меня послушался и признал… — напомнил я ему нашу прошлую встречу, когда мои слова заставили его отступить.

— Я не могу поступить иначе. Во мне заложено повиновение таким, как ты. Как же я вас всегда ненавидел! — он рыкнул в мою сторону и, усевшись рядом, начал остервенело грызть когти на лапе. Это выглядело настолько мирно и неестественно, что я засмотрелся.

— То есть, ты не любишь Нургала? — я был удивлен. Мне казалось, что звери почитают своего бога, — расскажи о себе, о вас. Как вы живёте, как стали такими.

— Нас забирают детенышами и проводят магический обряд. Он весьма болезнен. После этого мы можем говорить с людьми, обладающими магией, и должны во всем слушаться слуг Нургала. Мы становимся умнее, сильнее, быстрее. Но остаемся рабами. Мы не живем так, как хотим. Мы все ненавидим черного бога, но ничего не можем сделать. Стоит нам только подумать о неповиновении, как страшная боль скручивает все тело.

— Получается, вы — войско рабов? — задумчиво протянул я. В голове роились мысли и вопросы: почему они не сопротивляются, почему не борются за свою свободу? Зверей же очень много, а слуг у Нургала мало. Но я понимал, что это, наверное, глупо.

— Получается, что так, — негромко произнес он, — но во мне что-то изменилось. Я могу сейчас напасть и загрызть тебя. Мысль об этом не приносит мне боли.

— Тихо, — отодвигаясь от него, произнес я, — не стоит этого делать! Возможно, дело в том, что в тебе осталось мало магии Нургала и слетели все запреты, а может быть, мне тоже удалось избавиться от нее, и ты теперь воспринимаешь меня, как простого человека, а не как раба Нургала и твоего повелителя.

— Все может быть. Мне надо идти к своей стае, — произнес он, оскалив зубы.

— Иди, — волк легко вскочил и убежал, оставив меня одного обсыхать на берегу под теплыми лучами весеннего солнца.

Высохнув и собравшись с силами, отправился в сторону города. Первым делом планировал посетить свой особняк. Все так же, стараясь не привлекать внимания, дошел до своего дома. Только сейчас сообразил, что, во-первых, дом, скорее всего, уже мне не принадлежит, а во-вторых, идентификационный браслет не пережил купания в Аагре. Он висел на моей руке мертвым грузом. В отличие от детских браслетов, если из Ибри выкачать всю энергию, информация на нем остается, и достаточно обратиться к магу, чтобы наполнить его — тогда он снова заработает. Так что, хоть он с виду и мертв, мне по-прежнему надо от него избавиться.

Постояв у запыленной калитки (видно, что ею уже давно не пользовались), я перелез через забор. В дом идти смысла не было: вряд ли местный Ласт меня признает, да и делать там особо нечего, разве что едой разжиться. Но если здесь давно никого нет, то и с едой в доме наверняка проблема.

Продравшись сквозь кусты вдоль стены, стараясь не попадать в радиус действия защитных заклинаний дома, которые я же когда-то и устанавливал, добрался до беседки. Внутри было темно, я с трудом зажег маленький светляк и осмотрелся. Где-то здесь должна светиться руна, открывающая вход в подземелье.

— Эй! — тихонько позвал я. Руна не появлялась, — это Семи! Никос, ты здесь? Я изменился, но это по-прежнему я, Семюсель! — покричав еще немного, уселся на пол. Что делать дальше — непонятно. Очень уж рассчитывал на доступ к источнику огненной магии. Встав с пола, собрался уходить — и в этот момент появилась руна.

— Ну, наконец-то! — выдохнул я и попытался ее активизировать, но ничего не получилось. — Никос, открой сам, я знаю, что ты можешь. Во мне ни капли огненной магии, да и простой почти нет! — в ответ на мой призыв щелкнул замок, и кусок пола отъехал в сторону, открывая лестницу в подземелье.

Держа перед собой тускнеющий светляк, спустился по лестнице. Внизу ничего не изменилось. Все те же стол и стул — и целый ящик с накопителями. Усевшись на стул, вытянул ноги, чувствуя себя, наконец-то, дома.

— Ты совсем не похож на Семи! — раздался голос Лаиста.

— Да, теперь я выгляжу по-другому. И не могу сказать, что ощущаю себя прежним. Я не тот четырнадцатилетний мальчишка. Уже совсем не тот, — я печально покачал головой.

— У вас все получилось? — в голосе моего собеседника звучали испуганные интонации. Он боялся услышать плохой ответ.

— Да, получилось, — ответил я. — Никос стал настоящим человеком, Семюсель тоже.

— Я так завидую им, — печально протянул Лаист, — я, вроде, и копия Никоса, но мне так далеко до него.

Немного помолчав, он добавил:

— Зови меня, пожалуйста, Ники, все-таки, я уже давно не Никос.

— Хорошо, Ники. Скажи, ты знаешь что-нибудь о том, что происходит снаружи? А то не представляю даже, сколько времени прошло с тех пор, как я последний раз был в этом мире.

— Ты заходил ко мне последний раз почти полтора года назад. Затем твой особняк сменил статус, в данный момент он находится под арестом, опечатан. Местный Ласт изъяли, и я смог подключиться к его сенсорам. Год назад большинство жителей покинуло город. С тех пор тут запустение и тоска. Сетка отключена, скорее всего, сели накопители. По улицам иногда бродят люди, появляются и звери. Последние полгода вообще ничего не происходит. Мосты давно взорвали, что происходит в центре княжества, я не знаю. Прости, не могу тебе помочь.

— Ладно, что-то такое я и предполагал. Пойду тогда к источнику, буду ставить опыты на себе, — попрощался я и, взяв со стола фонарь, отправился вглубь катакомб.

Источник светился ровным красным светом, испуская негромкий гул. Я не стал тянуть время и раздумывать: решительно подошел, лег на постамент и прикрыл глаза.

В первый момент ничего не происходило, затем мое тело стало зудеть, но я терпеливо лежал, глядя, как энергия источника укрывает меня, словно покрывалом. Накрыв все тело с головы до ног, энергия стала просачиваться внутрь, пока не наткнулась на черную корону вокруг моего ядра. Собравшись единым фронтом, огненная магия попыталась продавить остатки магии Нургала и пробиться к самому сердцу источника, но, несмотря на то, что силы были явно не равны, черная оболочка держалась, и огненная энергия, сдавшись, завернула корону в красную сферу. Я уже решил, что все, на этом действие закончится, но нет! Меня накрыла новая волна огненной магии, и рядом с красной сферой сформировалось новое магическое ядро! После этого огненная магия сочла свою задачу выполненной. Финальный аккорд — браслет рассыпался, превратившись в мелкую кучку песка, не выдержав перегрузки.

Поднявшись на ноги, прошелся по залу, привыкая к новым ощущениям. Теперь у меня была магия. Вызвав светляк, я залюбовался его ярким красным светом. Я мог использовать новое ядро, которое теперь стало основным, переключив на себя все потоки магии в моем теле. Не понимаю, как это произошло, но итого меня радовал. Пусть мне и не удалось уничтожить магию Нургала — ее просто загнали в угол и отсоединили от основных потоков — но я теперь маг и, судя по всему, никак не ниже третьего уровня. Что ж, с этим уже можно работать!