— Но почему, мамочка?! Они мне нравятся.

Гермиона растерянно посмотрела на супруга.

— Мы решили, что они сами должны сделать выбор, — напомнил ей Северус. — И мы в любом случае не будем на них давить.

— Да… но…

Северус медленно провёл пальцами вдоль палки, под его прикосновением та начала извиваться, преображаясь в рептилию.

Девочка потрясённо ахнула и захлопала в ладоши, когда змея переползла на её плечи, обвиваясь вокруг тела. Она зашипела, глядя девочке в глаза.

— Ш-ш-ш… — прошипела в ответ малышка, нежно погладила рептилию, развернулась и, взмахнув тёмными локонами, направилась к брату.

Гермиона шокировано наблюдала за этой картиной, а затем нахмурилась, сложив руки на груди.

— Ну тише-тише, дорогая! — предчувствуя надвигающуюся бурю, Северус заключил жену в объятия и коснулся губами её щеки. — Она не первая упрямая целеустремлённая девочка, влюбившаяся в змею.

Губы Гермионы предательски дрогнули.

— Да, но змея, в которую я влюбилась, намного крупнее, — её рука скользнула вниз; она гладила его пах, пока они упивались поцелуем.

Северус усадил её к себе на колени. Они целовались, наслаждались вином и наблюдали, как их дети беззаботно играли у реки.

— Когда-то я переживала, что мне не хватит для них любви, потому что вся моя любовь принадлежит тебе, — Гермиона с лёгкой улыбкой кивнула в сторону близнецов. — Но потом я поняла, что любовь не исчисляется количеством — она безгранична! Любовь невозможно измерить или остановить. Она неподвластна времени и длится… всегда.

Это было его слово, но сейчас она использовала его умышленно. Только благодаря ей, благодаря их чудесным детям, Северус по-настоящему познал его значение. Нежно погладив её по щеке, он повернул лицо Гермионы, так, чтобы бездонные чёрные глаза встретились с золотисто-карими.

— Да, любимая. Всегда.