Я фыркнул в ответ и вновь погрузился в себя, стараясь унять боль с помощью целительных токов Теней, струящихся вокруг. И только Ра не унималась.

– Ты ведь элийр. Ты мог бы заставить Райта сдаться, даже не начиная боя.

– На случай, если ты не заметила, он позаботился о защите. Если бы Райта было так легко победить, он бы не носил звание лучшего алита Адис Лейр.

– Да, но он лучший, только в своей области. В делах элийров он мало что смыслит.

– Ну и что?

– А то, что ты сам позволил Райту втянуть себя в игру по правилам, которые были выгодны ему, хотя с таким же успехом, мог бы заставить его делать то же самое для себя.

Снова посмотрев на Квет Ра, я собирался сказать, что именно в этом для меня и заключалась суть поединка – победить Райта на его поле боя. Только ей было проще поверить в собственную правоту, чем попытаться понять чужую точку зрения, а у меня отсутствовало всякое желание спорить.

Очутившись в медблоке, мы встретились с более чем прохладным приемом. Мастер Муэрра ухитрилась выдавить из себя эквивалент человеческой улыбки, но даже читать в ее мыслях не потребовалось, чтобы понять: от появления Квет Ра она далеко не в восторге.

– А я и не предполагала, что ты воспримешь мой совет буквально, – сказала она, стоило нам переступить порог холодного и погруженного в полумрак стерильного помещения.

Прежде мне довольно часто доводилось бывать здесь, но при этом я никогда не ощущал того дискомфорта, что стал одолевать меня теперь. После Изолятора все мало-мальски похожие на него помещения теперь вызывали нервную дрожь. Искоса глянув на Квет Ра, я лишний раз убедился, что вот ее-то трудно чем-то пронять, и потому выдавил из себя ответную улыбку:

– Я и сам не предполагал, мастер.

Муэрра снова как-то особенно посмотрела на Квет Ра и снова та сделала вид, будто этого не заметила.

– Желание знать правду, возобладало над здравым смыслом, и ты решил просить помощи у алита Ра? – спросила мастер с усмешкой.

Стало ясно, что между Муэррой и Квет Ра имелись свои трудности, о которых мне пока ничего не известно. Осознавать это было не очень приятно, и я высказался:

– Мой недавний опыт показал, что здравый смысл иногда только все больше запутывает.

Раздвоенные стебельки глаз мастера слегка завибрировали, словно антенны, и сфокусировались на мне:

– Затрагиваем тему путешествия с Батулом Аверре, да? Я думала, тебе запрещено об этом говорить.

– А я и не говорю. Я объясняю. Если у Квет Ра есть возможность достать мне ответ, который никто больше найти не может, так почему бы мне не попросить ее об этом?

Муэрра не ответила, лишь высокомерно отклонилась назад. Еще немного времени она сканировала нас недобрым взглядом, а затем, так же молча, повернулась и направилась к гладкой белой двери, за которой, как мне уже было известно, располагалось хранилище тел и прозекторская.

Электронная панель, защищавшая комнату от посторонних, имела замок, который возможно было вскрыть только ментально. Передав ей необходимую последовательность психических сигналов, мастер открыла дверь и широким жестом предложила нам обоим войти.

Внутри оказалось на несколько градусов холодней, чем снаружи, что подтвердили легкие облачка пара, вырывавшиеся при дыхании изо рта. Кроме трех уже занятых матовых столов, торчащих посреди комнаты на гидравлических подъемниках, и напичканных оборудованием для проведения вивисекции, здесь не было ничего, разве что пара гибких люминесцентных ламп, да кое-какой инструментарий, на мой взгляд, больше подошедший древней камере пыток. А еще пахло смертью.

Кивнув в сторону накрытых белым полотном тел, мастер сказала:

– Парни уже заждались. Надеюсь, мне не придется быть нянькой и торчать тут вместе с вами?

Я оглянулся на Квет Ра. Та, молча, покачала головой.

– Думаю, справимся сами.

– Ну, вот и славненько, – Муэрра отряхнула невидимую грязь с ладоней. – Удачной охоты.

Квет Ра не шевелилась до тех пор, пока мы не остались одни, и только после этого позволила себе раздраженно передернуть плечами.

– Что-то не так? – поинтересовался я.

Но Ра не ответила. Она обвела помещение внимательным взглядом, сделав вид, что моего вопроса не услышала. Мне стало любопытно, хотя допытываться у нее сейчас о чем бы то ни было, казалось не лучшей затеей. Гораздо больше я хотел знать, кто прикончил лежавшую на столах троицу. А о том, что за история связывает Квет Ра и Муэрру, можно было поговорить и позднее.

– Ну, – нетерпеливо перекатился я с мысок на пятки, – с чего начнешь?

– Погоди, – серьезно откликнулась Ра, снова застыв на одном месте, подобно изваянию, и закрыв глаза. Низкая температура ее явно ничуть не беспокоила.

О том, чем Квет Ра занялась, я понял по тому, как изменилось движение Теней вокруг. Это напоминало рождение нового и еще слабого течения океана, в глубинах которого все живые существа бесконечно дрейфуют. Я физически ощутил, как это течение заструилось сквозь меня, будто прохладный ручей сквозь рыболовную сеть, и собралось вокруг девушки, позволяя ей легче концентрировать свои силы.

Подобное можно было назвать довольно распространенной практикой, когда перед началом основного действа, элийр, как бы, обнюхивал место, в котором ему предстояло работать. Почти, как медитация, только вместо того, чтобы найти точку равновесия между самим собой и окружающим миром, лейр стремился отыскать начало отсчета, которое должно вывести его к сути проблемы.

– Не торопи меня, Сет, – не открывая глаз, произнесла Квет Ра.

– Да я стою, не двигаясь, – запротестовал я, начиная сотрясаться от холода.

– А в уме меня так и подгоняешь, – прошипела она. – Если замерз, можешь выйти и подождать за дверью.

И пропустить весь эксперимент?

– Тогда постой спокойно и придержи ментальных лошадок. Твои мысли оставляют фон, который меня сбивает, а я пока не готова расстаться с собственным рассудком.

– Тогда, может, просто объяснишь, что собираешься делать? – предложил я в качестве компромисса, поскольку стоять и ничего при этом не соображать в происходящем, было противно моей природе.

Квет Ра открыла глаза и медленно повернулась.

– Я попытаюсь, – сообщила она с превосходством, – только не уверена, что ты все поймешь.

Я же поиграл в ответ бровями:

– Тебя удивит, насколько я могу быть понятливым.

Она разумно предпочла не спорить со мной и вместо этого приблизилась к трупам, чьи синюшные лодыжки выглядывали из-под белоснежного покрывала, в который их так заботливо укутала Муэрра. Постояв несколько мгновений рядом с телами, резко провела над ними рукой, как будто что-то разгоняла и только затем по очереди открыла лица каждого.

Сам я днем ранее уже успел налюбоваться этими лицами, но все равно на прежнем месте не остался и медленно подошел к столам. И, должен сказать, не зря, поскольку в этот раз находиться рядом с мертвыми оказалось немного необычно. Как правило, в ментальном плане трупы не представляли собой ничего, кроме организованного скопления неживых клеток, но только в этот раз все, почему-то, было иначе. Заглянув в их безжизненные и ставшие теперь мало-узнаваемыми лица, я ощутил некое, хотя и очень слабое, излучение, которое отдавалось в моем теле легким покалыванием. Как от статического электричества. Тут же повернувшись к Квет Ра, я спросил:

– Ты это чувствуешь?

Лицо девушки сделалось каким-то удивленно-озабоченным, при этом я бы ни за что не смог сказать, какая из этих двух эмоций преобладала. Она пару раз моргнула прежде, чем ответила.

– Я-то – да. Но удивлена, что ты тоже чувствуешь. Не всякий элийр такое может.

– Это сейчас, типа, был комплимент? – ехидно вскинув бровь, осведомился я.

На что Квет Ра скорчила рожу:

– Прими его и просто заткнись, иначе мы тут просидим до глобального потепления.

Исключительно общего дела ради, я не позволил себе очередной язвительный комментарий и с выражением терпеливого участия стал ожидать, что же предпримет она.