– Никто не рождаётся для этого, Юна, – вздохнул библиотекарь. – Ему это далось лишениями и болью. Он дорого заплатил за свои достижения… и продолжает платить. Когда-нибудь ты поймёшь это.
Интересно, что это были за лишения? Еда из походного котелка вместо деликатесов из фамильного фарфора? Или всё-таки муки совести после бесчисленных убийств во славу Толмунда? Или в свою собственную славу?
От злости сжались зубы. После прочитанных хвалебных отзывов и описаний неприязнь к Чёрному Консулу стала ещё острее. Мне вспомнились мои личные лишения, которые довелось пережить в прошлом году. Все те люди, что пали случайными жертвами в игре, которую вёл коварный враг. Он привык жить за счёт других, совсем не думая об их благополучии и обесценивая жизни. Он привык побеждать и быть лучшим. Он был сильнее любого квертиндца, и думал, что это давало ему право распоряжаться судьбами не только людей, но и целого королевства. Он сам себе дал право судить и миловать. И не существовало никого, кто мог бы его остановить. Страшно было то, что по мере изучения своего врага, я теряла уверенность в том, что у меня есть хоть какие-то шансы.
– Вот здесь очень занятно, – ехидно хохотнул старик и протянул мне заметку.
Уголок пергамента осыпался под моими пальцами, но текст остался невредим.
В самом начале тянулась сноска о том, что заметка записана со слов плотника Кроля, уважаемого на Полуострове Змеи человека. Дальше размещался забавный донос: “Мне было приказано оборудовать комнаты пыток в подвалах многошпильного Варромара в Астрайте. Изнутри этот замок не так мрачен, как снаружи, даже в подвалах сухо и чисто. По пути мне завязывали глаза, так что самого Чёрного Консула в стенах его владений я не видал. В прадедах у меня, поговаривают, ходил стязатель, так что дедукцией я с рождения не обделён. Понял вот что: все орудия пыток размеры имеют маленькие, приспособленные для женщин или, стало быть, детей. Жутковато делалось и от кровати, накрытой алым бархатом. Непотребные картинки в голову лезли, пока я работу ладил, хотя жестокости во мне отродясь не замечалось. Я сразу и понял, что магия в этом месте нечистая, блудливая. Ну я своё дело честно сделал, так что совесть моя чиста. А уж как потребствовал Его Милость мою работу, я интересоваться побоялся. Да только кто ещё дедукцией не обделён, сам догадается.”
– Что вы делаете? – вскрикнула я, когда библиотекарь забрал у меня ломкий лист и поднёс к пламени.
– Уничтожаю запрещённую теперь литературу, – спокойно ответил Голомяс.
– Так ведь это не литература даже, – запротестовала я. – Сомнительный очерк какого-то там… Зайца!
Неосознанно я покосилась на дверь, что так же была приоткрыта. Яркое пламя вспыхнуло на несколько секунд, осветив комнату. Но за дверью в этот раз точно никого не было. Я выдохнула.
– Кроля, – поправил Голомяс, скидывая пепел в шкатулку. – Кстати по поводу зайцев. Хочу предложить тебе сделку.
Старик достал лоснящийся свёрток и протянул мне. Внутри оказалась небольшая головка сыра, свежего и ароматного. Мой желудок немедленно исполнил урчащую балладу голода, рот наполнился слюной.
Голомяс усмехнулся:
– Сидишь тут с самого утра, обед пропустила, – заметил он. – Если бы ты была Мотаной Лавбук, я бы и носом не повёл. Но для Юны Горст это очень странное рвение. Да ещё и к изучению… конкретного человека.
– Спасибо, – я потрясла ломтем сыра и сразу же откусила крупный кусок. – Должна же я, как верноподданная Квертинда, интересоваться его новейшей историей! Вы только больше ничего не уничтожайте. Я приду ещё. Лучше скажите, какую сделку хотите мне предложить? За эту вкуснятину я готова даже убить для вас кого-нибудь! Желательно, не очень крупного.
Я жевала с превеликим удовольствием, откусывая кусок за куском. Сыр был молодым, мягким и совсем несолёным. Приятно пах свежими сливками и поскрипывал на зубах.
– Убивать как раз никого не нужно! – обрадовался Голомяс. – Мне нужные живые жертвы! Обещаю щедрые куртажики за доставку зайцев, белок, крыс… Любой кровяной живности! Сам я уже стар для их ловли…
– А кабаны? – уточнила я.
Я помнила звенящие мешочки, которые Голомяс вручал своим добытчикам, и предложение мне сразу понравилось. Хоть это и попахивало живодёрством, но как говорил недавний Кроль “свою работу я честно сделала, а как Голомяс потребствовать будет дичь – не моё дело”.
– Кабаны ещё лучше, – старик заёрзал на стуле. – Они крупнее! Но их на территории академии почти не водится, так что с ними сложнее.
– Догофолились, – получилось не слишком разоборчиво из-за набитого рта, но старик удовлетворенно кивнул.
Конечно, это было очередным нарушением дурацких правил академии, но теперь я сама старалась их устанавливать. С переменным успехом. Если моим подельником будет сам Голомяс – вряд ли возникнут трудности. В конце концов, не станет же Надалия наказывать Голомяса? Или станет?…
В голове возникла вчерашняя картинка, и я поёжилась. Даже аппетит пропал, пришлось отложить кусок сыра. Да и читать в пыльном полутёмном ярусе библиотеки после сытного перекуса совсем расхотелось. Но в этой академии совершенно точно было ещё одно место, где мне будут рады в выходной.
Я задумчиво облизала пальцы, пытаясь прикинуть, злится ли ещё на меня Джер. По самым простым эмоциональным подсчётам у меня выходило, что нет, не злится. Он вообще не был склонен к обидам и злопамятности. Но наверняка проверить это можно было только одним способом.
– Я пожалуй, пойду, – я встала и вытерла пальцы о брюки. – Спасибо вам ещё раз за угощение и за внимание.
– Это мелочи, – отмахнулся Голомяс. – Надеюсь, мы ещё сможем быть друг другу полезны.
– Конечно сможем! – торопливо согласилась я, уверенно толкая дверь. – До свидания, Голомяс!
На лестнице я всё же задержалась – ещё раз внимательно огляделась, зачем-то поелозила пальцами в уже остывшем потухшем факеле. Никаких следов пребывания Кирмоса лин де Блайта я, ожидаемо, не нашла, зато нашла убеждение в собственной глупости и пообещала себе в следующий раз справиться с трусостью.
***
Солнце уже клонилось к пикам гор, когда я ступила на дикую хвойную аллею. Туман выполз из своих низинных укрытий, размыл очертания угловатого замка Кроуницкой Королевской Академии. Высокие башни прятались в сбитых тучах, облачный мост отсюда и вовсе не был заметен. Даже узкие глазки-окошки едва угадывались в густой кроуницкой пелене.
Между лысых ёлок то и дело что-то хрустело и ломалось, но рассмотреть зачинщиков не представлялось возможным. Всё же охотиться в Кроунице будет в разы сложнее. К тому же, мне ещё предстояло придумать, как изловить живого зверя и доставить его, дёргающегося, в библиотеку. Размышления сами собой метнулись к веллапольским приручителям. Интересно, а тамошние маги могут заставить добычу идти в нужном направлении?
Я покрепче запахнула полы накидки, подула на внезапно озябшие ладони. Пара пальцев оказались чёрными от сажи и выглядели, как руки начинающего кровавого мага. Интересно, по каким приметам я узнаю Кирмоса лин де Блайта? Носит ли он артефакты, скрывающие свои мутировавшие от магии Толмунда руки? Внезапно пришёл ещё один вопрос. Мог ли Джер лично знать моего врага? Видел ли его когда-нибудь, может, даже разговаривал? Странно, но я никогда об этом не расспрашивала ментора.
Из тумана выплыли низенькие полукруглые крыши домиков, и я ускорила шаг. Мне предстояла охота на самого опасного зверя, а я даже не знала, как он выглядит. Стоило начать свои поиски с добычи хотя бы словестного портрета Чёрного Коснула.
Размышления придали радостного азарта, и в дверь я стучала уверенно, даже нетерпеливо. Я так часто за прошлый год и длинное лето бывала в доме Джера, что даже войди я без стука, он бы не удивился.
– Джер, это я, – прикрикнула я, потому что внутри происходила какая-то возня.
В груди затрепетало от предвкушения встречи. Раз я не могу провести этот день со своими друзьями, проведу его со своим ментором! А это даже лучше. Уверена, что сегодня мы оба сможем посмеяться над моей вчерашней выходкой. Само собой, я намеревалась пообещать, что такого больше не повторится, и сдержать обещание.
