Замерев на рекламном щите, птица всё-таки отметила неудачника.

Фонд помощи «Свет» два года радовал спонсорскими программами детские дома Мурманской области. Жертвовали охотно и много. Сейчас, например, Лилия Александровна с удовольствием подписывала счета на покупку наборов Lego. Развивающие игры творили чудеса.

Совмещению должности исполнительного директора фонда и руководителя детского дома многие завидовали, строили козни. Например, заместитель председателя комитета по социальной политике. Прислал в один день всех проверяющих, но вместо мстительной радости почувствовал сильнейшее недомогание. Тошнило, разрывало колени артритом, мучили мигрени, пока каким-то шестым чувством не догадался: проверки нужно срочно прекратить. Стало легче. После утверждения дополнительных статей расходов на развитие «заколдованного детдома, с которым лучше не связываться», болезненные симптомы исчезли окончательно.

Генеральный покровитель рекомендовал Лилию в активисты закатного движения, наглядно продемонстрировав суть утверждения: «Успех – привилегия, требующая постоянных инвестиций». Вместе с пониманием пришла ответственность. Помимо служебных дел, вменялась «общественная нагрузка»: контроль соблюдения законов природы и налогового кодекса экстрасенсами, магами, колдунами и прочими волшебниками на доверии. В основном преобладали чудаки, одержимые идеей осчастливить человечество, да мелкие жулики, зарабатывающие на людских пороках и несчастьях. Подобная деятельность не подрывала основ и проходила по другим ведомствам, поскольку в большинстве случаев сводилась к обычному мошенничеству или являлась результатом психических заболеваний.

Недавно в поле зрения попался настоящий нарушитель, который виртуозно пользовался малоизученной серой энергетикой, извлекая солидную коммерческую выгоду.

Лилия экстренно наводила справки для подготовки к деликатной миссии – личному контакту. Предчувствуя опасность, адепт запросто мог затеряться в мире, в том случае, конечно, если дороги свободны и мосты не разведены.

«Дороги закроем. Мосты разведём. До встречи, мэтр Зодиак!»

Документ от агента «Душечка» представлял немалую ценность. У сотрудников «Кольского холдинга» появился шанс заинтересовать центральный аппарат МФ.

Полтора года назад импозантный Куратор, принимая её, новоиспечённого лейтенанта, на службу в северо-западный филиал, много раз повторял слова о последнем рубеже обороны и высоком доверии, но в глазах читалось противоположное – холодное равнодушие, задевавшее честолюбие. Сейчас документ давал возможность привлечь к себе внимание.

К настольной лампе подлетел мотылёк, покружил, порхнул к окну, несколько раз ударился о стекло и снова отлетел к лампе.

«Паникёр, – подумала Иванова. – Бабочки как люди. Мучаются выбором между светом и свободой».

Ещё раз прочитала текст…

Предстояла бессонная ночь в тщательной работе над формулировками. Сопроводительное письмо – будущее карьеры. Логика, равнодушие и понимание политического момента способствуют движению по вертикали.

Иванова открыла форточку, выпустила на волю мотылька, отыскала в контактах мобильного телефона номер лихого полицейского капитана, крышующего рынок на «прибрежке».

«Познакомлю с Душечкой. Пусть покатаются с ветерком на ворованном кабриолете. Мотивированные агенты – залог безопасности страны».

– Реализация любого проекта требует ресурсов. Самый невосполнимый – время. Срок строительства обратно пропорционален качеству. Так у вас говорят?

– Откуда знаешь? Вроде не строитель, – спросил Олег.

– Здравый смысл и результат общения. Люди жалуются на тяжёлую долю.

Олег задумчиво смотрел в окно. Любил высоту и перспективу уходящих в горизонт городских улиц.

На парковке внедорожник с тонированными стёклами поджал «Жигули». Водитель «копейки» растерянно ходил вокруг виновника «пленения», с грустью заглядывая в тонированное окно в надежде рассмотреть на торпеде спасительный номер телефона…

– Кто способен организовать Рагнарёк при дефиците ресурсов?

– Меня всегда находили сложные задачи, – согласился Кирилл, – Привык… Называй место и время.

Олег отрицательно покачал головой.

– Миссия невыполнима, – развёл руками Кирилл.

– Заказать обратный билет?

Вильегорский небрежным жестом сбросил простыню, оказавшись в элегантном сером костюме.

«Когда успел?» – Олег удивлённо вскинул правую бровь.

– Годы разлуки стёрли привычку воспринимать Близнеца невозмутимо? – Кирилл изучал своё отражение в зеркале. – Теперь моя очередь посетить жилище друга. Хочу расписаться кровью! Заодно проверю уровень глюкозы, вдруг я сладкий весь внутри?

Каждый вечер Роман читал детям стихи или сказки. Воспитание воображения у наследников считалось отцовской обязанностью. Декламировал с выражением, стараясь поймать убаюкивающий ритм:

Закрыл книгу, неслышно вышел из детской, осторожно прикрыв дверь. На кухне присоединился к жене, выпить мятного чаю.

– Мы вместе тяготы делили, в походы долгие ходили… – повторил задумчиво, наливая кипяток.

– Не отпускает мысль о походе с ребятами? – спросила супруга.

– Да нет, читал детям «Парцифаля» Эшенбаха.

– Ты можешь прилететь к нам через неделю или позже.

Роман сосредоточенно помешивал зелёные листочки.

– Мы так тщательно планировали поездку… Не будем нарушать традиций. К тому же ничего неизвестно. Поход – пока только намерение.

Супруги помолчали.

– Тогда едем? – спросила она.

– Летим! – улыбнулся он.

Семейство Ткачёвых собиралось на юг Франции в третий раз. Они знали, почему возникло такое постоянство.

Когда жена заснула, Роман вернулся на кухню, прижался лбом к холодному стеклу окна и долго смотрел невидящим взглядом на громады сопок перед домом.

На стене висела фотография старинного европейского замка.

Монсегюр.

– Найдётся чего-нибудь поесть? Коварный Джек пробудил аппетит.

Олег кивнул на холодильник, скрываясь за дверью комнаты. Вернувшись, обнаружил на блюде четыре бутерброда с сёмгой, украшенные ломтиками лимона и веточками петрушки. Олег помнил о рыбе, но лимон и петрушку давно не покупал…

На краю стола лежал потёртый лист бумаги с именами участников похода. Напротив первых двух некрасиво темнели бурые пятна подписей. Под третьим номером только фамилия. Четвёртый совсем пустой.

Кирилл достал из нагрудного кармана тонкий стилет авторучки:

– Впишу себя от руки. Принеси ланцет.

– Собирался предложить булавку, – улыбнулся Олег.

– Мы родом из детства, но сегодня не будем уподобляться Геку и Тому.

Олег достал из аптечного шкафчика глюкометр и флакон перекиси водорода.

– Сервис! – восхитился Кирилл.

Уколол средний палец, выдавил каплю, занёс руку над документом и, прежде чем приложить, произнёс с изрядной долей патетики:

– Я, Кирилл Вильегорский, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, подписываю документ! Отдаю себе отчёт в возможных трудностях и опасностях. Торжественно обещаю стойко переносить тяготы и лишения! Добросовестно выполнять возложенные обязательства. Ом!

– Идея с кровью пришлась по душе?

– Более чем разумно. Я бы даже сказал – граничит с гениальностью. Возможно, мы не в полной мере осознаём, насколько. Как придумал? Поделись…

– Спонтанно.

– Спонтанность – следствие вдохновения, – назидательно подчеркнул Кирилл, с нескрываемым удовольствием откусывая кусок бутерброда. – Надо восполнить потерю крови жирными калориями.