Он тер глаза, чувствуя, как колют их острые песчинки; сами собой хлынули слезы. Сквозь мутную пелену Эдвард видел царившее кругом безумие и сам был уже на грани потери разума. Деревья вокруг качались и стонали, как живые. Их изогнутые, похожие на гигантских змей корни наполовину высунулись из земли. Еще немного и они выберутся из темных недр и расползутся вокруг.

“Господи, что происходит?” – кричал про себя Эдвард. Не в силах сделать ни шага в природном сумасшествии, он попытался глазами найти Смита. ‒ Мистер Смит, где вы? ‒ прокричал он в пустоту.

Я здесь, мистер Эдвард, ‒ где-то совсем близко, справа от себя, услышал он голос Смита. ‒ Нам нужно убираться отсюда! ‒ проревел старик, продираясь к нему сквозь ураган.

Сильные руки Смита сгребли растерянного Эдварда в охапку и бесцеремонно, как мешок с углем, потащили куда-то в кромешной темноте.

Там есть часовня, нам нужно спрятаться! ‒ Смит остановился, переводя дух и пытаясь поставить на ноги ошеломленного произошедшим Эдварда.

Тот, почувствовав под ногами землю, попытался встать, но ноги его не слушались. Он качнулся, хватаясь за стоящего перед ним Смита. Ему вдруг стало страшно от мысли, что мистер Смит может оставить его здесь, в этом кошмаре и он вцепился в него, боясь разжать руки. Старик, стараясь хоть как-то приободрить напуганного до полусмерти юношу, отцепил его руку, яростно впившуюся в рукав его рубахи, и крепко сжал ее в своей.

Я с вами, мистер Эдвард, не бойтесь. ‒ Юноша быстро закивал в ответ, не в состоянии произнести ни слова. ‒ Нам нужно поторопиться, если мы не хотим лишиться жизни. ‒ стараясь перекричать стихию, произнес мистер Смит, глядя на Эдварда. Тот вновь кивнул в ответ. ‒ Быстрее, быстрее!

Крепко держа юношу за руку, пробираясь среди крестов и надгробий, спотыкаясь и падая, почти наощупь, мужчины двигались к выходу с кладбища, где, как вспомнил Эдвард, он видел ту самую часовню, о которой сказал Смит.

Старик, боясь, что в этой дьявольской буре, которая набирала силу, он выбрал неправильное направление, старался найти хоть какие-то знакомые ему ориентиры. Луна, в очередной раз выглянувшая из темных небес, осветила старое кладбище и мистер Смит, полагавшийся до этого только на интуицию, к радости своей, увидел, что они почти у цели. Впереди, метрах в четырех от них, виднелись полуразрушенные стены часовни.

Небольшое одноэтажное строение, с истерзанными временем кирпичными стенами, было все изъедено сыростью и плесенью. Черные пустые глазницы окон и при дневном свете выглядели жутко, а теперь – в безумии дьявольской ночи – были просто ужасающими, но, именно это страшное место было сейчас единственной надеждой на спасение двух мужчин. Каждый из них, забыв обо всем на свете, подчинялся сейчас единственному инстинкту – выжить. Они устремились к божьему некогда дому, уповая на удачу и милость свыше.

Арочный вход часовни оказался таким низким, что им обоим пришлось согнуться почти вдвое, чтобы войти туда. Как только они перешагнули порог часовни и упали на сырые камни в самом дальнем ее углу, прижавшись друг к другу, тяжело дыша и пытаясь рассмотреть хоть что-то в кромешной темноте, за стеной их убежища, как им показалось совсем рядом со входом, раздался протяжный душераздирающий вой, от которого волосы на головах напуганных до смерти мужчин встали дыбом, а сердца почти перестали биться.

Вой этот и звук тяжелого дыхания большого, судя по всему, животного, привел их в полное оцепенение. Не смея пошевелиться, мужчины замерли, в надежде, что зверь не учует их и не расправиться с такой легкой для него добычей. Густой запах влажной, то ли собачьей, то ли волчьей шерсти проник в часовню, разливаясь вокруг прятавшихся. По всей видимости, дикий зверь стоял у самого входа, собираясь войти.

От накопившегося и достигшего высшего предела напряжения, мистер Смит чуть было не закричал, но, Эдвард, чудом заметив это в немного отступившей темноте, зажал рот старика рукой и, поднеся указательный палец к губам, дал знак успокоиться.

Запах псины усиливался с каждой секундой и вот уже стали слышны неторопливые шаги животного, которое ступая по шуршащим под лапами листьям, явно приближалось. Чувствуя, что теряет над собой контроль, мистер Смит обмяк и начал сползать по старой кирпичной стенке, на которую оба они опирались.

Эдвард же, пытаясь взять себя в руки, плохо справляясь с нервной дрожью, усиливающейся с каждым мгновением, попытался достать из кармана Смита револьвер, готовясь сразиться с надвигающимся злом.

Ему удалось это сделать и он, нацелив его на вход, взвел курок, ожидая появления зверя.

Два желтых глаза загорелись у входа в ненадежное прибежище, и во время очередной вспышки молнии Эдвард увидел гигантскую волчью голову с огромной, сверкающей обнаженными клыками пастью. Невообразимых размеров зверь стоял прямо напротив него, но, казалось, еще не видел никого, принюхиваясь и прислушиваясь.

Волк стоял, ощерившись, водя ушами и подергивая ноздрями, готовый к смертельному прыжку.

Вард, ко мне! ‒ стальной женский голос зазвенел над кладбищем. Протяжный и бесцветный, но в то же время властный ‒ он пронзил пространство, поглощая все остальные звуки.

Зверь, взвизгнув, сорвался с места и устремился в темноту.

“Господи, этого не может быть! Это непостижимо!” ‒ Эдвард, в ужасе от всего увиденного и услышанного, сидел, поддерживая одной рукой потерявшего сознание старика Смита, а другой ‒ сжимая револьвер.

Он кое-как совладал с собой и, вытерев струящийся по его лицу пот, отложив в сторону револьвер, аккуратно уложил старика Смита на сырой каменный пол часовни. Нужно было привести его в чувство и Эдвард, боясь издавать громкие звуки, начал несильно хлопать того по щекам, шепотом зовя по имени.

Старик открыл глаза и взгляд его, дикий, наполненный ужасом, остановился на склонившемся над ним Эдвардом. Бушевавший за стенами часовни ураган стих. Не слышно было ни гула, ни завываний ветра, напротив, казалось, вокруг царит непривычное уже для них безмолвие.

Тише, мистер Смит! Я умоляю вас, тише! ‒ Эдвард помог старику сесть и как только понял, что старик окончательно пришел в себя, продолжил. ‒ Что все это значит, мистер Смит? Что происходит? Кто это? Объясните мне или я сойду с ума!

Молодой человек растерянно смотрел на старика, понимая уже, что все то немногое, что он успел узнать от Смита о произошедшем с ним и его дочерью, скорее всего правда.

Я же говорил вам, мистер Эдвард! Это дети дьявола! Я говорил! – старик, расстегивая ворот душащей его рубахи, зашептал горячо и быстро. ‒ Вы думали, я сошел с ума, но нет, это совсем не так. Я и сам думал, что свихнулся, мистер Эдвард, пока не узнал, что на самом деле произошло со мной и Элизой. Но, сейчас не время для беседы, мы должны спрятаться и не попасться на глаза этим дьявольским отродьям, ведь кроме нас никто не сможет спасти мою девочку, помните об этом. Никто кроме нас не сможет ей помочь, поэтому, давайте замолчим и дождемся рассвета. Если нам посчастливится выжить, я расскажу вам все, что знаю.

Эдвард согласно закивал и оба они, стараясь не шуметь, уселись на холодные камни и замерли, вознося про себя молитвы о спасении.

Время в старой часовне тянулось мучительно медленно. Эдвард и Смит не сдвинулись ни на дюйм с тех мест, на которых замерли несколько часов назад. Они сидели, тесно прижавшись друг к другу, с ужасом вглядываясь и вслушиваясь в темноту. Им казалось, что прошла уже целая вечность, но тьма, окружавшая их, все никак не рассеивалась. Усталость и пережитый ими ужас сделали свое дело и оба они позволили себе закрыть ненадолго глаза, давая им отдохнуть от чрезмерного напряжения. Смертельная усталость навалилась на них и сон, затягивающий и мгновенный, поглотил обоих.

Карр! – Хриплый крик старого ворона выдернул спящих мужчин из сна.

Вскочив на ноги, не понимая, где находятся и что произошло, оба они закричали, озираясь в ужасе и рванули в разные друг от друга стороны.