— Извини, я никогда не видел таких, как ты в живую, — слегка заминаясь, я даже не знал, что именно мне стоит говорить, а что нет.

— Таких как я? Это каких? — несмотря на всю ту нежность в ее голосе почувствовался гнев.

— Ну, я не это хотел сказать. Я…

— Ты никогда не видел таких ушей, — и нарочно своим мизинцем прикоснулась к своему ушку. На ее руках были митенки, поэтому я заметил, что ее ногти были окрашены в красивый багровый цвет. Никогда еще не видел, чтобы люди красили свои ногти. Это было в диковинку.

— Да, — честно признался, но она ничего не сказала мне в ответ. Мы молча стояли и смотрели друг другу в глаза. Честно сказать, я даже поймал себя на мысли, что влюбился. Но быстро отбросил ее. Ее народ было из легенд, а значит и она для меня — легенда. Как мы вообще могли бы быть вместе?

— Мне надо идти. Пообещай мне, что никому не расскажешь об этой встречи. Тем более тебе все равно никто не поверит, — в ее чистых глазах я не видел никаких эмоций. Развернувшись, она стала удаляться от меня, не дожидаясь моего обещания.

Тут меня осенило. В моем разуме раз за разом стала прокручиваться та самая сцена женщины и ребенка. Только сейчас взглянув в ее глаза я понял что знаю ее. В тот роковой день, в ее глазах блистал огонь костра, и если бы мы не стояли так близко к друг другу, я бы и не вспомнил, что они были такого же рубинного цвета.

— Это была ты? Пять лет назад во время метели? — прозвучал мой неуверенный голос. Девушку слега затрясло, и она остановилась. Затем прозвучало короткое и ясное…

— Да, — и снова послышалось легкое похрустывание снега.

— Можно узнать, хотя бы твоё имя? — Вновь прозвучал мой голос наполненный разочарованием. Разочарованием от понимания того, что это наша последняя встреча и если, что и хотел сохранить в воспоминаниях помимо ее внешности, так хотя бы ее имя. Поэтому спросил ее, пока она не ушла от меня навсегда.

Она не замедлила шага, но ответила.

— Лика.

— А меня Трэй, — прокричал вдаль уходящий фигуре.

— Лика… Лика, — вновь и вновь бормоча ее имя, я уселся на землю, только сейчас обратив внимание на озеро. Но в данный миг меня никак не тронула его красота. Все же меня не отпускали мысли о ней. Мне так хотелось взять ее за руку и все рассказать, но это было невозможно. Мало ли, что она могла подумать обо мне. Поэтому похоронив глубоко в сердце мысли о ней, посмотрел на озеро. Оно было невероятно красиво, но после встречи с Ликой…

Окинув грустным взглядом берег, заметил природную скамейку. Два дерева так срослись, что образовали удобное место, где можно посидеть и откинутся на спинку. Очень медленно подошел и улегся на ней. Благо она было больше полутора метра в длину. Кроны деревьев мешали солнечному свету падать на моё лицо, поэтому я мог спокойно вглядываться в бездонное голубое небо.

— Лика…

Но как бы я не старался, ее прекрасное лицо уже навсегда овладело моим сердцем. Ее голос навсегда стал прекраснее любой музыки.

Небо уже темнело, а это означало, что возвращаться придется в полной темноте. В последний раз кинув взгляд на озеро, возле которого произошла это судьбоносная встреча, я отправился домой совсем забыв о первоначальной цели своего похода.

Так как стало очень темно, возвращался я дольше обычного. Намного дольше. Те 25 километров, что мы пробежали за 30 минут, растянулись на трех часовое блуждание, пока не нашел нужные ориентиры.

Когда я стал приближаться к выходу из леса, заметил среди деревьев тонкие красные огоньки. Не понимая, в чем дело, я ускорил свой шаг. Выбежав из леса, перед моими глазами развернулась настоящая адская картина. Весь город пылал в огне, и даже сюда доносились звуки скрежета мечей. Несмотря на ночное время, в бликах огня виднелась огромная армия, осаждающая город. Армия из тысячи всадников, что жила на юге города, вела неустанную битву у восточных ворот. Даже сюда доходили крики людей. Но не это сейчас меня заботило. Несмотря на тысячную армию, останавливающую проход Империи, внутри города бушевал огонь. А значит внутри так же шло сражение. Приложив все силы, я бросился к дому.

Пробегая по знакомым улицам и закоулкам, видел изуродованные трупы людей. Моё сердце стало биться чаще, мной вновь начал овладевать страх за отца и мать. И вот, наконец, показался мой дом. Но что меня сильно удивило, так это количество трупов вокруг него. Беглым взглядом я насчитал больше 40 человек умерших от стрел. Войдя во двор, заметил отца и мать.

— Трэй, быстро иди сюда, — как только отец заметил мой приход, он закричал. В его голосе чувствовалось необычайная срочность. Но не успев и слова сказать ему, как послышался его приказ.

— Сын, быстро бери сумку, которая лежит под твоей кроватью, и бегом сюда, — его голос был пронизан обеспокоенностью.

— Хорошо, — ответив как можно кратко и быстро, начал выполнять его приказ. Подбежал к своей кровати, и, взяв сумку под ней, я отправился во двор. Отец уже стоял с другим рюкзаком, который был на чрезвычайные ситуации. В нем хранилась еда способная прокормить нас на протяжении трех месяцев, а так же некоторые лечебные снадобья и травы. Сняв рюкзак, он протянул его мне.

— Сынок, нам пора выдвигаться, — Отец, стоя рядом со мной, положил свою руку мне на плечо. В его голосе ощущалась невероятная тяжесть. Лишь кивнул ему головой и посмотрел ему в глаза. В его глазах увидел теплоту и заботу.

— Хотя ты и отличный охотник, не хуже меня, но ты не забирал чужую жизнь. Так что сегодняшний день станет для тебя испытанием. И от его исхода зависит твоя жизнь. Не будь слабым, проливай кровь своих врагов, словно готовишься к пиршеству. Запомни сын, милосердие удел слабых. — Сняв один топор у пояса, протянул его мне.

— Я понял отец, — в моем голосе не было страха. Послышался шум. Повернув ко входу во двор голову, заметил около 30 человек, полностью закованных в латную броню. Приготовившись к битве, я ошарашено замер.

Отец прикусив губы, прошептал какие-то слова, одновременно с этим вложил стрелу на тетиву, и та загорелась ярким пламенем. Отпустив тетиву, огненная стрела вмиг разделилась на огромное количество нитей, которые моментально достигли и уничтожили всех противников. Отцу же тоже досталось. Упав на одно колено, он сплюнул не меньше литра крови.

— Отец, что… Что это было? — слегка запинаясь, я еще пребывал в настоящем шоке. Подошедшая к нам мать упала на колени рядом с отцом и обняла его.

— Не сейчас. Все вопросы потом, — прозвучал грустный голос матери, и повинуясь мы покинули наш дом.

Как только я перешагнул порог двора, почувствовал инстинктивно, что… нет, это не правильно. Я точно знал, что это последний раз, когда вижу свой дом. Остановившись на мгновение, повернулся к нему в последний раз.

В то время пока Трэй с отцом и матерью покидает город, у восточных врат стояло два человека, наблюдающих за гибелью Королевских всадников. Вокруг них стояло на страже элитное подразделение Империи. Всего 10 человек, но каждый из них был способен в одиночку уничтожить весь город. Каждый из них носил одинаково черные кожаные доспехи, лишенные всякого изящества. И их можно было различить лишь по созвездиям, что были вышиты на их плащах. Один из них, повернувшись к двум охраняемым персонам, низко поклонился.

— Генерал Кельсон и высокопочитаемый адепт, я почувствовал энергетические волны в городе. Скорее всего там есть…, — но ему не дали закончить. Раздался невероятно грубый и мерзкий голос, того кого этот человек назвал адептом.

— Хм, ты думаешь, я и сам этого не заметил? Не забывай, о разнице между нами, — Его грубый противный голос пронизан презрением. Облаченный в черную мантию все его тело было скрыто. Лишь два ярко-красных безумных глаза слегка светились. Он явно наслаждался страданиями людей, умирающих прямо сейчас на улицах города.

— Не сочтите за грубость высокопочитаемый адепт, но почему бы нам просто не сровнять город с землей? К чему эти жертвы наших людей? — вдруг обратился другой из десятки.