Сквозь мутные окна свет лился по особенному уютно. Приглядевшись, можно разглядеть песчинки пыли, кружащиеся в неспешном танце. Ароматы свежеприготовленного завтрака дразнили, а кофе немного отдавал ванилью. Стол покрывала скатерть в клетку, черные с красным квадраты. В общем, всё как всегда.

К слову, мне двадцать один.

Так было всегда, с тех пор как мне исполнилось шестнадцать. Всегда в этом кафе никого не было. Никого, кроме меня. Тем не менее пустое кафе не было заброшено. Каждое «утро» в нем были свежая выпечка, кофе и завтрак. Всегда в нем было чисто и убрано, а за столиками недопитый кофе, брошенные газеты со всех уголков мира, забытые вещи – очки, зажигалки, шляпы, помада и всё в таком духе. И таким было не только кафе, таким был весь город. Брошенные квартиры, дома, пустующие офисы и магазины, безлюдные улицы с брошенными где попало машинами и парки с разбросанными детскими игрушками, велосипедами и наборами для пикника. На много километров вокруг меня ни души. И всё выглядит так, словно горожане ненадолго отлучились и вот-вот вернутся.

В музыкальном автомате заиграла за пять лет надоевшая до ужаса Sublime – What I Got. Всегда было интересно, откуда она здесь…

Итак, каково это – на совершеннолетие получить в свое распоряжение целый город? Да, у меня сорвало крышу. Я делал и пробовал всё, что только взбрело в голову. Всё, что возможно одному человеку в огромном пустующем городе и без возможности умереть. Да, я не умирал. Каждый раз я начинал снова в черно-красном кафе, пропитанном запахом кофе и ванили. И вечно начинала играть What I Got. Больше сотни раз, наигравшись с наркотиками и автомобилями, я взрывал кафе с этим чертовым музыкальным автоматом. Но каждый раз…

Уничтожать всё вокруг и себя в какой-то момент стало моим основным занятием. Я преуспел в этом, стал мастером. Было весело. Полная, ничем не ограниченная свобода для меня одного. Частенько этого не хватало в реальной жизни.

Совсем забыл сказать. До шестнадцати мне никогда не снились сны. Я просто закрывал глаза, отключался, и наступало утро. Себе я это объяснял тем, что мой мозг просто не запоминал все странности, что обычно люди видят во снах. Я верил в это, а окружающие со мной соглашались. Но… Однажды, когда я закрыл глаза и отключился, утро не наступило. Вместо этого я оказался в пустующем кафе, перекусил, побродил по брошенному, но не заброшенному городу, и когда небо побагровело, наступило утро в реальном мире. Сон я запомнил досконально, словно и не сон вовсе, порадовался, рассказал друзьям и близким. На следующую ночь всё повторилось. И после повторялось каждый раз, когда я засыпал.

Я пытался об этом рассказать окружающим, но они непонимающе улыбались и говорили, что-то вроде: «Здорово, необычно, прикольно» или «классная фишка». Я и сам думал так, пока не попытался сбежать из города. Подобный страх ни с чем несравним, страх, вытягивающий из тебя душу, лишающий разума и сил. Тени.

Однажды, исследуя город, я набрел на трассу, ведущую из него, и естественно мне было интересно, что за его пределами. Отыскав машину помощнее, я отправился в путь. Признаться, я был разочарован увиденным – обычный пригород и ничего более. Бесконечные фермы и кукурузные поля, а сзади давящие тени небоскребов.

Так я и ехал, пока не надоело, заскучав, я остановился и мгновенно проснулся.

Что со мной происходило в реальной жизни в следующий день я уже и не вспомню, но сон на следующую ночь навсегда врезался мне в память. Ощущение давящего ужаса. Пустая комната: два на два метра, окно во всю стену с видом на город с высоты птичьего полета. В центре я – стоящий на коленях без возможности пошевелиться. Единственное, что я мог, это немного отвести взгляд в сторону и увидеть двух моих мучителей, стоящих по бокам. Тени. От одного их вида пробирало до костей, во рту появлялся привкус тошноты, а тело покрывалось холодным потом. Черные, с обгоревшими до углей телами, с проступающими местами серыми костями, с лицами без признаков рта и носа, зато с невероятно огромными зияющими дырами глазниц, наполненных черной слизью. Чудовищно огромные, полупрозрачные и мерцающие, как свет черной свечи.

Так продолжалось целую вечность. И ещё, и ещё. Больше всего на свете я желал наконец проснуться. Я молился. Я безмолвно кричал, выл, плакал, рыдал. Я сходил с ума. И всё без единого звука.

Наконец, наступило утро, но… Да, я проснулся, я был счастлив. Пытка кончилась. Но лишь до тех пор, пока я не осознал, что вскоре мне предстоит вновь уснуть. Кофе, энергетики, боль, нервы на пределе, апатия, таблетки, паника… Меня хватило на четыре дня.

***

И вновь запах кофе с ванилью, красный, черный, What I Got.

Теперь я знал. Город – это не место моей свободы, а гигантская клетка. Скосив глаза или в случайном отражении я стал замечать безмолвно мерцающие тени. Истинных хозяев.

Злость переполняла меня.

Я несколько раз пытался выбраться из города, но не успевал – просыпался. Пешком, вплавь, на авто, в самолете и даже поездом, который вечно проезжал, не останавливаясь. Чтобы его остановить и не разрушить, потребовалась выдумка, опыт во взрывном деле и умение работать со строительной техникой. Всё бесполезно.

Каждый раз после неудачной попытки сбежать я оказывался запертым в серой комнате в компании своих палачей и умирал раз за разом от ужаса и страха, глядя на проклятый город.

После попыток побега пришла идея найти здание с комнатой «пыток», как я окрестил её про себя, но и она не увенчались успехов. Всё тщетно.

Порядка трех раз я полностью уничтожал город. Злость – хороший стимул для развития разрушительных способностей. За это не было наказания, просто следующей ночью все становилось как прежде.

Злоба сменилась смирением.

***

После прекращения попыток сбежать моя особенность перестала мешать обычной жизни. До попадания в психушку или наркологичку не дошло. За смирение меня даже наградили – мне разрешили приносить в город вещи. Всё что угодно, кроме людей, стоило лишь пожелать и дотронуться до этого в реальном мире. Появились интернет, радио и телевиденье. Все как в реальном мире, за исключением отсутствия людей и присутствия теней, которых я стал замечать гораздо чаще. Про себя я стал называть их молчунами, страх от их присутствия уменьшился.

Несмотря на то, что в городе был интернет, из него ничего не выходило. Сообщения не отправлялись, посты не сохранялись, письма не доходили, можно было лишь смотреть и читать. В городе работал телефон, я мог звонить знакомым и слышать их голоса, но они никогда не слышали моего, лишь шипение и треск. Поэтому я очень быстро оставил идею звонков.

И всё даже не плохо. Иметь в своем распоряжении все 24 часа – это дар, которым я активно пользовался в работе и учебе. Мне это нравилось, но тут…

Зазвонил телефон в кафе. Брать трубку не хотелось. А он всё звонил и звонил. Противный мерзкий звон.

Стоп.

Телефон впервые звонит. Желания поднять трубку стало ещё меньше.

Закрыв уши руками, я жду. Я закрыл глаза. Едкий звон проникает в самую глубь мозга.

Я проснулся. Самолет сильно трясло. Стюардесса неуверенно пыталась успокоить пассажиров – турбулентность, все под контролем, нет поводов для паники.

Я не стал слушать и закрыл глаза.

Всё то же кафе. Напротив меня сидит мальчик в желтой футболке, приблизительно в возрасте 12–14 лет.

– Ну ты и мудак. Трудно трубку взять? Че глазами хлопаешь? Жопа к креслу приросла?

Передо мной сидел живой человек и говорил. Реальный! И говорящий! От удивления я потерял дар речи и должно быть ужасно глупо выглядел. Парень присвистнул.

– И че за унылое место ты выбрал? Дядя, ты не обижайся, но ты определенно мудак. Тут кофе хрень. Про музыку я вообще молчу.