Я отрывалась словно в последний раз. Скакала, как ненормальная, и мне было плевать, как я выгляжу со стороны. Притирающихся сзади парней, реагирующих на мою энергетику, отгоняла как надоедливых мух. В этот вечер мне не нужна компания — достаточно Влада. Он, кстати, тоже оставался в одиночестве — просто сидел за столиком и задумчиво наблюдал за мной. Как будто мы негласно условились, что сегодня — наше с ним время. И это был еще один плюс моего с ним общения — мы действительно неплохо понимали друг друга без лишних слов.

Не знаю, как долго я лихо отплясывала в рваном свете стробоскопов — время потеряло осязаемость, но точно помню, как в какой-то момент почти физически ощутила на себе чей-то сканирующий, как рентген, взгляд. Аж мурашки пробежались по коже, отчего я невольно обернулась в сторону столиков в VIP-зоне на первом этаже — источник странного гипнотического притяжения находился где-то там.

И тут же воткнулась взглядом в… Да ладно, не может быть! Дважды за один день?

Но, кажется, всё-таки может. Вглядевшись, я убедилась, что это действительно снова он…

Петр Горский!

«Завидный холостяк» сидел в компании таких же представительных, как и он, мужчин. Они что-то оживленно обсуждали, но Горский в беседе участия не принимал. Выглядел расслабленным и несколько отрешенным от обстановки, словно пребывал на своей волне. И заметно выделялся даже среди компании «дорогих мужчин». Черт его знает чем — особой аурой, наверное, а может — общим, холодно-надменным видом. Будто чертов мистер Дарси, которого вынудили прийти на плебейский провинциальный бал.

Я опять предсказуемо залипла на него. Красивый мужик! Породистый и холеный, как арабский скакун. Зрелый и выдержанный, как отменный коньяк. Смотрелся, в общем, на соточку — хороший костюм, но не классический строгий, а, скорее, из разряда смарт-кажуал, откровенно подчеркивающий достоинства его фигуры. Вместо рубашки — черная футболка в обтяг, и ему такие фасончики носить можно, ага. Сразу видно, что привык следить за собой — статный, подтянутый, рельефный. Грех не пустить слюну, но… Моя проклятая натура не дала мне насладиться приятной глазу картинкой. Тут же возник вопросик!

А что сей затворник, избегающий последние несколько лет любой публичности, делает в столь злачном месте? Дива во мне мгновенно оживилась, почуяв добычу. И, возможно, горячую сплетню.

«Угомонись. Какие сплетни? Ты пока за бортом, — осадила я сама себя, продолжая разглядывать Горского. — Какая разница, что он тут делает? То же, что и ты — культурно отдыхает. Хах».

Горский же в ответ спокойно продолжал смотреть на меня — ни на секунду взгляда не отвел. Не думаю, правда, что он узнал во мне утреннюю размалеванную блонду за рулем. Вероятно, я слишком уж энергично выкидывала коленца на танцполе, чем и привлекла его внимание. Пялился от скуки — вот хорошее объяснение.

Наверное, хорошее. В него не очень укладывалась улыбка, вдруг слегка тронувшая его губы, когда он заметил, что его засекли. Даже его глаза как будто… улыбнулись. И знаете, это была такая улыбка… Мягкая, добродушно-смешливая, без пошлых намеков и капли высокомерия. Светлая. Так можно улыбнуться человеку, которому ты симпатизируешь без всяких причин — просто потому что человек тебе нравится. Чем-то приятен. И она категорически не вязалась с тем Петром Горским, образ которого у меня давно и прочно сложился в голове. На котором я почти год оттачивала свое злое остроумие.

Вслед за этим возникло дикое чувство, что я что-то упустила. Но что именно — непонятно. И мне отчаянно захотелось разобраться в том, что прошло мимо меня. Я хорошо разбираюсь в людях, я неплохо умею их читать… Так вот, «плохие парни» не улыбаются, как улыбался мне сейчас Петр Горский.

Бред какой-то. Наваждение. Но есть и более логичное объяснение: я слишком много выпила. Потому что мгновение спустя мне не просто захотелось разобраться, что такого я могла пропустить — мне захотелось подойти к нему, присесть рядом, словно я своя, словно мы давно знакомы, словно нам есть о чем поговорить. Главное — чтобы он продолжал так же смотреть и так же улыбаться. И ничего более, понимаете?

Я сошла с ума.

Стояла и ждала. Что он пригласит. Или спустится ко мне сам.

Иначе зачем так смотреть?

Ну же!

#Диваподприкрытием

#пульсомбьетбит

#твоиглазаблаблабла

Горский не сделал ни того, ни другого.

Не знаю, как долго продолжалась бы наша игра в гляделки, но к Петру обратился кто-то из компании, и он отвернулся. Затем встал, технично пожал приятелям (или кто они ему там) руки и, больше не глядя на меня, вышел из зала. Очевидно, в знакомстве со мной он был не заинтересован.

Выпав из-под прицела его глаз, я будто разом пришла в себя. Горский — такой же, как все, точка. Ну, может, немного более в моем вкусе, чем все. Но это не повод придумывать себе какие-то там особенные улыбки и знаки внимания. Танцевать расхотелось, и я вернулась к Владу.

— И что это сейчас было? — насмешливо поинтересовался Влад, протягивая мне стакан воды с лимоном. А следом — новую стопку.

— Ты о чем? — спросила я, плюхаясь рядом с ним на диванчик.

— Я о том, как ты сейчас минут пять стояла посреди танцпола и обменивалась недвусмысленными взглядами с Горским, — пояснил с невозмутимым видом Влад.

— Не было такого, — буркнула я, тщательно пряча удивление. То есть… так заметно?

— С ним — нельзя, — внезапно жестко рубанул Влад. Я обернулась к нему и приподняла брови, мол, ты кукушечкой поехал? Во-первых, и не собиралась, во-вторых, не тебе указывать, что мне можно, а что — нет.

— Мила, я не слепой вообще-то, — шеф, уловив мое возмущение, смягчил тон на дурацкий понимающий. Тоже мне заботушка выискался! — Ты реально сейчас пялилась на него, как влюбленная восьмиклассница. Никогда не видел у тебя такого выражения лица!

— Чушь!

— Окей, — сдался Влад и поднял руки вверх в примирительном жесте. — Тогда просто дружеское напоминание. С Горским тебе вообще лучше никак не пересекаться и не контактировать. У него на тебя зуб похлеще Бельского.

— Блин, да не хочу я с ним «контактировать»! — воскликнула я с досадой. — Да даже если б и хотела… Он понятия не имеет, кто такая Дива — первое. Второе — я умею держать язык за зубами. Третье — это всё равно была бы одна ночь. Не более того, — и я залпом выпила подсунутую Владом стопку. — Замуж за него не планирую выходить.

— А он такую, как ты и не возьмет, — ехидно осклабился Влад. — Не его ты поля ягодка, — и короткий смешок.

И то правда. Но не особенно горькая — замуж я не хочу.

— Пошел ты, — уже беззлобно фыркнула я и толкнула его в бок.

— Кстати, — Влад глянул на часы, — забыл сказать… У тебя через пять часов рейс в Милан.

— Что?!

— Влад, ты нормальный вообще? — психовала я, вытаскивая ненаглядного шефа за собой из клуба. — Ты же сказал, что вылет послезавтра!

— Вася недавно прислал сообщение — у него планы поменялись, — лениво бросил Влад, ничуть не смутившись. — Билеты я тебе уже скинул на почту. И ты еще никуда не опаздываешь, — с довольной лыбой добавил он. — Как раз успеешь заехать домой, освежиться и вперед! Покорять столицу мирового шопинга.

— Ненавижу тебя — так и знай, — проворчала я в ответ, усаживаясь в такси. Влад нырнул за мной, пояснив: «Провожу тебя». Всю дорогу до дома я шипела на него, как змеюка, но мой шеф лишь от души веселился, поглядывая на меня искоса. Один раз только бросил: «Тебе не привыкать». Вот же ж!

— На, держи, — перед подъездом моего дома Влад протянул мне пухлый конверт.

— Что это?

— Командировочные, — пожал плечами Влад. — Ни в чем себе не отказывай. И да, спасибо — пожалуйста, я знаю, — добавил он, глядя с ухмылкой на то, как вытянулось мое лицо при виде ровной стопки купюр.